Мутная вода (СИ)
— Как сказал бы Доктор, любопытственно, — неожиданно улыбнулся я. От разговоров мне совсем полегчало. Да и ребята, включившись в беседу, стали выглядеть заметно бодрее.
— Концентрируешься на чем-то и тебе отпускает, — объяснил мне Мут. — Вот, взгляни на Эда, к примеру. Газы на него почти не действуют — он по жизни рационалист. Глас его бессознательного начисто гасится рассудком.
— Спасибо, доктор Фрейд. — Обернулся проводник, и они с Мутом картинно раскланялись. — Я не био-робот. Просто изначально сосредоточен на приборах.
— Клоуны, — криво улыбнулся Полковник. — Но лучше так, чем страдать. — Метров через пять будет ещё одна дверь и поворот в следующую галерею.
— Наконец-то… — Бочка подхватил под руку Духа, неожиданно потерявшего равновесие. — Кажется, ребятам стало хуже.
Струна, на подгибающихся ногах плёлся в хвосте группы и чуть ли не плакал, глядя в экран смартфона:
— Это мой сын, Владик. — Показал он мне красочное, летнее фото. — Полгода не видел его. Жена приезжала в Дитятки, оставила парня у бабушки на лето. Так хотел с ним повидаться!.. А тут этот рейд, и вы на голову свалились! — Надрывно прошептал Струна и неожиданно заревел.
— Во, как кроет, — всплеснул руками Бесо. — Ну, в глаза-то грязными руками не лезь. Что ты, как маленький? — И он одернул огромную, как грабля, ручищу Струны подальше от его лица.
— А у меня кот живёт с родителями, старый-престарый. Я, уходя в Зону, бросил друга на их полное обеспечение. — Всхлипнул Дух. — Вернулся домой из рейда, а он обиделся и близко ко мне не подходит. В ботииииинкиии надууууууууул… Намекнул, что я его предал. — Зарыдал в голос конопатый «фримэн».
— Во как!.. — Услышал я трагический шёпот Финика.
Под дружные рыдания «свободных» мы дошли до заветной двери.
Сверившись с планом, полковник с Эдом снова зависли на над картами, прокладывая дальнейший маршрут. Фанат с Карасём, бросив на пол сейф, расположились на отдых.
— Надо бы припрятать эту бандуру, — засомневался Финик, наблюдая, как Карась утирает красное, липкое от пота лицо.
***
— Етиху, мать! — Выругался Петренко, когда тяжёлая скрипучая дверь наконец поддалась. — Там труп лежит. По виду свежий. Не более пары часов. Даже завонять не успел. Пулевое в голову.
— Но, нам туда, без вариантов. Другой дороги нет, — безапелляционно заявил Эд.
Хорошенько осмотрев галерею, Полковник подтолкнул в помещение расчувствовавшихся «фримэнов»:
— Скорей уже, а то случится обезвоживание!.. Надо отнять у них, нахрен, всю «дурь». Иначе подведут в самый опасный момент.
Зайдя в коридор и захлопнув за собой дверь, мы ещё некоторое время привыкали к почти абсолютной его темноте. Настенных светильников тут не было и в помине. Все лампочки побиты. Лишь у дальней стены притаились несколько жарок, срабатывающих от гуляющего в помещении ветра.
— Ну, хоть вентиляция есть! Не задохнёмся. И то хлеб. — Удовлетворённо крякнул Бочка.
— Здесь снова мочой воняет, как в общественном сортире. — Сморщился молчавший до этого Пуля. — Куда Вы вообще меня затащили?
— О, а я думал, ты нас бойкотируешь, — рассмеялся Бочка.
— Скормим тебя бюрерам, и дело с концом, — подначил пленника Фанат. — Ты, главное, не переживай: для тебя ничего существенно не изменится. Как был говном, им останешься.
— Так, порошу!.. — Шикнул на подчинённого Полковник. — Опять вы ругаетесь, как пожилая пара.
Фанат насупился и демонстративно отсел на корточки подальше от Пули, примостившегося на ржавый, металлический стеллаж, опрокинуты вдоль стены.
— Задолбал этот кусок металла. — Пнул Карась по сейфу тяжёлой подмёткой берцев. — Пять минуточек перерыва, и меняемся, — предупредил он Бесо, приваливаясь к стене и закрывая глаза. — Гадкая аномалия… Такая апатия после неё накатывает.
— Детектор жизненных форм ожил, — прошептал Эд. — К нам кто-то приближается. В соседнем помещении передвигаются несколько хладнокровных существ. Судя по всему, это зомби.
Проводник на цыпочках подошёл к двери и прислушался:
— Ну точно. Даже пытаются разговаривать. Свежие.
— Ладно, оставляем пока Пулю и «фримэнов» тут. — Принял решение полковник. — Под присмотром Грача и Мута. Все остальные за мной.
***
Максимально тихо открыв дверь, проводник на треть корпуса высунулся из-за неё, подслеповато оглядывая полутёмную боковую галерею. Лишь зеленоватый свет от небольшой лужицы «Холодца» не давал коридору погрузиться в непроглядную тьму.
— Шестеро гнилушек в рванье и пара свежих, с оружием топчутся в зоне видимости. — Шёпотом отчитался Эд. — Один лежит у стены, не шевелится. То ли обычный труп, то ли ходячий — отсюда не поймёшь. — Захлопнув дверную створку, проводник обернулся на полковника, ожидая от того указаний.
— Предлагаю метнуть за дверь гранату, и дело с концом. Не помрут сразу, так хотя бы дезориентируются. После добьём. Толщина двери позволяет. Засов на ней — полтергейст не отогнёт, прости Господи. — Смерил Бочка взглядом массивные пласты тёмного металла.
— Нет, рискованно, — возразил Петренко. — Это всё же подземелье. Чревато обрушением.
— В таком случае, предлагаю в помещение не соваться, а запускать зомби по одному. В галерее темно — не видно, на сколько коридоров она разветвляется. Вдруг, там толпа за углом… или того хуже — бюреры — Усомнился Фанат. — Не отобьёмся.
— От бюреров мы и так не отобьёмся, — усмехнулся Бочка. — Они эту дверь за секунду с петель снимут. — Но предложение одобряю. Не стоит соваться в пекло раньше времени.
На том и решили. Часть группы заняла удобные позиции напротив входа.
— Берегитесь рикошетов. — Напутствовал Петренко, прислушиваясь к подозрительному скрежету за дверью. — В белый свет, как в копеечку не палим! Бьём строго в конечности, чтобы замедлить или в голову. С близкого расстояния.
Карась с Фанатом и Бочка, как самые массивные среди нас, сгрудились у двери, дабы придержать створку, если в неё ринется толпа зомби.
Открыв створку, Бочка безмолвно кинул болт в ближайшего к нам зомби.
Медленно покачиваясь, ходячий труп стоял последи коридора в зеленоватой луже «Киселя». Ботинок его разъело аномалией, а кожа, казалось, дымилась и плавилась, создавая дополнительный салатовый отблеск в полутьме подземелья.
Не чувствуя боли, он разглядывал запавшими глазами паутину на потолке, издавая кряхтящие звуки атрофированными голосовыми связками. Кожа его иссохла и в некоторых местах разошлась, напоминая пожелтевший пергамент.
От звона болта о бетон мутант, казалось, опомнился и обернулся на дверь. Его «сосед» по «Киселю», увязший в луже почти по щиколотку нервно задергался, пытаясь сделать шаг вслед за товарищем по несчастью, но стопы, погруженные в зловонную, едкую жижу оказались слишком хрупкими. Распухшие, съеденные аномалией лодыжки подломились, и зомби упал в лужу, навзничь, подняв кучу брызг. Недовольно рыча, он сверлил блёклыми глазами Бочку, пока кожа его лица, густо политая «Киселём», сползала на пол.
Зато его сосед уверенно поковылял навстречу группе, протягивая вперёд иссохшую руку, будто хотел поздороваться с нами, а не разорвать в клочья. Нечленораздельно мыча, он буквально впился безжизненными бельмами в Карася и, припадая на ногу, побывавшую в «Киселе», медленно, но планомерно брёл к нам.
— Есть! — торжествующе произнёс Фанат, когда труп неловко перешагнул через порог и, зафиксировав дверь засовом, отскочил в сторону.
Зомби двинулся было к нему, но Бочка обхватил мертвеца сзади, уводя с намеченной траектории. Следом взгляд кадавра остановился на Петренко, засевшем вдоль стены в паре метров от него.
Карась и Фанат отреагировали оперативно, уходя с линии обстрела. Бочка, выпустив из рук воротник покойника, оттолкнул его в сторону. И пока тот бессмысленно шарил руками по полу, пытаясь сохранить равновесие, присоединился к товарищам в противоположной стороне коридора.
Приняв, наконец, вертикальное положение, живой труп, не замечая ничего вокруг, двинулся к полковнику. Заплетающиеся ноги не слушались как следует, отчего зомби не показался мне опасным. Я с удивлением наблюдал за сценой, не понимая, отчего все так насторожились и боятся этих неловких, как куклы, созданий.