Особенности укрощения небожителей (СИ)
Вот только не учел, что я думаю примерно так же. А еще кожей чувствую нарастающую опасность. И откуда-то знаю, знаю, что А-Инь… ну нет.
Понимаю, это подло. Использовать поводок, чтобы рывком притянуть к себе того, кто пытается защитить, придушить его и ударить в самое уязвимое для мужчины место. Но я просто ничего другого не успела придумать, потому что тошнотворное порождение хаоса перестало играть в разговоры и ударило. Ударило так, что не умом — душой стало понятно: никакой надежды для моего любимого нет.
— Ду-у-ура, — просипел белк, пытаясь схватить меня за рукав ханьфу одной рукой, второй прикрывая промежность.
Ханьфу осталось с ним, а я… да понятия не имею, что я сделала. Просто знала, что это правильно. Что только так можно защитить. Что за это не жалко заплатить любую цену.
— Прости… — кому это? А-Иню, чей крик отразился от неба? Яну? Обоим?
Я еще успела увидеть, как расширяются неправильной формы зрачки мерзости, как он что-то пытается проорать, усиливая удар.
А потом все исчезло. Затянуло мутной пеленой. Не было никакой боли или сожаления. Вообще ничего не было. И меня в том числе.
* * *Писк действовал на нервы. Противный, тонкий и ритмичный, он отдавался в голове, гуляя эхом от затылка ко лбу и отражаясь болью во всем теле. Или даже не болью, а миллионами иголочек, колющих прямо в нервы. Словно я долго лежала в неудобной позе и у меня затекло все, от пяток до мозгов.
Ресницы казались свинцовыми, понадобилось несколько попыток, чтобы просто чуть приоткрыть глаза.
Белый потолок. Ровный, матовый, неживой. И свет неживой, словно я… в больнице?
В больнице? Что произошло?
— Врача! — Я узнала голос мамы и еще сильнее встревожилась. — Виктор, зови немедленно врача, Женя очнулась! Доченька! Ты меня слышишь?
— Мам? — Во рту было сухо, как в пустыне Гоби, каждый звук словно наждачкой царапал горло и губы. — Что… случилось?
— Ты попала в аварию. — Мамино лицо наконец появилось на фоне безжизненно белого потолка. Осунувшееся, постаревшее и заплаканное. — Но теперь все будет хорошо, только не волнуйся.
— В аварию? — Глаза пришлось прикрыть, потому что одновременно смотреть и говорить оказалось слишком тяжело. — Какая авария?..
— Что последнее ты помнишь, дочка? — О, это папа. Его спокойный голос, уверенный такой… Сразу становится легче, если папа рядом, значит, все будет хорошо.
— Я не смогла попасть на рейс… кажется. — Голова заболела сильнее, как только я попыталась напрячь память. Чувствуя, как иглы пронзают мозг, с трудом сдержала стон, чтобы не напугать родителей. — И осталась в Китае. А потом… потом…
— Не напрягайся, не надо. — Торопливый мамин шепот с трудом пробился сквозь неприятный гул в ушах. — Тебе нельзя. Потом ты попала в автомобильную аварию и получила черепно-мозговую травму. Поэтому память может немного сбоить, но это неважно. Теперь все будет хорошо, детка, главное, ты пришла в себя. Главное, ты с нами.
На мое лицо упала теплая капля, еще одна.
— Мам, не плачь, — последнюю фразу едва удалось вытолкнуть сквозь пересохшие губы, прежде чем то ли сон, то ли забытье снова сомкнуло надо мной темноту.
* * *Из клиники меня выписали только спустя полтора месяца. С ума сойти, конечно. Я потеряла полгода собственной жизни, попав в аварию, которую даже не помнила. Крутилось в голове что-то про панд и еще каких-то странных, совсем уже фантастических зверей. Смутные картинки напоминали сказочные сны. Скорее всего, как объяснил мой лечащий врач, это я так зоологически бредила. На больной мозг наложились китайские легенды и несколько месяцев в иностранной клинике. Я какое-то время, еще лежа в больнице, со скуки развлекалась тем, что пыталась выловить из этого моря бреда какие-то особенно яркие подробности. Но после подобных упражнений каждый раз начинала сильно болеть голова, и я бросила это занятие. В конце концов, зачем мне этот сон-бред, мне в реальную жизнь надо возвращаться. Полгода простоя в работе! Это же кошмар и ужас. Вся моя наработанная репутация и онлайн-аудитория под угрозой! Срочно нужно найти темы для новых выпусков!
Правда, моя команда показала себя на все сто. А еще мои зрители все полгода, оказывается, переживали, отслеживали мое состояние и присылали донаты на канал. Так что даже дорогое лечение не вогнало меня в долги. Но это означало также и то, что следует как можно быстрее отблагодарить всех этих людей, вернувшись к работе.
Ну что же… пожалуй, так и сделаем. Впереди, правда, еще реабилитация, но тут уж дело техники — совместить приятное с полезным. Ведь реабилитацией могут служить не только медицинские процедуры, спокойствие и дорогостоящие лекарства, но и животные. Вот вам и новая тема для выпусков: лечение и восстановление с братьями нашими меньшими. Иппотерапия, кототерапия, дельфинотерапия и прочие виды. Теперь я не просто смогу показать это подписчикам, но и оценить эффективность на собственной покалеченной шкурке. Итак, первый пункт назначения — санаторий в горах. Начнем с лошадей.
Глава 53
Яоши:
На экране пестрел тропический лес, окружающий бело-голубую лагуну какого-то южного моря. Вот горизонт в кадре качнулся, и ослепительное солнце исчезло, сменившись смеющимся женским лицом.
Волосы выгорели почти до белизны. И обрезаны совсем коротко — взлохмаченные влажные кудряшки едва прикрывают уши. Это они уже немного отросли… Два месяца назад был белобрысый ежик, делавший ее похудевшее лицо моложе и беззащитнее. Было физически больно на это смотреть. Собственно, последнее время было просто больно. Всегда. Постоянно.
— Опять сидишь? — укоризненно спросили за спиной.
Я даже не стал оборачиваться, пока не почувствовал, как плечо сжали и тут же отпустили.
— Всю ночь не спал? — спросил Ян, наклоняясь к ноутбуку и глядя на экран с непонятным выражением. Голоса он не слышал, голос звучал теперь только для меня — в наушниках.
— Я не испытываю нужды в регулярном сне, — отмахнулся я от белки.
— Оно и видно, — вздохнул он и присел на подлокотник кресла. Посмотрел на меня сверху вниз. Сочувствие, жалость и прочую мерзость из взгляда крыс давно убрал, нарвавшись пару раз на мою реакцию. Поэтому вел себя… не знаю, вел себя так, что у меня не было желания убить его сразу. Такими качествами во всем мире теперь обладали только двое: Янью и, как ни странно, этот бывший преступник, навсегда вернувший себе человеческий облик.
Остальные предпочитали не лезть. За что я был даже благодарен.
— Следующий выпуск только через неделю, а этот ты и так уже шестой раз смотришь. — Крыс подтолкнул мне тарелку с травяными пилюлями от тетки Янли. — Съешь, перед тем как пойти на седьмой круг. Ты обещал.
Я покосился на пилюли. Потом пожал плечами и безразлично закинул в рот почти полную горсть. Щелкнул пальцами. И даже не удивился, когда Ян молча протянул мне стакан с водой.
И все-таки странные между нами образовались отношения. Но это не то, о чем я хотел сейчас задуматься.
— Куда она поехала в этот раз? Неугомонная. — Павший небожитель отдал грязную посуду духам порядка и устроился рядом.
— Не знаю. Не слушал. Куда-то на море. Севернее вроде, но не сильно. — И без перехода, даже не меняя интонации, я спросил: — Новости из теткиной лаборатории есть?
— Пока все по-прежнему, — качнул головой Ян. — Нельзя разрушить блок на памяти, не уничтожив разум и душу…
Я выдохнул и с некоторым удивлением посмотрел на кусок подлокотника, оставшийся у меня в руке. Когда я успел его отломать?
— Опять кресло убил? — недовольно нахмурился крыс. — Мебели на тебя не напасешься.
Я снова безразлично прикрыл глаза и отбросил обломок. Шевельнул мышкой, возвращая бегунок видеоряда в начало ролика.
Солнце и море на экране сияли по-прежнему. Радостная улыбка Жени была еще ярче. Веселый голос отдавался в душе тянущей болью. Воспоминания наплывали из ниоткуда, заслоняя настоящее тенью прошлого.