Герои и Злодеи. Ники 2 (СИ)

Минерва с растерянным видом прошлась вдоль жёлтой заградительной линии. Раннее утро, под ногами путался туман и любопытные бомжи. 
— Народный Ангел по-прежнему не выдвигает манифестов, мы не знаем, какие цели он преследует, расправляясь с криминальными боссами самыми радикальными способами. Слава? Месть? Безумие? Врождённая жестокость? Боюсь, пока... — она хотела сказать "герой", но язык не повернулся, — ОН сам не даст нам правильный ответ, мы можем довольствоваться лишь догадками...>> 
Далее пошла вырезка из последней пресс-конференции Дикого, которую в соответствии с обстоятельствами перенесли на более поздний срок.
<<— Теперь никто из вас не может отрицать — человек, называемый Народным Ангелом, показал своё истинное лицо. Он не герой и даже не антигерой, он злодей. Откройте глаза! Все ли из его жертв действительно заслуживали столь суровой кары? Сколько времени осталось ждать, пока он не переключится на обычных людей? — Лидер героев жёстко улыбнулся. — Ну что, господа журналисты, у вас не найдётся нового прозвища для сумасбродного чудовища? 
Камеры сместились на лицо главного обвинителя Стограда. Хладнокровный господин Невайно стоял на трибуне бок о бок с Диким. Удивительно видеть их двоих на одной стороне, обычно они не сходятся в девяти мнениях из десяти. 
— Вслед за Ассамблеей героев Республика официально объявляет супериора, известного как Народный Ангел, злодеем. Неважно, какими мотивами он руководствуется, они неправильны. Времена самосуда прошли, и мы бросим все силы, чтобы сохранить стабильность в обществе. Каждого, кто знает, где находится Народный Ангел, и не сообщает в полисмерию, ждёт реальное наказание...>> 
После такого заявления ни один крупный телеканал, ни одна дорожащая репутацией газета больше не посмеют ни слова похвалы сказать в адрес Ангела.
Интересно, а как эту новость воспринял Флавиус? Ребята с его форума всего за неделю едва не короновали Париса Героем Года... Впрочем, они всё ещё могут вручить ему звание, разве только с небольшой поправкой — Злодей Года.
Юлиус стоял в метре от экранов телевизоров. Его недовольный взгляд сверлил лицо ведущего, продолжившего вещать о последствиях разрушительной ночи. Пожар в Портовом районе не потушили до сих пор. Доступ огнеборцам затруднили запутанная архитектура улиц и люди Феминистки. Она — кто бы сомневался! — без промедлений воспользовалась трагедией, чтобы добить империю Снежного Барса и прибрать её осколки к своим рукам.
— Великолепно, у нас новый злодейский злодей! Ники, ты точно уверена, что Парис намеревался становиться самым геройским героем, а?
— Я уже ни в чём не уверена...
Работа не задалась сразу, как только мы вошли в лабораторию. Её роль снова вынужденно играла недоделанная комната. Лендер намеревался заняться вентиляцией в самые ближайшие дни, чтобы мы могли вернуться на место постоянной приписки и прекратили попусту тратить время, по сотне раз бегая то за одной деталью, то за другой.
Буря вчерашнего вечера оставила на теле Юлиуса ушибы, порезы и ссадины, а после сотворённого электромагнитного импульса чудовищной силы он ещё не сгенерировал ни одной искры. Всё это вдобавок к новостям скверно сказалось на его желании браться за радиометр. Про нейтрализатор можно было вообще не заикаться. Доктор Алерайо сделал набросок чертежа, чтобы Лендер перестал капать ему на мозги, но даже я, далёкая от приборостроения, сумела понять, что это не рабочий проект, а случайный набор линий, шестерёнок и физических формул.
— Кстати, сюжета с разгромом "Бродячей собаки" в комиксах не было.
— В тех, что ты ему читала, — уточнил Лендер. — А в других?
— И в других тоже. "Собаку" не трогали даже в вымышленных сюжетах. Просто незачем. Там собираются не самые благонадёжные граждане, но все они далеко не махровые уголовники. Большинство из них не сделало ничего, за что можно получить реальный срок. Тем более смерть.
В раздумьях Юлиус сделал круг по периметру комнаты и вернулся на прежнее место. Его голубые глаза приобрели цвет штормового неба.
 
— Свершилось. Парис взялся за написание собственной истории. Налицо образование нелинейной положительной обратной связи: малое возмущение разрастается в макроструктуру и начинает затрагивать все объективные процессы, происходящие в Стограде. А что мы? Мы делаем ход, у нас не получается, мы отступаем. Мы делаем ход, у нас не получается, мы отступаем. Я ведь не один улавливаю закономерность?
Лендер скептически изогнул бровь:
— Ты ждёшь ответа?
— Конечно, нет. Это было риторическое восклицание. Парис либо слишком умён, либо слишком удачлив. Нам нужна новая стратегия.
— Ага, док. Только обойдись без лишнего шума. Герои уже поняли, что мы в истории Народного Ангела замешаны по самую макушку. Хочешь снова загреметь в Вечность?
— Не паникуй раньше времени, — отмахнулся доктор. — Доказательств у них нет. Ники в кои-то веки хватило ума разыграть случайную неудачницу.
— Ну спасибо, босс.
Юлиус не понял сарказма и польщённо кивнул.
— Чего у Ассамблеи ещё нет, так это лишних людей, чтобы установить за нами слежку. Во-первых, это дополнительные расходы. В сложившейся ситуации мэр ни полстога не выделит на проверку догадок. А во-вторых, все люди Дикого, которым хватит умений не попасться нам на глаза, ловят Париса.
Лендер качнул головой:
— Мэр не посмотрит на расходы. У неё ипотека, актёр в любовниках и кокаиновая зависимость. Она пойдёт на всё, чтобы поскорее закончить с историей Ангела, в противном случае вылетит со своего места без выходного пособия. Она прикажет, и у Дикого просто не будет другого выхода, кроме как подчиниться.
— Давайте оставим героев, — настоятельно попросила я. — Не важно, подозревают они нас или нет, мы должны как можно скорее положить конец террору Париса.
Он дал Стограду месяц. Месяц кошмаров, после чего останется только пепел и горстка перепуганных граждан, согласных сотворить из Ангела бога. Страшно представить, какая роль ожидает меня при таком раскладе. Я превращусь в куклу, которая из страха за дорогих ей людей будет улыбаться и соглашаться со всем, что он сделает.
— Нам нельзя медлить! Город в огне, на его улицах беспорядки, больницы забиты жертвами.
— Такое не в первый раз, Ники, Стоград давно привык.
— Но не к тому, что последует дальше. Не только герои доведены Ангелом до ручки, но и злодеи. Мы рискуем получить одномоментную войну всех против всех. И даже не предлагайте сбежать! Никто нас не отпустит.
— Никто, — с неохотой согласился Юлиус.
— Парис не вернётся к комиксам, — напомнила я. — Нам больше не предугадать, где ставить ловушку.
— Значит, — Лендер в один шаг оказался у стола и, взяв с него наполовину собранную антенну, крутанул её в руке, — я продолжу устанавливать их по всему городу. Укромных мест остаётся всё меньше и меньше. Потом снова займусь поисками Гуру. Он знает много полезного, постараюсь убедить его поделиться.
— В этот раз стреляй первым, — посоветовал доктор.
— И первым, и последним.
Звук подъезжающего автомобиля оборвал разговор. Спустя несколько секунд хлопнула дверца. Я тут же выглянула в окно, но угол обзора и припаркованный прямо посреди двора "Цезарь" Ленда позволили разглядеть лишь кусочек капота насыщенного зелёного цвета. Что-то зачастили гости. Снова академик Зэйно с очередной повесткой пожаловал? Или герои пришли проводить меня на допрос? Птице вчерашнего разговора явно не хватило, да и Дикий мог передумать оставлять свидетельницу в покое. Кто бы это ни был, я украдкой скрестила пальцы, лишь бы не курьер с цветами от Париса.
Лендер пошёл открывать дверь, не дожидаясь, пока таинственный гость постучит. На всякий случай он сунул за спину револьвер и закрыл его, выпустив футболку.
— Доброго дня, — послышался приятный женский голос. В нём было неожиданно много позитива. — Я могу пройти?