Чёрно-белый человек (СИ)

Уже почти ночью, после работы, Виктор действительно «переодел» в клипе мультяшных героев — раскрасил ярче одежду, чтобы они сильнее выделялись на экране. Такой вид персонажей ему нравился меньше, и он надеялся, что Маша скорее всего попросит вернуть первоначальный вариант.
Приехав назавтра к племяннице, застал её сидящей в прихожей на пуфике и с удивлением разглядывающей две карточки, вложенные в два огромных роскошных букета роз, от которых шел умопомрачительный аромат. В одном было пополам ярко-красных и кипенно-белых, в другом — тоже красно-белые, но все одинаковые — гибридные чайные.
— Ого! От кого такие шикарные букеты?
— Один, ты представляешь, — иронично-удивленно хмыкнула девушка, — от того симпатичного лейтенанта, с которым мы в кафе на днях болтали. А вот второй, — от какой-то Анны Константиновны, — теперь Маша хмыкнула уже просто удивлённо, — с благодарностью за помощь. Но у меня нет знакомых с таким именем.
— О! Это я тебе после массажа объясню, — напустил загадочности Виктор.
— Ну ОК, потерплю, так и быть, — она вздохнула, и, немного подумав, спросила: — А откуда им адрес-то стал известен?
— Анне Константиновне я дал, а Алексей…  ты забыла, где он работает?
— А, ну да.
— Кстати, я кое-что по мелочи поправил в клипе, посмотри, если не понравится, верну как было.
— И что поправил?
— Не, не скажу, если не заметишь, значит слишком мелко, чтобы обсуждать.
— Хорошо, как Лариса уйдет, посмотрю.
— Нет-нет, посмотри именно во время массажа. Это важно.
Маша удивленно распахнула глаза и уже собиралась что-то сказать, но тут прозвенел дверной звонок. Пришла массажистка. Когда девушка улеглась на массажный стол, Виктор поставил ноутбук перед носом племянницы и запустил ролик сразу после того как Лариса приступила к обычной экзекуции, как Машуня называла эту процедуру. Перед сегодняшним приходом к племяннице он долго думал, получится ли у него разозлиться на Машенькину боль по заказу, а не спонтанно, как получилось в метро. Потому что разозлиться на саму Машу у него не получилось бы при всём желании. Даже если все демоны вместе взятые будут подталкивать к этому. Потом вспомнил, как вытаскивал себя на первых порах на утренние тренировки из кровати буквально за шкирку, апеллируя к чувству долга, и разозлился уже на себя: «Какого хрена! У тебя получается нечто такое, что не получается больше ни у кого. Да ты просто обязан сейчас сделать так, чтобы у Маши появились заметные улучшения! Как минимум! А как максимум — чтобы прошло всё и сразу!»
И сейчас, запуская клип, он повторил те же самые слова и действительно разозлился. Разозлился и на никак не желающие рассасываться Ма́шины проблемы, и на свою бывшую беспомощность: ««Чтоб вы пропали, проклятые болячки! Чтоб все сухожилия правильно восстановились, все нервные окончания на место встали! И чтоб мы забыли обо всех этих проблемах как о кошмарном сне!» Виктор не отрываясь смотрел на племянницу, стараясь разглядеть какие-нибудь необычные эмоции, но она не отрывала взгляда от экрана, хотя уже давно наизусть знала и каждый кадр, и каждое слово каждого персонажа, и каждую ноту музыкального сопровождения. Лариса закончила буквально через пару минут после того, как погас экран. И только после этого Маша покосилась на дядюшку.
— Ну, увидела только костюмы поярче. А ещё что?
— Нет, это всё, — постарался как можно нейтральнее ответить он, хотя ему очень хотелось немедленно начать выпытывать у девушки о её самочувствии. Только присутствие массажистки сдерживало.
— И зачем? Такие яркие краски слишком от всего другого отвлекают. Не, давай возвращай, как было, — недовольно пробурчала Маша и повернулась к Ларисе. — А вы сегодня какой-то щадящий режим выбрали?
— Да нет, всё как обычно делала. А почему ты спросила?
— Просто не было привычных болезненных ощущений.
— То-то я смотрю ты сегодня ни разу не охнула и не пискнула, — заулыбалась женщина, — но, правду сказать, я и сама сегодня меньше, чем обычно, устала. Даже странно…  И, кстати, — добавила она, — я хоть и не постоянно на экран смотрела, но то, что видела — просто чудо какое-то! Вы шикарный фильм сделали.
 
— Спасибо за комплимент! Очень приятно! — наконец-то заулыбалась Маша.
Виктор украдкой вытер мгновенно выступившую испарину и мысленно перекрестился: «Уф-ф-ф! Вроде получилось!» Он вдруг засуетился, постоянно переглядываясь с племянницей и Лариса, сообразив, что им не терпится что-то обсудить наедине, засобиралась на выход. Хотя обычно задерживалась после сеанса минут на пятнадцать-двадцать либо просто поболтать, либо чайку попить. Проводив массажистку, он вернулся в комнату и увидел, что Маша задумчиво крутит в руках свою тросточку.
— Ты знаешь, — рассеянно улыбаясь, сказала девушка, — я сейчас походила немного. И чувствую, что она мне больше не нужна, наверное.
Вдруг она сморщилась, будто собираясь заплакать, и бросилась Виктору на шею:
— Вик!! Неужели сдвинулось наконец? А ты хотел Ларису на кого-то другого менять! — Маша смеялась и плакала одновременно, теребя изо всех сил стоящего столбом и блаженно улыбающегося дядюшку.
— Погоди, погоди! — спохватился он. — А попробуй-ка присесть или помахать ногой.
Девушка попробовала и чуть скривилась от боли. Посмотрела на расстроенное лицо Виктора, развела руками и нарочито бодренько сказала:
— Ну а что мы хотели? По щелчку пальцев ничего не происходит. Я всё равно счастлива, что наконец-то хоть чуть-чуть могу без трости ходить. Как говорил Дуремар: «Ещё пять тысяч вёдер и золотой ключик у нас в кармане»!
— Слушай, мне иногда кажется, что ты старше меня, — почему-то смутился Виктор.
Маша снова рассмеялась, подошла к креслу, осторожно опустилась в него и спросила:
— Так кто такая Анна Константиновна? Ты обещал рассказать.
И он рассказал ей о девочке Даше и её бабушке, не упомянув ни полслова о своей роли во всей этой истории.
— Так это…  — Маша захлопнула раскрывшийся во время рассказа рот, — мы, получается, как этот…  как его, ну помнишь, бабушка рассказывала…  а, во…  — доктор Чумаровский. Только тот всякие установки давал и воду заряжал, а мы, выходит, свой клип «зарядили»?
— Ну ты скажешь тоже! — возмутился Виктор, — нас с каким-то шарлатаном равнять. Да и всё это может оказаться простым совпадением.
— Может быть, может быть, — задумчиво протянула девушка, — но… 
— Вот не надо никаких «но»! Ты не ляпни это кому-нибудь, а то враз в дурку упекут. И меня с тобой за компанию. Этот твой…  целитель когда был то? Тыщу лет назад. Тогда и сейчас — совсем не одно и то же.
— Не знаю, не знаю, — фыркнула Маша, — а вспомни, что Лариса сказала!
— Да думай, что хочешь, — успокоился Виктор и решил: «А действительно, пусть думает, что ролик весь из себя такой волшебный, что всем подряд помогает. Над следующим, значит, с ещё бо́льшим удовольствием работать будет».
— Вик! — племянница изобразила оскорблённую невинность, — ну давай это как-нибудь проверим! Интересно же.
— Да проверяй ради бога. Только как ты это будешь делать? Приглашать кого-то у кого что-то болит и говорить: «Вот, посмотрите замечательный видеоролик. И вам сразу станет легче!» Не боишься шарлатанкой прослыть?
— Ну-у, не знаю, — опечаленно вздохнула Маша, — приду-у-май что-нибудь, а?
— Я придумай? — Виктор изобразил возмущение, хотя у него и мелькнула завиральная мысль: в этом или в следующем клипе в самом начале записать свой закадровый голос со словами, типа: «Пусть эта история помогает всем, кто её смотрит, стать здоровее, веселее…» Ну, что-то типа этого. А вдруг и правда получится.
— Ладно, я подумаю! — буркнул он, видя, что девушка собирается его и дальше уговаривать.
— Я тебя люблю! Ты лучший! — тут же повеселела Маша.
Возвратясь домой, Руденко продолжал усиленно обдумывать слова племянницы: «А может действительно стоит попробовать? И пусть это похоже на борьбу «за мир во всём мире». Пусть! Пусть это наивно, пафосно…  Лучше мы сделаем и у нас ничего не получится, чем НЕ сделаем, и я буду постоянно мучиться вопросом: «А вдруг получилось бы?» А запишем текст вместе с Машуней, само собой. Вот только текст должен быть…  О! А напрошусь-ка я на консультацию к сыну Анны Константиновны. Всяко что-нибудь дельное да услышу.