Сальто назад (СИ)

Три часа мужики под бдительным оком хозяев копались во всех углах квартиры. Укромных уголков нашлось на удивление много, но нигде ничего интересного обнаружено не было. Служивые, закончив обыск, вежливо распрощались и, оставив в квартире кавардак, ушли, пообещав, завтра вывезти хозяина на дачу.
— Лопаты с собой возьмите, — напутствовал их Григорий. — За зиму у нас на участке всегда много снега скапливается. Даже не уверен, дойдём ли без лыж.
* * *
Ещё с полчаса после ухода нежданных гостей, хозяин сидел на кухонной табуретке и о чём-то думал. Остальные чада и домочадцы наведили порядок. Наконец, отец потянул Борьку на кухню.
— Рассказывай, сын, что это было? — Протянул он. — Что-то я ничего не понимаю. Хотя и припоминаю, что однажды ты предсказал результат хоккейного матча с точностью до шайбы.
— Пап, забыл что ли? У меня амнезия! Я ничего такого вообще не помню. Поэтому и отдал сразу эту тетрадку. Я её совершенно случайно нашёл. Можешь меня, сколько угодно расспрашивать, я всё равно ничего не скажу, даже если захочу.
Я выписывал только то, что меня касается, хотя там уже всё совсем не так идёт. Потому что одна поездка в Болгарию чего стоит, хотя в моих записях ничего подобного нет, поэтому пока писал, понял, что зря я это делаю, всё равно жизнь идёт совсем не так как там написано. Зато пока читал всё подряд, кое-что всё-таки запомнил, хоть и торопился. Юлька выйдет замуж уже через два года. А ещё через год родит девчонку, и ещё одну.
— Это интересно, но не сейчас не проверить. — Отец лукаво прищурился. — Ты лучше что-нибудь такое вспомни, что прямо завтра или даже сегодня произойдёт.
— Не, пап, даже и не проси. Зачем тебе? Будешь потом переживать, что упустил такую возможность. А мог бы… Тем более что и не запомнил я ничего интересного на ближайшие дни.
— А хотя бы про меня ты можешь что-то сказать?
— Раз ничего там не было, значит, жить ты будешь обычной жизнью, без забот и треволнений.
Они ещё поговорили некоторое время, подумали, кому удобнее в воскресенье сопровождать доблестных рыцарей плаща и кинжала. Глава семьи всё-таки решил, что без его хозяйского глаза не обойтись. Хотя ему очень не хотелось тратить законный выходной на подобные «увеселения».
Понятно, что на даче тоже найти ничего не удалось, поэтому уже вечером в воскресенье Светлов улетел в Москву.
По дороге в самолёте он начал знакомиться с дневником. Вернее, дневник ему был совершенно не интересен, школярские похождения, куда вступил, кому присунул, скучно, а вот приложение с хронологией международной жизни выбивала из колеи. Чего только стоил самороспуск Советского Союза! Перелёт какого-то Руста из Гамбурга в Москву, торпедирование АПЛ или антиалкогольная компания на этом фоне — сущие мелочи.
На самой последней странице был ещё один список, озаглавленный очень странно: «Инновации». В нём перечислялись какие-то странные открытия и изобретения с фамилиями, надо полагать, авторов и их контактными данными. Что самое интересное — первым в списке стояла фамилия Николая Шама, полковника КГБ. Рядом — краткое пояснение, что человек курирует необычные предложения, не находящие поддержки в официальных научных кругах.
— Ты знаешь, либо у паренька совершенно феноменальная фантазия, — сообщил сразу по прилёту Светлов Шамраеву, — либо мы имеем дело с неизвестным науке феноменом, связанным с ясновидением. Ты такого полковника Шама у себя в Конторе знаешь?
— Нет! Но это пустяки! Найду, если потребуется, — Хлопнул друга по плечу Шамраев. — Всё-таки не зря мы напрягались с командировкой. Теперь бы проверить на чём-то реальном, насколько близко к действительности эта самая прогностика. Ну-ка, глянь-ка, что там, на ближайшую неделю…
— Завтра англичане объявят о бойкоте Олимпиады из-за вторжения наших войск в Афганистан…
— Интересно, очень интересно. Афганистана сейчас нет. Мы шандарахнули по Пакистану в мае. Картер ещё летом грозился бойкотировать Олимпиаду из-за «акта воздушного пиратства», а англичане только сегодня проснулись? Правда, от того летнего призыва никто даже не почесался, даже сами американцы.
 
— Так дело-то в том, что в той версии мы в декабре вторглись в страну, убили президента, начали наводить свои порядки, а сейчас всего лишь отбомбились по Пакистану, после чего тот закрыл границу, и в регионе воцарился как бы мир. Кроме того, с Пакистаном мы сейчас как бы даже дружим.
— Именно как бы, — ехидно передразнил приятеля Шамраев. — Афганистан распилили. Тряпкоголовые продолжают народ баламутить, да и в новом государстве с матерным названием тоже не сказать, что всё гладко. Этот Хафизулла, мать его, Амин, тот ещё фрукт. Кармаль хоть его и отстранил, но у Амина полно своих людей и в армии, и в царандое, и в провинциях. Бывшие полевые командиры тоже не сидят на месте, и у себя в Пуштунистане друг с другом грызутся, и с Кабульским правительством норовят бучу замутить.
— Это всё сущие пустяки, Игорёша, самое главное, что в 1991 году СССР не станет.
— А вот об этом лучше пока молчать, — Шамраев свёл пальцы правой руки в щепоть. — Надеюсь, ты понимаешь, что с нашими нынешними порядками никто в тонкости вникать не будет. Тебя объявят психом ненормальным и спрячут в одиночную палату за решётку. Будешь куковать, как «жертва карательной психиатрии».
— Да, ладно тебе, без сопливых скользко. Давай решим, стоит ли эту тетрадку отдавать твоему начальству. Скажешь, что ничего не нашли. Могло же так быть? Могло-могло!
— Вот и я тоже так подумал. Может, мы и сами этими знаниями как-то по-умному распорядиться? Ты всю её прочитал?
— За первый час полёта как раз успел, у пацана почерк разборчивый. — Светлов задумчиво пригладил усы и задержал руку на подбородке.
— Кроме политики и катастроф, там ещё что-то есть?
— Спорт есть, эстрада, кино… М-м-м, да! Ещё кое-что из науки есть, но там просто упоминается, что кто-то что-то открыл и за это Нобелевскую премию получил. Если списка инноваций не касаться. Это самое интересное. Я вот что думаю, нам надо бы на Шама выйти и как-то с ним поработать. Тихо и ласково. Чтобы ему самому захотелось с нами сотрудничать.
— Боюсь, Марат, не поможет нам уже эта тетрадка. Всё постепенно пойдёт не так. Давай проверим, чисто теоретически. Вот смотри. Бойкота в том виде, как он был по тексту, не будет. В Олимпиаде будут участвовать и немцы, и французы, а главное американцы с китаёзами. И не так как в том варианте истории, а в полном составе.
Друзья сидели за найденными записками до самого утра. Ни до чего конкретного им додуматься так и не удалось, но какие-то намётки появились. По крайней мере, начальству о тетрадке они решили не докладывать. Пока. А дальше видно будет, как можно использовать свалившуюся им на голову информацию из будущего, которое уже не будет таким.
  
ГЛАВА 12
 
В БАГДАДЕ ВСЁ СПОКОЙНО
 
8 апреля (23 Джумада аль-уля) 1980 г. Ирак. Багдад. Аль-Каср аль-Джамахерия (Резиденция Саддама Хусейна)
— Аллаху магфэрли! — Саддам распростёрся на молельном коврике в направлении священной Мекки. Замер в этом положении пару секунд и сел на пятки. — ассалам алейкум уарахмат алла! [58].— Он провёл сложенными ладонями по лицу и опять замер ненадолго. Затем устало поднялся. Не то чтобы он был таким уж поклонником Магомета, но обязательный вечерний намаз-магриб служил ему кратким отдыхом и успокоительным упражнением после полного забот дня. Хорошо, что любой день, как бы ни был он тяжёл, завершается вечером. Вот и сейчас край солнца уже скрылся за горизонтом.
По какой-то нелепой случайности у него сегодня прошли странные переговоры с болгарским послом в Багдаде. Найденов чисто конфиденциально сообщил очень интересные вещи. Болгарам как-то стали известны планы и русских, и американцев. Похоже, что товарищ Живков решил сыграть свою игру, потому что, по словам посла, и русские, и янки будут склонять Ирак к нападению на Иран. Предупредил, как принято у дипломатов, мягко и завуалировано, что для для Ирака ссора с персами добром не кончится, что лучше от этого конфликта воздержаться.