Мой босс - мой враг? (СИ)

— Может, укол сделать? Не могу смотреть, как вы мучитесь.
— Не надо. Достаньте таблетки.
Секретарша тут же оказывается у стола, находит коробочку с капсулами и спешит ко мне. Ее отточенные действия занимают не больше пяти секунд, но мне кажется, что проходит целая вечность, пока благословенное лекарство попадает ко мне в рот.
Несколько минут лежу, закрыв глаза, и прислушиваюсь к себе. Боль постепенно отступает. Такие приступы случаются редко, но выбивают меня из колеи напрочь. Наконец вытираю пот со лба и осторожно сажусь.
— Как вы? — секретарша смотрит участливым взглядом заботливой мамаши.
Марию наняли родители сразу, как только я встал на ноги после операции. Она старше меня на пятнадцать лет, давно замужем и воспитывает троих детей. А ещё имеет медицинское образование, поэтому, зная о моей проблеме, бывает, нянчится со мной как с ребёнком.
— Будет тебе хорошей помощницей, — сказал отец.
— Да, и приглядывать станет за здоровьем, — добавила мама. — Со спайками шутить нельзя. Сынок, нам будет спокойнее.
— Ещё телохранителей наймите, — проворчал я, но согласился с выбором родителей и не пожалел ни минуты.
Мария Игоревна четко знала свои обязанности, контролировала мое расписание, воевала с неугодными посетителями, организовывала корпоративные и деловые встречи и выполняла ещё массу мелких дел.
— Все хорошо. А вы почему кричали?
Иду к столу и угрюмо смотрю на стопку приготовленных для подписи документов. Бумажная волокита совсем одолела, но без неё не решается ни одна задача.
— Новенькая сотрудница в обморок упала.
Поднимаю голову и неловко двигаю рукой: стопка разваливается и рассыпается веером по ковру.
— Вот черт! — ругаюсь в сердцах. — Передайте Анне Павловне, чтобы не подписывала с ней договор? Возьмите следующего кандидата по списку.
— Тимур, зачем ты так? — переходит на «ты» секретарша, помогая собирать папки с файлами. — Девочка переволновалась, вот организм и сдал.
— В компании одного больного хватит за глаза.
— Ты же принял кандидатов на три месяца. Если такое повторится, вот тогда и расстанешься с работником. Не торопись. Она всей комиссии понравилась.
— Понравилась, говоришь, — хмурюсь я.
Аккуратно складываю на полу папки стопочкой, выравниваю края, а в голове крутится мысль: «Жертвой банды Карлика была простая продавщица, сам видел ее за прилавком. А устраивалась в компанию дипломированный маркетолог с отличными показателями. Вдруг это разные девушки, а я тут веду расследование!»
— Да, — кивает секретарша, — Девушка скромная, умная и очень обаятельная, так Аристарх о ней отзывался.
Поднимаю голову и внимательно смотрю на Марию Игоревну, секретарша выдерживает мой взгляд.
— И как зовут эту обаяшку?
— Евгения Серова. Ты сам забрасывал ее вопросами. Вспомни!
«Женя упала в обморок?» — от удивления забываю о приступе, резко встаю и морщусь: отголоски боли простреливают живот. Одна информация хуже другой.
— Вы правы. Уволить всегда не поздно. Примите ее пока помощником маркетолога. Посмотрим, как пойдёт дальше.
— Вот это правильно.
Мария Игоревна уходит, и, когда она уже оказывается за дверью, я кричу:
— В десять часов совещание в конференц-зале. Передайте информацию по отделам. И ещё…
Секретарша замирает на месте, но вытаскивает ручку и раскрывает свой блокнот, испещрённый закладками.
— Слушаю вас внимательно.
— После совещания пригласите ко мне Евгению Серову.
— Но…
— Мария Игоревна, это приказ! — сухо останавливаю ее порыв.
К совещанию полностью прихожу в себя. Намеренно задерживаюсь на несколько минут в кабинете, чтобы дать возможность новичкам оглядеться и поделиться мнением о компании. Врываюсь в конференц-зал и бегу между рядами, ни на кого не глядя.
На сцене уже стоит приготовленный стол с микрофонами, рядом за кафедрой председатель профсоюза раскладывает красочные конверты, поправляет букеты в напольной вазе — ещё одна традиция компании: приветствовать новичков цветами и презентами.
Создаём, так сказать, благожелательную атмосферу. Увы, вакантное место только одно, а мы приняли на временную работу пять человек. Нам нужен лучший специалист, поэтому между кандидатами разгорится жесткая конкуренция. Кто выдержит трехмесячную гонку, тот и останется в компании надолго.
 
Листаю страницы планшета и жду, пока установится тишина. Обычно это бывает почти сразу, но сегодня коллеги чрезмерно возбуждены. Смотрю в зал и сталкиваюсь с пристальным взглядом Жени. Она не улыбается, смотрит из-под насупленных бровей как на врага, а глаза слегка припухшие, словно она плакала.
Заметив, что я разглядываю зал, сотрудники замолкают. Я начинаю совещание, но неожиданно становлюсь скованным и косноязычным: повторяюсь, забываю, что хотел сказать, порой долго ищу информацию в планшете. Мое состояние замечают члены администрации, сидящие на первом ряду. Они встревоженно переглядываются.
Я облегченно передаю слово председателю профсоюза, Маргарите Ивановне, красноречивой пышке, которая любит сцену, микрофон и говорит так, что кажется, будто ручеёк журчит по камням.
Приветствие новичков идёт по плану: председатель называет фамилию, вручает конверт с входным пособием и цветы, а я жму руку. Волнение сжимает мою грудь, когда очередь доходит до Жени. Я возвышаюсь над ней почти на голову, но вместо превосходства чувствую растерянность. Она смотрит в сторону, вздернутая верхняя губа презрительно кривится.
— Добро пожаловать в «Голдинвест», — говорю стандартные слова и протягиваю сжатые пальцы.
И тут происходит неожиданное: девушка стремительно прячет свою ладонь за спину и делает шаг назад, словно боится заразиться от прокаженного.
— Не прикасайтесь ко мне! — шипит она.
И хотя слышу ее только я, все равно теряюсь, а чтобы не упасть лицом в грязь перед сотрудниками, отшучиваюсь:
— Я руки сегодня мыл, можете пожимать смело.
Хватаю ее узкую ладонь и насильно жму. Женя дергается назад, спотыкается о вазу с цветами, взмахивая руками, начинает заваливаться на спину. Рефлекторно хватаю ее за талию, притягиваю к себе. Девушка не успевает сориентироваться, резко подаётся вперёд и наотмашь бьет меня головой в нос. Конверт и букет взлетают в воздух и в довершение шлепаются мне на макушку.
Торжественная встреча новичков превращается в фарс, зато я убеждаюсь совершенно точно: Женя — это девушка из прошлого.
  
Глава 12. Женя
 
Со своего места у стены удрученно разглядываю большое помещение, где активная жизнь идёт мимо меня. Никто не подходит, чтобы сделать ксерокопию или уничтожить ненужные бумаги. Чем заняться, не знаю, поэтому просто смотрю бездумно на сотрудников. Разочарование настолько сильное, что чуть не плачу.
— Девушка, не расстраивайтесь вы так!
Голос сзади раздаётся настолько неожиданно, что я испуганно вскакиваю, роняя сумочку. Парень с хвостиком на макушке наклоняется и поднимает ее, а я смотрю, не отрываясь, на его шею: там красуется татуировка в виде человечка.
Трясу головой, прогоняя наваждение. Этот рисунок, кажется, преследует меня повсюду. Но тату никуда не исчезает. Молодой человек выпрямляется и удивленно поднимает брови.
— Что это? — спрашиваю его осипшим голосом.
— Вы о чем?
Показываю пальцем на шею.
— А, это? — он смеётся — Глупость, сделанная в юности под впечатлением от момента. Вы, наверное, удивлены? Видели уже такие тату в нашей команде?
— Д-да, у одного члена комиссии.
На всякий случай прячу свои руки за спину.
— Не обращайте внимания. Когда мы с друзьями создали первое приложение для банков и удачно продали его за солидные деньги, сделали эти тату. Иероглиф обозначает «огонь». Если вы заметили, то и слоган нашей компании: «Гореть всегда, гореть везде».
— А разве это не слова Маяковского? — с сомнением качаю головой.
— Ну, почти… — широко улыбается парень. — Позаимствовали стиль у классика. Давайте знакомиться: Вениамин, руководитель рекламной команды, куда, я надеюсь, вскоре вольётесь и вы.