Давай никогда не встретимся (СИ)
На стол опустился поднос с кувшином, полным молока, и блюдо с выпечкой. Всё та же румяная кухарка подняла взгляд, выбирая, кого отправить.
– Розалина! – чуть резковатый голос кухарки заставил девушку вздрогнуть. – Кончай прохлаждаться, поднос в руки и бегом к Его Высочеству! Начнёшь работать, глядишь и реветь перестанешь.
Не веря своим ушам, Розалина подняла голову. Кухарка смотрела прямо на неё. Девушка почувствовала, как в голове всё плывёт. Неожиданное везение оглушило одновременно восторгом и липким страхом. Она сглотнула, кивнула, не смея выдать и части бушующих внутри чувств.
– Слушаюсь, мэм, – тихо произнесла Розалина и под взглядами женщин, среди которых выделялся полный тревоги взгляд Адлен, осторожно сняла поднос со стола.
Молоко слабо колыхнулось в горлышке кувшина.
К покоям принца Розалина шла медленно, всё ещё не до конца веря в происходящее. Это был первый раз, когда ей дозволили войти к Его Высочеству. У самых дверей девушка замерла, переводя дух, взглянула на красное дерево – последнюю преграду, скрывавшую от неё желанный лик – и постучала.
– Войдите, – произнесли за дверью холодным чистым голосом, и Розалина толкнула дверь.
Принц сидел за столом и задумчиво читал исписанный тонким почерком лист гербовой бумаги. Рядом с его рукой лежал чей-то золоченый портрет, но рассмотреть издали изображенное лицо не представлялось возможным. Услышав, что дверь отворилась, юноша поднял на вошедшую внимательный, немного задумчивый взгляд. Розалина замерла на пороге, не в силах сделать ни шага, не в силах даже оторвать взгляд от его лица. Это было невыносимо… но, лишь увидев его, девушка поняла, что больше не принадлежит себе.
Принц сидел в простом домашнем кафтане – простом по меркам дворцовой персоны, конечно, – с небрежно отброшенной назад гривой волос и открытой шеей. Свет от помпезной люстры очерчивал аристократическое лицо и отражался в голубых, как небо, глазах. Задумчивое выражение лица быстро исчезло в присутствии зрителя, и юноша улыбнулся.
– Ты можешь поставить поднос на стол, – подсказал он, и Розалина, очнувшись, судорожно кивнула.
Пять шагов до стола показались девушке вечностью, втиснутой в торопливую секунду. Щёки красноречиво порозовели, будто ошпаренные смущением, и вот, раскрасневшаяся и беспомощная, она замерла у стоящего подноса, не зная, что делать дальше. Принц бросил на служанку весёлый взгляд и поднялся.
– Налей мне молока.
– Слушаюсь, Ваше Высочество, – прошептала Розалина и протянула руку к кувшину.
Молоко неровной струёй полилось в чашку. Принц прошёлся по кабинету, остановился рядом с девушкой, пытливо разглядывая ту с высоты своего роста. Не поднимая глаз, Розалина протянула чашку. Принц забрал напиток из рук девушки. Случайное прикосновение кольнуло её кожу, и Розалина робко подняла взгляд. Принц немного отпил, не сводя с неё странного пытливого взгляда.
– Как тебя зовут? – наконец спросил он мягко.
Сердце девушки беспомощно замерло в груди.
– Розалина, Ваше Высочество, – проронила она.
Принц медленно кивнул. Чашка глухо опустилась на поверхность стола.
– Благозвучное имя. Подойди ближе, Розалина, я хочу показать тебе кое-что.
Юноша взял со стола золоченый портрет и подал девушке. Та, еле дыша, приняла вещь. Взгляд небесных глаз не отрываясь следил за лицом Розалины.
– Красавица, не правда ли? – спросил принц.
Вопрос прозвучал уверенно, властно, сам собой подсказывая, как нужно ответить. И всё же в глубине голубых глаз, в едва слышной задержке царственного голоса таилось сомнение из тех, в которых не признаются себе, но чья сила так велика, что заставляет советоваться со случайной служанкой. Розалина взглянула на изображённую девушку. Несмотря на богатую одежду, красотой та не отличалось: узкое лицо, нос с горбинкой, излишне пухлые губы. Манера держаться придавала незнакомке своеобразную прелесть, но некоторые черты лица не смог исправить даже живописец. Она была скорее обаятельна, чем красива. Розалина сглотнула, заставляя себя говорить. Сдавивший горло спазм сделал слова глухими.
– Она прекрасна, Ваше Высочество.
Принц кивнул, вполне довольный этой ложью, и сам взглянул на портрет.
– Верно подмечено, – протянул, подавляя вздох. – Она прекрасна.
Розалина замялась, растерянно разглядывая широкие плечи и отстранённое лицо будущего короля.
– Кто она, Ваше Высочество? – осмелилась всё же спросить.
Принц покосился на служанку и снисходительно улыбнулся.
– Датская принцесса Анна. Моя невеста и ваша будущая королева, – пояснил он ровно.
– А Вы, – Розалина говорила, уже не помня ни страха, ни правил этикета, словно не она владела словами, а они ею, – значит, хотите взять её в жёны?
Юноша вопросительно приподнял одну бровь и сложил руки на груди. Его поза была полна небрежности. Взгляд переплёлся с горячечным взглядом девушки.
– Мы уже помолвлены, – ответил он, пристально глядя на прислугу. – Женитьба состоится сразу, как только принцесса прибудет в наше королевство. Мне, как наследнику своего отца, давно пора подумать о спутнице жизни.
В кабинете повисло молчание. Розалина опустила голову, прерывая своё бесцеремонное разглядывание. Бешеный стук сердца отдавался в ушах грохотом барабанов, и девушка удивлялась, как Его Высочество не слышит этого звука.
– Я и не думал, что люди во дворце так дурно воспитаны, – чуть прохладно произнёс принц.
Розалина присела в вежливом реверансе, старательно пряча лицо.
– Прошу прощения за бестактность, Ваше Высочество, – пролепетала она. Острые плечи била слабая дрожь. – Я слишком много себе позволила. Если Вы велите наказать меня, я приму это со смирением.
Послышался слабый вздох, и принц вернулся за стол. Когда он заговорил вновь, в его голосе не было ни капли гнева, но и ни капли тепла.
– Я прощаю тебя. А теперь ступай и передай, чтобы завтрак утром подали пораньше.
– Слушаюсь, Ваше Высочество, – прошептала Розалина и скользнула к выходу.
Дверь тихо затворилась за спиной, отрезая её от задумчиво перечитывавшего письмо юноши.
Адлен нашла подругу на заднем дворе у конюшен. Та горько, беззвучно рыдала, заливая слезами подбородок.
– Что случилось, Рози? – испуганно воскликнула женщина. – Ох, да что с тобой?
Изумлённая, она присела рядом, притягивая подругу к груди и успокаивающе поглаживая по косам. Та дрожала, как лист на промозглом осеннем ветру, готовый вот-вот сорваться в небытие.
– Он… Адлен, он… – Розалина давилась всхлипами и слова вырывались из губ с неподдельным трудом. – Принц женится.
Больше бедная девушка ничего не сказала, но Адлен и так всё поняла. Чувствуя себя до отвращения беспомощной, она снова погладила Розалину по спине. На душе женщины скреблись кошки. В её объятиях, вымачивая фартук слезами, рыдала подруга, самая чистая, нежная и беззащитная девушка из всех, кого знала Адлен, и та не могла придумать, как облегчить её страдания.
– Не убивайся так, Рози, милая, – прошептала она, подыскивая слова утешения и понимая, что все они бесполезны. – Он же принц, а они не женятся по любви. Для королевских свадьба – это вроде соглашения с другой страной, пустая казённость. Да и разве ж смогла бы ты жить с ним счастливо? Ты, простая, добрая девушка, не выдержала бы дворцовой жизни. Не по тебе эта ноша, родная. – Адлен ласково стёрла слёзы с мокрой щеки. – Придёт день, найдёшь себе хорошего парня, и будете жить душа в душу. Забудь принца. Служанке не быть королевой, и, может, оно к лучшему.
Розалина слабо покачала головой. Хрупкие плечики всё ещё слабо вздрагивали, руки бессильно комкали подол.
– Не смогу я его забыть, Ада, – прошептала Розалина. – Я люблю принца больше жизни. Только им дышу. Я знаю, что он никогда на меня не взглянет, но себя пересилить не могу. Лучше погибну, чем за другого выйду.
Адлен потерянно взглянула на девушку, бледную, заплаканную, но полную решимости не предавать свой идеал, и длинно вздохнула. Только что в голову женщине пришла мысль. Неожиданная, опасная мысль, способная как спасти подругу, так и сгубить их обеих.