Земли Меча и Магии. Химеролог (СИ)
Колонны небоскребов, обступившие со всех сторон и плотоядно наблюдающие за каждым жестом воспалившимися глазницами окон.
Тяжелый смрад от синтезирующих фабрик, выедающий слизистую оболочку носа и заставляющий выхаркивать куски легких тем у кого не хватает денег на биофильтры.
Постоянный риск быть перемолотым в кашу зазевавшимся водилой или ублюдочным мажором, купившим права, но забывшим научиться водить.
Ад на земле.
Жаль, что нельзя взять бензопилу и пойти кромсать этих сволочей.
На сцену вышел кое-как,
Чего то спел и сплясал,
И не смешно пошутил —
Снеговичек заплакал и устал.
А ведь когда-то люди мечтали об этом.
Ну почти об этом.
Всем почему-то грезились громадные муравейники из стали и бетона, где все жутко продвинуто и крайне высокотехнологично. Даже зубные щетки.
Зубная щетка с миниатюрным ядерным реактором…
Раньше похоже жили одни психи.
А, ну а я —
Я панк рокер и алкоголик
А, ну а ты,
А ты похоже этим очень сильно не доволен.
Но никому в голову не приходило кем и как это все будет обеспечиваться.
Вечный двигатель уже давным-давно изобрели, но возникла одна маленькая проблемка — что делать дальше?
Если попытаться вникнуть в спутанные объяснения спившегося физика-ядерщика из соседнего дома, то если подключить его к чему-то, то это уже перестанет быть вечным двигателем, ибо нарушается замкнутый круг энергообмена во всей этой системе.
Хрен его знает как это работает, одним словом.
А, ну а я —
Я панк рокер и алкоголик,
А, ну а ты.
Ну и отсюда следует вопрос — где брать энергию на обеспечение чудес технологий?
Хороший вопрос. Очень.
И лучше не задаваться целью ответить на него, ибо подобные знания вряд ли поспособствуют дальнейшему желанию жить в этом мире.
Серотонина на век голодания
Всего один-один остался я,
Пост-алкогольные страхи и страдания
И ожидация.
Welcome to будущее, мать твою.
Хочешь жить? Не вопрос — иди работай.
Хочешь сдохнуть? Как скажешь, но после этого иди и дальше работай.
Видишь, твоя судьба в твоих руках, что тебе не нравится?
Лакал черный квадрат,
С утра не помнил концерт,
Разбита морда лица,
Провален смелый мой эксперимент.
Фарш остановился у ступенек в один из небоскребов.
Вроде, адрес тот.
Ну ладно, вперед, к славе и моргу!
Нет, все таки надо поработать над чувством юмора.
Я выпиваю с утра
И курю натощак
Чутка в себя прихожу
Сейчас все будет хорошо
Сейчас…
Примечание автора:
* — "Plamenev" — "Я уже никогда не умру!" (cover на "Теплая Трасса")
** — "Nagart" — "Проклятое болото"
*** — "Наив" — "Я панк-рокер и алкоголик"
Глава 7. Великая Книга Химер
В мире Земель есть Святой Грааль и есть Клинок Армагеддона. Величайшие артефакты, которые стремится заполучить в свои руки любое разумное существо.
Чаша наполненная первозданной силой Света и Жизни, способной возвращать людей из мира мертвых, излечивать смертельные болезни и вернуть мир в эти насквозь пропитанные кровью земли.
И клинок сотканный из ревущих в нескончаемой агонии Смерти и Тьмы, которым можно убить даже бессмертных богов и, по крайне расплывчатым слухам, саму Смерть.
Великое наследие великих эпох.
Жаль, что теперь они превратились в легенду, красивую сказочку о былых временах, когда солнце было ярче, еда вкуснее, а мир лучше.
Клинок Армагедонна так и не нашли после великой войны богов и демонов.
Святой Грааль изредка всплывает из забытья, попадая в руки удачливого смертного, чтобы потом вновь бесследно исчезнуть на долгие годы…
А еще есть Великая Книга Химер.
Очередной осколок полузабытых времен.
На сделанных из кожи низвергнутых богов страницах этого гримуара кровью Высших иерархов Преисподней колдунами, обезумевшими от силы Изменения, были начертаны тайны, один отзвук которых способен расплавить саму душу и разум.
Веками смертные и бессмертные искали ее. Одни, чтобы уничтожить, другие дабы узнать сокрытые в ней тайны. И лишь смутные слухи вкупе с бессмысленными догадками были наградой их поискам.
Вряд ли даже всеведущие боги догадываются где скрыто семя Изменения, ибо дорога, ведущая к Книге, открывается только пред истинными адептами искусства химерологии, ныне почти полностью истребленными.
Ее пытались навсегда вычеркнуть из истории, заживо похоронив всех, знающих хоть что-то о ней. Но это не помогло, ибо еще ходили по смертной земле души тех, кто присягнул Изменению, и несли они слово свое по всему миру, пытаясь отыскать Великую Книгу.
Смутные образы, насланные кем-то из тьмы, роились в головах людей и заставляли их нести волю Книги во славу Изменения и не рожденного Идеального Творения. Пока еще не рожденного.
Духи мертвых нашептывали иссохшим личам в мрачных обителях смерти свои зловещие тайны.
Вездесущие демоны по крупицам собирали слухи о Книге, надеясь, что она поможет вернуть им былое величие.
Кровожадные орки склонялись перед незримыми и неосязаемыми пророками Изменения, обещавшими славную жатву для их топоров и корм варгам.
Обезумевшие от обещанных богатств гномы тратили миллионы на ее поиски.
Благородные эльфы лесов и коварные дроу подземелий рыскали по своим вотчинам, выискивая следы Книги.
Но все оказалось тщетно.
Никто так и не сумел найти ее.
До этого часа…
Глава 8. Руд Крысеныш
Таких людей как Рудольф мало кто любит. Так уж исторически сложилось.
Он сам себе не нравился, что уж говорить о других.
Доподлинно неизвестно как это вышло, может из-за причудливого выверта хромосом, а может от связей на стороне или частого приема неких запрещенных почти во всем мире веществ, но так уж получилось, что Рудик родился не похожим ни на папу, ни на маму. Даже отдаленно.
У широкоплечего атлета с лицом героя из блокбастеров и жгучей брюнетки, сошедшей с подиума конкурса красоты, просто физически не мог родиться такой крысоподобный заморыш.
И знаете что в этом всем для Руда было самое обидное?
Старший брат Виктор, который получился намного удачнее его самого. Красавец, силач и всеобщий любимец.
Жестоко не правда ли?
Это могла бы быть прекрасная история о гадком утенке, который пройдя через все превратности Судьбы, стал бы прекрасным лебедем… но такое случается только в сказках.
Шли годы и маленький комочек обиды ко всему миру превратился в загнанного зверя, переполненного ненавистью и отчаянием.
Побои и унижения, как дома, так и на улицах научило его жестокости.
Травля в школе, а после и в институте, помогли понять, что такое хитрость и коварство.
Недостижимый идеал старшего брата, купающегося в лучах всеобщего обожания, показали ему все виды и формы зависти, перетирающей душу в мелкую труху.