Темный рыцарь Хэллоуина (ЛП)

— Спасибо, — кричу я над грохочущей музыкой, когда зомби — один из ребят службы безопасности папы и дяди Дэмиена — перед нами размахивают подносом с красными напитками.
Плавающее глазное яблоко приводит меня в ступор, но я быстро прихожу в себя и беру стакан.
Эмми тут же сбивает ее с ног, и я спешу сделать тоже самое, вкус кислой вишни взрывается у меня во рту.
— Пошли исследуем. — Эмми хватает меня за руку и тянет дальше в заброшенное здание, оставляя остальных позади.
Раньше это был паб, по-видимому, но он был выкуплен, чтобы стать роскошными квартирами, но тогда этого никогда не происходило, и теперь это просто полуразрушенное здание, которое не может быть более идеальным для такой ночи.
Он наполовину снесен, стены были снесены, гарантируя, что для всех достаточно места, окна в основном разбиты, а двери наполовину падают с петель. Это странно, как черт, и я уже знаю, что это не место, где я когда-либо хотела бы быть одна.
— АРГХ, — леденящий кровь крик вырывается из моих губ, когда то, что я считала манекеном в темном углу комнаты, не только движется, но и протягивает руку и касается меня. — Черт возьми. Черт возьми, — я лаю, мое сердце бьется так чертовски сильно, что я удивляюсь, что оно не вырывается прямо из моей груди.
— Боже мой, это было классикой, — смеется Эмми рядом со мной.
Когда я оглядываюсь, я вижу, что она смеется со слезами на глазах.
— Ладно, не описайся от смеха, — бормочу я, раздраженная собой, что я явно полная киска.
— Я думаю ты единственная из нас двоих, кто мог бы позволить немного описаться, Кэл.
— Мне нужен еще один напиток, — объявляю я, оглядывая всю комнату.
Я замечаю несколько человек, которых я узнаю по школе. Тиган, наша главная сука и ее щенки занимают один угол комнаты, каждая из которых явно пытается превзойти друг друга с тем, кто мог бы больше походить на шлюху.
Тиган — в купальнике Барби — замечает, что я смотрю на них, и стреляет в меня смертельным взглядом. Неважно, что я могу быть бесценным членом ее команды в тренажерном зале, она едва может смотреть на меня большую часть дня. Двое ее напарниц — медсестра Барби и французская горничная Барби — так же обращают свои взгляды на меня.
Все, что я делаю в ответ, это улыбаюсь в их сторону, что заставляет их губы скручиваться от еще большего отвращения, когда они рассматривают мой наряд, прежде чем перейти к Эмми рядом со мной.
Она рычит, все ее тело напрягается, вероятно, готовясь к очередной сучьей драки с Тиган.
— Пошли. Оставь этих шлюх. Они того не стоят, — говорю я, утаскивая ее, прежде, чем она что-то начнет.
Мы почти вышли из комнаты, когда кто-то — я понятия не имею, кто — бросается мне в глаза через всю комнату. Он с ног до головы в черном, маска Бэтмена закрывает его лицо, а накидка свисает с его шеи. Даже если бы я знала его, у меня нет возможности выяснить это, видя только его челюсть. Но даже несмотря на это, что-то в том, как он смотрит на меня, заставляет мои шаги колебаться, а температура моего тела резко возрастает.
— Кто это? — Эмми спрашивает, замечая, кто заставил меня замедлиться.
— Понятия не имею.
— Ну он явно хочет тебя. Ты хочешь, чтобы я пошла и убедилась, что у него нет итальянской крови, протекающей по его телу? — Она взлетает, как будто она на самом деле собирается пойти и поговорить с ним, а я паникую.
Мои пальцы впиваются в ее предплечье слишком резко, когда я тащу ее назад.
— Пошли, мне нужно пописать и выпить.
Мы находим туалеты и проскальзываем мимо зомби-охраны, слоняющейся у двери, прежде чем войти в кабинку.
Собрав юбку, я сажусь, но быстро вытаскиваю телефон.
Ант: Хорошей ночи. Жаль, что я не могу быть там.;)
Маленький подмигивающий смайлик только увеличивает бабочек, которые взлетели в моем животе, просто увидев его имя.
С улыбкой я набираю ответ.
Я знаю, что не должна все еще разговаривать с ним.
Черт возьми, это опасно. Больше для него, чем для меня. Но это, похоже, его не беспокоит.
Он говорил мне снова и снова, что ночь, когда мы встретились, не была такой спланированной, как думает мой брат и его друзья. И я ненавижу это говорить, но я ему верю.
 
Зачем ему рисковать своей жизнью, все еще разговаривая со мной, если что-то не чувствует ко мне?
Он из конкурирующей семьи. Той, что делает шаги, чтобы захватить какой-то бизнес на нашей территории из того, что я могу понять.
Конечно, он должен на самом деле любить меня, чтобы поддерживать контакт, верно?
Верно?
У меня нет возможности ждать ответа. Я знаю, что сегодня вечером он на своей вечеринке и занят своими друзьями, поэтому я закрываю приложение и засовываю свой телефон обратно в сумку, заставляю свою улыбку сойти с лица, и я готова.
Я останавливаюсь на пол пути к раковинам.
Это был он?
Он Бэтмен?
— Ты в порядке? — спрашивает Эмми, заметив, что я сделала паузу.
— Д-да, извини.
Она изучает меня с беспокойством, но не спрашивает меня.
— Напитки и танцы. Поехали. И нам нужно найти Стеллу.
В ту секунду, когда мы выходим из ванной, я снова вижу его, слоняющегося в конце длинного коридора, наблюдающего за мной.
На этот раз Эмми, должно быть, не замечает его в темноте, потому что вместо того, чтобы указать на него или даже привести меня к нему, она тащит меня в сторону бара за алкоголем, с чем я действительно не могу спорить.
После еще трех фальшивых рюмок крови мы находим Стеллу и тащим ее и Себа на танцпол.
В ту секунду, когда мы останавливаемся, он притягивает ее к своему телу, притязательно кладет руки ей на бедра и опускает голову к ее шее.
Нездоровая волна ревности захлестывает меня, когда я наблюдаю за ними.
Не потому, что я хочу Себа, потому что я очень, очень не хочу. Он, Нико, все они отвратительные свиньи, с которыми я не хочу быть где-то рядом большинство дней. То, как они проходят через женщин, как будто они одноразовые, это… тьфу… Я дрожу от отвращения, когда ужасающий образ Нико, получающий минет от какой-то случайной девушки на его дне рождения несколько недель назад, возвращается ко мне.
Кобели, все они.
Но, несмотря на это, то, что Себ и Стелла, похоже, обнаружили — несмотря на все обстоятельства против них — это именно то, что я хочу испытать.
Я не хочу целовать всех лягушек, которых может предложить Найтс-Ридж, черт возьми, даже Лондон. Я просто хочу найти своего принца, своего рыцаря. Тот, кто поставит меня выше всех остальных, кто не будет держать меня в тени, как это делают все остальные в моей жизни; но кто вытащит меня в свет вместе с ним и вдохновит меня быть тем человеком, которым, как я знаю, я могу быть, без властного веса моей семьи, давящей на мои плечи.
— Эй, смотри, — говорит Эмми, кивая в другую сторону комнаты.
Я уже знаю, что найду, когда буду следовать за ее взглядом. Моя кожа покалывает от осознания того, что за мной наблюдают. Но это не значит, что мое дыхание не перехватывает, когда я снова нахожу его в тени.
Он подносит черный стакан к губам, выпивая содержимое, хотя его глаза никогда не покидают мои. Это до тех пор, пока мои не опускаются, когда он проводит языком по полной нижней губе, собирая капли того, что он только что выпил.
— Подумав, не отказывайся от траха, если он итальянец, он горяч.
— Ты можешь видеть только его рот, Эм. — Утверждаю я, хотя не знаю, почему.
Она права.
Каждая часть меня — особенно между бедрами — знает, что он горяч, только по челюсти и рту.
Я сужаю глаза, желая, чтобы свет был ярче, чтобы я могла ясно видеть его.
Это он?
Это Ант?
— Похоже, ему нужен толчок в правильном направлении, — объявляет Эмми, таща меня к себе, перекидывая руки через мои плечи и двигая своим телом против моего.
— Ух ты, сколько тебе пришлось выпить? — Я спрашиваю.
— Недостаточно, чтобы какой-то горячий чувак, думал, что может бросить меня через плечо и поступить со мной по-своему, — признается она слишком серьезно.