Лесник (СИ)

— Товарищ лесник! Господин, сеньор, месье лесник! — настойчиво барабанила она кулаком в дверь. — Я очень извиняюсь, мне правда неудобно, что так вышло. Я не должна была вваливаться в ваши владения. Мне следовало постучать, я была так рада встретить живого человека и повела себя некрасиво. Но мне очень нужна помощь, — последние слова девушка буквально закричала от отчаянья.
Ее разрывало изнутри, она пыхтела, как старый паровоз. Нужно подобрать правильные выражения, а не разозлить его еще больше, но эмоции брали над ней верх.
— Так, так, так, — прикусила она указательный палец, задумавшись. Это был тур Рига — Стокгольм — Осло. Они переплыли на пароме балтийское море и дальше ехали на автобусе. Безусловно, она находится в шведскому лесу.
— Уиааа! — подпрыгнула девушка на месте, хлопая в ладоши, как будто это решало все ее проблемы. Скорее всего, он швед и говорит по-шведски. От последней догадки Соня скисла. Сколько слов она знала по-шведски? Ни одного. Ну то есть вообще абсолютно ничего. Это даже не «хау ду ю ду» и не «дастиш фантастиш». Расстроившись Соня села на крыльцо. Вот почему он такой блондинистый. Он швед, и он ее не понимает. Она грустно вздохнула, оглядевшись. Взгляд упал на приоткрытое окно. Приставленный вплотную к проему стол был покрыт обычной белой клеенкой. В центре стояла эмалированная кружка. «Вода», — подумала Соня, и все ее нутро наполнилось блаженной негой. Она встала на цыпочки, зацепилась за подоконник и дотянулась до спасительной жидкости. Глоток за глотком она жадно поглощала самое вкусное, что когда-либо пила в своей жизни. Вода приятно скользила по горлу, даря ощущения наслаждения. Но ей пришлось резко остановится и замереть, когда в ее затылок уперлось нечто холодное и металлическое.
— Ты уходить!
Услышав родную речь, Соня так сильно подавилась, что выплюнула воду на землю и громко закашлялась. Развернувшись, Соня снова увидела его глаза. Зеленовато-серые, пронзительные, яркие и холодные, как сталь блестящего идеально заточенного ножа. Интересно, он вообще умеет улыбаться? Абсолютно неуместная и глупая мысль, учитывая тот факт, что лесник смотрел на нее сквозь прицел охотничьего ружья. Его взгляд был бесчувственным и хладнокровным. Немного прищурившись, он повторил:
— Уходить, откуда пришла!
Соня подняла руки вверх, при этом кружка глухо упала на землю. Лесник ногой откинул ее в сторону. Несмотря на оружие и ледяной взгляд, Соня обрадовалась.
— О боже, ты говоришь по-русски, какое счастье! Понимаешь, я потерялась, мне нужна помощь. Я не знаю, как отсюда выйти. Ты не мог бы меня отвезти к какой-нибудь дороге, или, возможно, у тебя есть телефон?
— Слишком быстро. Не понимать, — кивнул он в направление лесной чащи, — уходить, — продолжая смотреть на нее сквозь прицел.
Соня начинала злиться: неужели непонятно, что ей просто необходима помощь? Ей было неуютно от того, как он разглядывал ее с ног до головы, изучая, сканируя, как будто пытался что-то выяснить по тому, какие на ней штаны, кеды, майка, толстовка. Он долго смотрел на ее пальцы рук и уши. Это было чудно. Соня почувствовала неловкость. Ей захотелось спрятаться.
— Ты не мог бы не направлять эту штуку на меня? Я понимаю, ты озадачен моим появлением, но я немного нервничаю, когда мне в лоб тычут оружием.
Это было неправдой. Так близко Соня видела оружие в первый раз в своей жизни. Лесник странно скрипнул зубами. Соне показалось, что он зарычал от недовольства. Мужчина чем-то напоминал волка. Красивого, дикого волка белого цвета. Кроме ярких, блестящих глаз он обладал прямым носом и четко очерченной верхней губой, на которой взгляд девушки невольно остановился чуть дольше. Привлекательный и опасный. Ей нравились волки, они ее завораживали.
— Кто тебя послать? — прорычал ее новый знакомый, а девушка отвернулась.
— Кроме тебя пока еще никто, — вздохнула она и села на крыльцо, грустно подперев щеку ладонью.
Он внимательно разглядывал ее, не переставая щуриться.
— Я дать тебе компас.
Это окончательно взбесило Соню, рукой она отвела ствол оружия от себя в сторону.
 
— О, спасибо большое. Я знаю, как скачать сериал через торрент, умею аккуратно делать французский маникюр, ладно, — она закатила глаза к небу, — ну почти аккуратно, и даже могу испечь кое-что из несложной выпечки, но я понятия не имею, как пользоваться компасом, — взвизгнула девушка.
— Ты много говорить.
С этими словами он вернулся в свою хижину, а Соня осталась сидеть на крыльце. Очевидно же, что если кто-то не хочет тебе помогать, то он и не будет этого делать. Идти в лес она боялась. Соня попыталась ошиваться вокруг дома, но грозные взгляды из окна подсказали ей, что он не шутил, когда направлял на нее ружье. Вскоре из форточки повеяло жареным мясом и тушеными овощами. Она почувствовала голодный спазм в желудке.
— Хоть бы спичек дал, сволочь, — покосилась на дом Соня и послала леснику еще одну порцию флюидов ненависти.
При разумном подходе с едой у Сони в лесу проблем возникнуть не должно было. Главное правило — есть только то, что точно знаешь, тогда меньше шансов наткнуться на что-нибудь несъедобное. Можно было бы прокормиться ягодой, но особенно надеяться на нее не стоило. Все ягоды малокалорийны, а кроме того, в большом количестве желудок их не принимал и все шло обратно. Самая сытная еда в лесу — грибы. Соне просто нужно было чем-то мелко накрошить их и отварить в двух водах. Если с собой нет котелка, то можно было бы приспособить консервную банку. Но развести огонь Соне было нечем.
Время здесь летело невероятно быстро. Соня заметила, что солнце опустилось совсем низко, стало прохладнее и подул ветер. Темнело. Она присмотрела себе удобное сухое место, натащила веток, листвы и иголок. Села, обняла свои колени и стала ждать. Утомленная голодом и долгой дорогой, она не заметила, как задремала, а потом резко проснулась в кромешной тьме. На нее смотрели два горящих глаза. Совсем близко. Ну вот и все. Почему-то она всегда думала, что умрет от страшной неизлечимой болезни, но она никак не ожидала, что ее загрызет в лесу дикое животное. От страха она громко стучала зубами, не в силах это контролировать. Сердце бешено колотилось. Когда через секунду мимо нее что-то метнулось, девушка вскрикнула. Быстрое, ловкое и бесшумное. Ночь прорезал свет фонаря, и Соня увидела лесника, что стоял в метре от нее, сжимая в руке горло дикого животного.
— Матен! — повернулся к ошарашенной девушке мужчина. Похоже, это прозвучало на шведском. Соня не поняла его, она не могла говорить, только быстро моргать и тереть глаза руками. Лесник был босым и голым по пояс. Его белая кожа выделялась на фоне черноты ночного леса. Каждая мышца в действии. Каждый мускул готов к атаке, волосы растрепаны, а глаза горят. Прекрасен и жесток. Силен и опасен. В одной руке длинный блестящий охотничий нож, в другой он держал несчастного зверька. Фонарь валялся на земле, освещая всю эту картину кривой полоской света. «Это куница», — мелькнуло где-то в голове Сони. Он не убил животное, а просто отшвырнул. Закончив свои нравоучения ему на ухо, мужчина отбросил куницу в сторону, та взвизгнула и исчезла в кустах.
Несмотря на чудесное спасение, Соня не хотела с ним разговаривать. Она взглянула в его горящие глаза и вместо благодарности послала к черту. Это по его вине она спала на коряге и, кажется, заработала воспаление всего чего только можно. Она попыталась встать, но голова кружилась, в ушах шумело, миллионы маленьких точек жужжали. Низкое давление — ну конечно, она с трудом сдавала анализы натощак, — а тут без еды целые сутки. Ей было плохо, тошнило, голова болела, и она теряла сознание…
 
Соня пришла в себя от того, что ей брызнули в лицо холодной водой. Она сидела на стуле, ноги были связаны. Девушка дернулась.
— Эй, друг, у тебя большие проблемы с социализацией. На хрен ты меня сейчас-то спас? Лучше бы меня сожрали. Ты что, извращенец какой-то? Это нынче модно.
Мужчина стоял возле девушки и пил воду из запотевшей стеклянной бутылки. У Сони потекли слюни. Маленькая блестящая прозрачная капелька сползла по его груди, плоскому животу и исчезла ниже пупка там, где кончалась дорожка темных волос. Стыдно признаться, но Соня внимательно следила за ней, провожая. Это было так по-животному привлекательно и волнительно, что девушка резко отвернулось, сгорая от стыда за собственные мысли.