Чаша отравы (СИ)

Кто-то пребывал в ступоре. Кто-то, как этот первый, слезно молил о пощаде. А кто-то, напротив, разражался проклятиями.
— Сволочи! Фашисты!
— Пощадите! Смилуйтесь!
— Коммунизм победит!
— Не надо! Умоляю!
— Слава Ленину и Сталину! Да здравствует СССР!
— Простите, простите! Не надо, у меня маленькие дети! Пожалуйста!
— Смерть капитализму! Да здравствует Советская власть!
— Не надо, ради всего святого!
— Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов!..
Ненасытная печь крематория жадно, не разбирая, пожирала левых активистов всех оттенков. «Авторитарных» и «неавторитарных». Коммунистов и анархистов. Антифашистов и социалистов. И просто «сочувствующих».
Пожирала живьем.
Хороший крематорий. Производительный. Не такой, как при подземной тюрьме в барвихинском поместье Белякова.
Генерал армии торжествующе захохотал.
Телевизор на стене тем временем вещал устами сенатора Пуцкого:
— ...И вот мы все видим, как напряженность на российско-китайской границе только нарастает. И отнюдь не мы виноваты в ее эскалации. Все утверждения китайской стороны о том, что источником провокаций является Россия, — наглая ложь и неуклюжая попытка спихнуть с больной головы на здоровую. В Пекине, похоже, не могут или не хотят понять, что с нашей страной на таком языке разговаривать бесполезно. Москва уже обратилась в Совет НАТО с просьбой дать оценку складывающейся ситуации и направить экспертов. На следующую неделю назначены консультации министров обороны России и стран альянса. Всё это демонстрирует важность срочного укрепления оборонной инфраструктуры на Алтае, в Забайкалье и Приамурье, в Хабаровском и Приморском краях, а также распространения сферы сотрудничества России с НАТО на дальневосточные рубежи. Именно такие задачи поставил президент Увалов...
Беляков продолжал хохотать. Он пребывал в состоянии радостного возбуждения. Похоже, всё складывается по плану...
Заглушая вопли обреченных, генерал армии на «орденском» ритуальном языке запел Гимн Радости и Благодарения. И направился к выходу. Уже пора. Было поздно, во дворце его ждала Катя-лоли.
Как только начальник КОКСа вспомнил про нее, тело охватила сладкая истома.
Продолжая пение, он вышел на улицу и направился к «Аурусу» с синей мигалкой.
Вокруг было темно. Да, такие дела делаются ночью...
Темень была, правда, какая-то странная. Позади мрачной громадой возвышалось здание крематория. Вроде бы освещенное, но непонятно, чем. Рядом с генералом армии — его машина. А вокруг не было видно ничего, ни единого огонька — ни фонарей, ни окон зданий. Сплошная, густая, непроглядная чернота.
Из трубы валил жирный дым. Дым, в который превращались коммунисты. Волей новой власти, нового «аватара» — Увалова. А, вернее, конечно же, волей Ордена.
Под крики сжигаемых заживо сторонников социального равенства переворачивалась новая страница в истории страны. В пылающей печи крематория выплавлялась декоммунизированная «прекрасная Россия будущего».
А дым из трубы всё валил и валил. Прямо в небо. В черное-черное небо.
Странное небо. Ни единой звезды на нем. Но и облаков тоже нет. Полная, абсолютная темнота.
И только сейчас, приглядевшись, Беляков увидел, что ненавистные ему коммунисты, став дымом, уходят в какой-то странный свет, который лучится на небольшом участке неба, прямо над головой, над трубой. Неяркий, не сразу заметный. Нездешний, неземной.
Его пугал этот свет. Генерал армии чувствовал, что необычное сияние олицетворяет чуждую ему силу, которая не входит в его планы, в планы тех, кто владеет Россией.
Начальник КОКСа, раздраженный тем, что перед ним внезапно возникло нечто неподвластное ему, понизил тональность пения, а через несколько секунд вообще прекратил его. Превосходное настроение вмиг куда-то улетучилось.
С другой стороны, как бы в диссонанс с этим упавшим настроением, по телу всё еще растекалась сладкая плотская нега. И даже усиливалась. И вдруг достигла высшей точки.
И Беляков очнулся. Вышел из этого странного состояния.
 
Наступило пробуждение. Сладкое Пробуждение...
Генерал армии открыл глаза и увидел склонившуюся над ним лоли.
— Умница моя. Девочка... — благодарно шепнул он ей, привлек к себе и поцеловал.
Москва, 17 апреля 2020 года
Начальник столичного ИТ-департамента Ефим Мячиков торжествовал. Всё то, что поручили ему и его структурам отработать и внедрить в Москве, сейчас успешно разворачивалось и применялось на практике. Применялось массово и неотвратимо.
Уже везде были понатыканы сотни тысяч камер с функцией распознавания лиц. Внедрялось приложение «Цифровой антивирусный контроль», или сокращенно ЦАК, которое обязаны были ставить у себя все заболевшие ковидом и даже обычным ОРВИ, чтобы по сигналу сразу же отсылать селфи на фоне домашней обстановки.
Проиграл его оппонент по тогдашнему пари депутат Гавриил Вакарчук. Скоро день расплаты. Надо будет явиться к нему не сразу, а перед отпуском, в конце июля. На выигранные деньги всей семьей слетают на бизнес-джете на Кипр. Все эти ограничения — для биомассы, а не для уважаемых людей. Везде сейчас свободно и благодатно, а то в последние годы не протолкнуться в цивилизованных странах от шумных и наглых туристов. В том числе соотечественников, до неприличия обросших жирком...
То, что еще год назад представлялось абсолютно немыслимым, становилось повседневной реальностью.
А сколько удалось на этой цифре освоить и распилить — разумеется, поделившись с кем надо! Обильным потоком шли откатные от партнерской эстонской фирмы, которая обрабатывала нейросетями образы лиц, получаемые через ЦАК и камеры наблюдения. Мячиков с супругой и детьми зависали на сайтах по продаже элитной недвижимости в США, выбирая виллу во Флориде, где уже обосновались многие его знакомые — «серьезные люди» из самых разных российских структур, со своими семьями.
Сейчас чиновник находился в ситуационном центре электронного контроля, где осуществлялся оперативный мониторинг ситуации с коронавирусом применительно к управлению населением. Там были уполномоченные представители МВД, МЧС, Минздрава, Роспотребнадзора и других ведомств.
— Вот так работает система отслеживания текущего местоположения. С ее помощью, например, можно контролировать соблюдение социальной дистанции, — рассказывал Мячикову Артем Ткачев, шеф-разработчик бигдата-инструментов.
Он вывел на большой экран карту Москвы с окрестностями. Начал поворотом колесика мышки приближать её.
По достижении определенного масштаба на изображении показались мириады точек.
— Это смартфоны людей, — пояснил Ткачев.
Было достигнуто максимально возможное масштабирование.
Судя по карте, по дворовой дорожке на окраине квартала неспешно прогуливались два человека, рядом друг с другом.
— Сейчас посмотрим, — сказал Ткачев, кликнул мышкой на один из маркеров смартфона. — Подгружаются в том числе данные, взятые из МВДшного ЦАБа.
 Высветился оператор сотовой связи, телефонный номер, фамилия, имя и отчество абонента, номер паспорта, дата рождения, адрес регистрации по месту жительства, адрес преимущественного пребывания телефона и еще много различных сведений. Еще нажатие — и возникло отдельное окно с наложенной на карту траекторией перемещений владельца за сегодняшний день. Можно, конечно, вызывать данные и за любой из предыдущих дней. Кое-где на этой линии, словно редкие бусинки на нитке, выделялись другим цветом жирные точки. Ткачев кликнул сначала на одну, потом на вторую — возникли цифровые фотографии с камер наблюдения, лицо одной и той же женщины в разных местах, с указанием, где именно и когда произведена автоматическая съемка.
 
То же самое Ткачев следом проделал и с другим маркером смартфона, «прогуливающимся» рядом с первым.
Исходя из всех высветившихся данных, это были женщины, примерно одного возраста. Живут там же, в этом квартале, но в разных домах.