Девочка в реакторе (СИ)

— Привет? — она остановилась и, прищурившись, пригляделась к Игорю.
— А? — тот выплыл из своих дум и посмотрел на девицу, что пронзала его взглядом миндалевидных глаз. — А, привет-привет! Что такая молодая и обворожительная девушка делает здесь, среди смертельной опасности и старых пердунов?
— Ты тоже далеко не молод. — Девушка демонстративно сложила руки на груди. — Я здесь работаю, как и мой муж.
— А кто твой муж?
— Физик-ядерщик.
— Ого! Престижная профессия.
— И опасная. — Девица кивнула в сторону атомной станции.
— Слушай, если твой муж действительно физик-ядерщик, он наверняка знает, опасно ли сейчас находиться на станции или нет, — без обиняков начал Игорь, — мне нужно попасть к реактору и сделать пару снимков. Я облетел его на вертолете, сделал несколько фотографий, половина из них оказались засвечены…
— В реакторе они тоже будут засвечены, — перебила его незнакомка. — Твоя идея заранее обречена на провал. Ты говоришь, половина засвечены, значит, снимки все-таки получились, верно? — она, казалось, этим фактом заинтересовалась.
— Верно, — настороженно кивнул Костин. — А к чему ты ведешь?
— Я бы могла посмотреть на эти снимки. После того, как отыщу девочку.
— Девочку? — репортер наморщил лоб. — Я уже не первый раз слышу о какой-то девочке. Не расскажешь, в чем дело?
— Здесь ребенок. Его нужно поймать и отвести к родителям.
— Поймать?
— Она каждый раз сбегает, когда ее пытаются отвести от станции. Ее там что-то держит.
— Дела… — покачал головой Игорь, оттопырив нижнюю губу.
— Так что, мой тебе совет, не лезь ты в реактор. Он унес жизнь нескольким людям, не хочется, чтобы ты к ним присоединился.
  
Глава VI
 
Темный небосвод покрылся первыми всполохами предрассветного солнца, когда черный автомобиль заехал на территорию атомной станции, переполненной военной техникой. Дмитрий тщетно тер глаза, пытаясь прогнать остатки сна, задремав на пару часов в кресле на правительственном заседании, где разглагольствовал высокий темноволосый мужчина в очках, представившись Валерием Легасовым, ученым из московского института.
— Дмитрий Константинович, останьтесь на пару слов, — его остановил низенький и пухлый мужчина в строгом костюме — копия московского ученого, правда, в отличие от последнего, он очки не носил. —
— Борис Евдокимович Щербина, — Дмитрий пожал крепкую руку соотечественника, — ваш новый руководитель. Я бы хотел поговорить вот о чем. Мы с моим товарищем, Валерием Алексеевичем, измерили радиацию возле разрушенного блока, но до самой станции наши руки не дошли. Не могли бы вы выполнить это несложное задание?
— Конечно, Борис Евдокимович!
Дима с трудом сдерживал себя, дабы не отвернуться, сбросив тяжелый взгляд собеседника, словно пытающегося высверлить в нем дырку. Он снова пожал чиновнику руку и вышел на улицу, разминая затекшие мышцы. Шея неприятно хрустнула, по позвонку прошлась легкая боль, возвращая жизнь в полуживое от усталости тело.
— Мои ребята прихватили все дозиметры, что были на станции. — Николай, тот самый спутник, с которым он направлялся в соседний город на футбол, вернулся в Чернобыль спустя сутки после своего отъезда. Его лицо раскраснелось, на лбу выступили бусинки пота, а рубашка намокла и прилипла к телу.
Коля показал на двух молодых парней, которые, заметив на себе взгляд Дмитрия, в знак приветствия кивнули.
Дима, выхватив дозиметры из их рук, включил прибор и, преподнеся его близко к земле, принялся ходить из стороны в сторону, словно искал среди ярко-салатовых травинок одиноко упавшую монету. Под ногами что-то хрустело — то ли веточка, принесенная ветром, то ли чьи-то косточки, ибо среди хвойных, покрытых ржавчиной, деревьев, обнаружились обтянутые кожей тушки животных.
— Что за черт? — дозиметр втянул в себя струйки зараженного радиацией воздуха, и, жалобно пискнув, отключился. — Он что, бракованный?
— На станции сказали, что это самые надежные дозиметры, — молодой парень, близко стоящий к Дмитрию, недоуменно пожал плечами. — Возьмите второй.
 
— Твою мать! Неужели это все дозиметры, что были на станции?! — Дима, выхватив второй такой же дозиметр, заводил прибором по траве, пока тот, последовав примеру собрата, не испустил дух.
— Есть еще два…
— Мне кажется, дело не в приборах, а в самой радиации. — Николай ткнул пальцем в сторону разрушенного энергоблока. — Ее здесь столько, что даже приборы не выдерживают. Мы можем сколько угодно использовать эти дозиметры, но они не предназначены для измерения высокой радиоактивности.
— И что ты предлагаешь? — жара вкупе с радиоактивностью действовали на нервы лучше любого алкоголя. Дмитрий, негодуя, топал ногами и тыкал пальцем в сторону станции. — Если бы не эта чертова махина, моей бы ноги здесь не было! Мне дал распоряжение сам Щербина, мы должны это выполнить, во что бы то ни стало!..
— Тогда будет лучше попросить того же Щербину доставить другие дозиметры, ибо эти не в состоянии нам помочь.
Автомобиль быстрым движением рассекал пространство, поднимая пыль у дороги, что проникала в салон через приоткрытые окна — уже ранним утром стояла невыносимая духота, и в запертой машине нечем было дышать. Военные, вооружившись шлангами, деактивировали дороги в послеобеденное время: сначала мыли прибывающий на станцию транспорт, а уже потом, под вечер, когда солнечные лучи касались линии горизонта, отправлялись в сторону пустующего шоссе.
Дима, подъехав к ступеням административно-бытового корпуса, остановил автомобиль и вышел, громко хлопнув дверцей. Тщательно приглаженные волосы стояли дыбом, впитав в себя пот, из-за чего Дмитрий перестал выглядеть респектабельно. Правда, на его внешность мало кто обращал внимание, даже выходящий из здания высокий стройный незнакомец в строгом, оттеняющем его фигуру, костюме, спрятав руки в карманах. Часы поблескивали от ярких солнечных лучей, а на бледном, словно мертвом, лице появилась кривая усмешка.
Дмитрий проводил незнакомца с открытым от изумления ртом. Быстро обернулся и заметил, как странный мужчина, синхронно повернувшись, наградил его презрительным взглядом, который тут же спрятал в уголках губ, растягивая их в довольной усмешке. Этот тип носил маску притворного равнодушия, когда в глазах поблескивал огонек настоящего удовольствия.
“Это что за странный тип?”
— Там, — солдат, подбежавший к Дмитрию, сильно побледнел, судорожно тыкая пальцем в четырехэтажное здание, — бардак! Кто-то из посторонних побывал в этом административном корпусе и перевернул все вверх дном!..
Дима посмеялся над его бдительностью.
— Это свои…
— Вы не понимаете! Свои уже трое суток не отходят от реактора, а там ходит какой-то незнакомец и что-то ищет!
— Тот, который в черном костюме?..
— Да! И у него кувалда в руке!
Пауза.
— Ты что-то попутал, парень…
— Сам посмотри!!
Среди полумрака, окутывающего здание, валялись разорванные кем-то документы и книги, под ногами хрустели осколки стекла, а куски аппаратуры были разбросаны то тут, то там. Дмитрий, приехав на станцию, надеялся встретить здесь Щербину, но ошибся, хотя странный незнакомец плотно засел у него в голове. По коже пошли мурашки, когда по помещению эхом разнеслись оглушающие удары, и, едва успев скрыться за ближайшей, окрашенной штукатуркой стеной, из-за угла вышел двухметровый мужик, одетый в противодождевой костюм. Своим гигантским молотом он разносил все, что попадалось под руку: столы превращались в щепки, аппаратура — в мятый металлолом, на бумагах оставались следы от невероятно больших сапогов. И, пробуянив как следует, он, перекинув через плечо кувалду, ушел обходными путями, попутно снеся с петель несколько, ни в чем неповинных, дверей.
— Вы где пропадали, Дмитрий Константинович? Как успехи с радиацией?
— Никак, Борис Евдокимович! Нам выдали четыре дозиметра. Четыре! И все они — сломаны. Эти приборы, якобы заготовленные на случай аварии, абсолютно бесполезны. Я потому и вернулся к вам, чтобы попросить доставить нам совершенно другие измерительные приборы.