В одну реку дважды не войти (СИ)

Так почему же ей до сих пор так больно? И обида колется в груди, не давая нормально дышать?
От печальных размышлений и непрошенных воспоминаний отвлек звук открываемой двери. Лика обернулась, хотя уже догадываясь, кто пожаловал. Цокоющий звук тонких острых шпилек резал слух.
— Думаю, нам с тобой нужно поговорить, — самоуверенно заявила брюнетка, буравя взглядом Анжелу. Позу приняла угрожающую, явно надеясь напугать её.
Почему-то Лике стало смешно. Ситуация для веселья явно не располагала, но стало откровенно потешно наблюдать за через чур серьезной физиономией танцовщицы. Анжелика никогда не понимала, как две нормальные, адекватные женщины могут выяснять отношения и даже драться из-за мужчины. Только со временем поняла, что так не делают нормальные… К этой категории Катарина явно не относилась.
— Мне с тобой не о чем разговаривать, — Анжела всё-таки не смогла удержать улыбку, чем только сильнее разозлила непрошенную собеседницу, — но у тебя явно ко мне вопросы появились. Ну что же, излагай, коли так неймется.
Похоже, Катарина не ожидала настолько спокойной реакции со стороны Анжелы, а той было действительно плевать. Эта женщина не имела в жизни Лики хоть какого-то значения. Не случилась бы она, то Андрей отр*хал бы другое доступное тело в той подсобке. Она — просто тело. Обезличенное тело.
Какое-то странное иррациональное облегчение затопило Лику. Все эти годы она люто ненавидела эту женщину, ассоциировала её с разбитыми мечтами и упущенным счастьем. Сейчас до неё дошло, что своей ненавистью давала занять Катарине слишком большое место в своей жизни. Любовница Андрея обладала почти идеальной голливудской внешностью, и это обстоятельство почти угробило эго Анжелики пять лет назад. Но только время и полученный опыт смог показать ей, что совершенный внешний фасад скрывает пустоту души, а это куда страшнее отсутсвия во внешности эталонных стандартов, соответствующих нынешней моде.
Лике даже показалось, что она слышит звон опавших пут. Тех, самых пут, с которыми Минаева сражалась несколько минут на сцене. Со стороны может показаться, что в танце она противостояла той, с кем изменил ей Поздняков когда-то, но на самом деле главной соперницей Лики являлась она сама. Её чувства, что делали Анжелу зависимой и уязвимой. Её эмоции, что указывали на собственную незначительность и несовершенность. Её память, которая несмотря на всё плохое, так и не смогла забыть хорошие моменты между ней и Андреем.
— Хорошо устроилась, я против тебя и слова сказать не могу, — высокомерно хмыкнула Катарина, сверкая глазами, — Хозяйка!
Последнее слово было сказано с острой насмешкой, что и дураку стало бы понятно, что признавать главенствование Лики в клубе она не желает.
— Действительно, я отлично устроилась, — флегматично протянула Анжелика. — И меня мои достижения и статус полностью устраивают. Только не совсем понимаю, что тебе до моего положения? Пытаешься намекнуть, что я добилась всего только благодаря родственным связям, и таким образом уязвить? Так не стоит и пытаться. Может, в устах кого-то другого, это и прозвучало бы оскорбительно, но не от той, чья карьера построенна на оказывании услуг интимного характера.
Брюнетка нервно переступила с ноги на ногу, словно нетерпеливая кобыла. Катарине явно не терпелось вывести Лику на эмоции. Только вот не задача — она была спокойна, как удав.
— Решила отомстить, значит, — брюнетка осмотрела Анжелу с головы до ног и скривила губы. — Ты для этого вернулась спустя столько лет? Чтобы отыграться на мне за то, что Поздняков выбрал меня?
После столь громкого заявления Лика всё-таки не выдержала и громко засмеялась. Даже не засмеялась, а заржала, аки конь. Интересно, а сам Поздняков в курсе своего выбора?
— Выбрал тебя? Серьёзно? — пытаясь успокоиться, выговорила Анжелика, но истерический смех всё равно прорывался наружу. — Что же ты до сих пор за деньги сиськи показываешь? Думаешь, Андрей позволил бы своей женщине, той, кого по-настоящему считает своей, зарабатывать стриптизом? Позволил бы ей трах*ться на стороне? Действительно так думаешь? Если так, то ты полнейшая дура!
 
Наверное, не стоило переходить на личные оскорбления, но Минаева просто не сдержалась. Тем более, некоторые нехорошие личности сами на них нарывались. По мере того, как Анжела излагала свои мысли, Катарина зверела всё больше. Ладони сложились в кулаки, и она явно готова была кинуться на веселящуюся соперницу.
— Он тебя бросил, — зло рыкнула брюнетка, делая шаг к Лике. — Андрей тебя бросил, и все эти годы…
— Иногда потр*хивал тебя в перерывах между работой и гулянками, — Анжелика не дала ей договорить и беспардонно перебила. — Ты просто для него доступная п*зда, с помощью которой Андрей расслабляется, когда рядом других «способов» нет. Нашла чем гордиться, Катя. Да и не он меня бросил, а я его. Если бы я тогда закрыла глаза на его грехи, то была бы сейчас за ним замужем, он бы продолжал гулять налево, ну а ты уехала бы обратно в свой Задрипинск. И ещё можешь уехать, если не успокоишься!
Цирк стал надоедать, и в голосе Анжелики прорезали стальные нотки.
— Он — мой, поняла? Ты его не получишь, мышь серая! Я годы убила для того, чтобы приручить его, и ты не разрушишь мои планы, шмара! — голос Катарины стал визгливый и истеричным. — Я слишком долго шла к своей цели!
— Долго шла к тому, чтобы стать чей-то подстилкой? — хмыкнула Лика, изучающе наклонив голову. — Тебе нужно делать что-то с собственной самооценкой. И делать это следует побыстрее. Даже у элитных шл*х имеется срок годности. И твой уже на исходе…
Катарина замахнулась, чтобы отвесить Анжеле пощечину, но та достаточно легко перехватила её на подлёте. Пусть Лика и была чуть ниже брюнетки, но тренировалась постоянно, и не только в танцах. С реакцией у неё было всё хорошо, а тренер по самообороне научил не только мужчин по яйцам бить, но давать отпор разъярённым женщинам, желающим выдрать клок из её причёски.
— Хватит, достала ты меня, — Лика зафиксировала руку нападавшей и ощутимо тряхнула танцовщицу, — пишешь заявление об увольнении, отрабатываешь положенное по контракту время и сваливаешь подобру-поздорову. Поняла?
Соперница попыталась вырвать руку их хватки, но Анжела наклонила захваченную в плен конечность под неправильным углом, чуть выворачивая её и причиняя боль. Катарина тихо охнула.
— Я тебя не слышу, — издевательски пропела Лика. — Ты меня поняла?
— Поняла я, поняла, — прошипела Уткина. — Отпусти!
— Больно? — скорчила жалостливую мордочку Анжелика. — Так вот той уборщице тоже больно было! Корону-то пора снять, королевна, давно уже она на мозги тебе давит!
И резко отпустила. Катарина сделала два шага назад и прижала пострадавшую руку к груди.
— Да и корона твоя не золотая, а дешёвка пластиковая! — Анжела на всякий случай приняла удобную пользу для отражения нападения.
— Сука! — возмущенно воскликнула Катарина, потирая покраснения на запястье.
— Да-да-да, — радостно усмехнулась Лика, будто её не оскорбляли, а хвалили. — Знаешь, как меня за глаза называли сотрудники фирмы, где я раньше работала? 3С. Стерва. Сука. Самодурка. И этим прозвище горжусь! Так что ты делаешь правильный выбор в пользу увольнения. Не придется терпеть такую злую меня.
— Ты ещё об этом пожалеешь, — зло выдохнула Уткина. Лицо её скривилась в неприятной злобной гримасе. — Вы все об этом пожалеете! Андрей ещё приползёт ко мне на коленях, а тебя просто в порошок сотрут, и никакой Кузнецов тебе не поможет!
— Так-так-так, значит ли это, что ты признаёшься в том, что сливаешь информацию на сторону? — не растерялась Анжела, внимательно наблюдая за уже бывшей работницей клуба.
Ушло несколько секунд на то, чтобы до Катарины дошёл смысл, сказанных Ликой слов. На миг испуг отразился на её лице, но, надо отдать ей должное, Уткина быстро справилась с одолевающими эмоциями. Настоящие эмоции очень быстро уступили место наигранному непониманию. Если бы Анжела внимательно не наблюдала за ней, то пропустила бы столь быструю смену эмоций. Драгоценные секунды, раскрывшие непроизвольную реакцию девушки, дали подтверждение теории брата, что она помогает конкурентам.