Шепот смерти (СИ)

— Амило нери?
— Я тоже рад тебя видеть.
— Нери?
— Может быть, не спорю.
Девушка тяжело вздохнула, а затем начала активно жестикулировать, показывая на костер и стоявшие рядом дома. Понять ее было достаточно сложно, однако в конце концов я уяснил, что раненым требуется отдых, а отряд намеревается остаться в деревне до следующего утра. Здесь мне опять пришла на ум странная зомбированная дворняга, но все попытки рассказать о таящейся рядом опасности с треском провалились — собеседница начала улыбаться, тыкать пальцем в крутившуюся возле костра псину и объяснять что-то совершенно непонятное.
— Да не эта собака, другая... вот черт.
— Нери?
В конце концов первое робкое понимание все же было достигнуто — меня пригласили к общей трапезе, вручили растрескавшуюся миску с жидким супом, после чего дополнили паек большой сушеной рыбиной, найденной в одной из хижин. Успевший перебинтовать голову солдат сел рядом и сказал что-то весьма ободряющее, пожилая женщина с неизменной улыбкой продемонстрировала мне уже знакомую чашку, один из подростков радостно засмеялся в ответ на брошенную сверстником фразу, а сам я наконец-то расслабился. Вокруг были дружелюбно настроенные люди, языковой барьер никого из них не смущал, призрак голодной смерти отступил и не собирался возвращаться...
Портило общую картину лишь воспоминание о проклятой собаке, до сих пор бродившей где-то рядом с нами.
  
Глава 3
 
Остаток дня прошел вполне спокойно — никто не донимал меня вопросами, не нагружал лишней работой и не навязывал свое общество. Единственной безвозвратной потерей стал погибший на дороге воин, раны других членов группы оказались достаточно легкими, так что сразу после обеда в деревне была развернута бурная активность — кто-то отправился бродить по огородам, кто-то вернулся в хижины, а один из подростков взобрался на крышу самого высокого дома и устроился там, с важным видом обозревая окрестности. К сожалению, итоги всей этой возни оказались ничтожными — урожай еще не успел созреть, а хоть сколько-нибудь серьезных запасов продовольствия в деревне не нашлось. Впрочем, целый ящик вялой, но вполне съедобной на вид картошки, небольшой мешок муки и еще одна связка сушеной рыбы серьезно облегчили наше положение.
Увидев что аристократка перестала бродить по деревне и расположилась в тенечке, я набрался смелости, подошел к ней и сделал еще одну попытку рассказать о собаке. К сожалению, результат получился вполне ожидаемым — девушка с явным интересом следила за моими жестами, однако никакой реакции от нее так и не последовало. Затем к нам присоединился командир отряда, я еще раз исполнил свою пантомиму, но добился лишь одобрительного похлопывания по плечу. Рыцарю было около тридцати лет, с моей точки зрения он не являлся хоть сколько-нибудь серьезным авторитетом и настолько фамильярное отношение изрядно меня покоробило. Впрочем, конфликтовать из-за пустяков я не стал — лишь демонстративно скривился и ушел к соседнему дому, где точно так же растянулся в тени.
Минут тридцать вокруг не происходило вообще ничего интересного, а потом рядом со мной объявился уцелевший солдат, жестами предложивший отправиться вместе с ним на рыбалку. Это предложение упало на благодатную почву — берег реки был совсем близко, добраться до него не составляло никакого труда, а рассматривать облака и бездельничать мне уже надоело.
— Согласен, пойдем.
— Ахол?
— Не понимаю, друг. Идем?
К некоторому моему разочарованию, первым делом мы отправились на один из огородов, где занялись поиском наживки — солдат раздобыл плоскую деревянную лопату и битый час ковырял землю, время от времени передавая мне измазанных в грязи личинок. Толстые желтоватые червяки выглядели на редкость мерзко, прикасаться к ним было противно, но у местной рыбы наверняка имелось свое собственное мнение по этому поводу. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить.
— Ахол?
— Ахол, ахол...
Попавшая в мои руки удочка мало чем отличалась от кустарных снастей, распространенных в мире Лакарсис — к длинному удилищу была намертво привязана сплетенная из волос леска, на ней болталась исполнявшая роль поплавка деревяшка, а какие-либо дополнительные приспособления в конструкции банально отсутствовали. Зато крючок оказался необычным — вместо классической формы здесь использовалось нечто вроде микроскопического ежика, ощетинившегося во все стороны зазубренными иглами. Кузнец явно приложил массу усилий для создания такого шедевра, однако при ближайшем рассмотрении его реальная эффективность вызывала определенные сомнения.
 
— Ну и как сюда наживку сажать?
Увидев мою растерянность, солдат весело хмыкнул, после чего устроил небольшой ликбез по правильному использованию всех частей доставшегося мне снаряжения. В результате я смог-таки насадить на острые иголки сразу двух извивающихся гусениц, а затем отправить приманку в реку.
— Ахола, — довольно кивнул мой спутник, тоже делая заброс. — Ларка ин.
Крыть это утверждение было нечем, так что я глубокомысленно кивнул, устроился на травке и начал рассматривать реку. Ширина потока составляла около двадцати метров, на противоположном берегу виднелся густой лес, а вот признаки разумной жизни отсутствовали — судя по всему, мы находились в какой-то невообразимой глуши. С этой точки зрения желание моих спутников отправиться выше по течению выглядело очень странным, однако у меня по-прежнему было слишком мало информации для серьезных выводов. Возможно, где-то неподалеку действительно шла война. Возможно, на юге раскинулись непролазные болота. А возможно, совсем рядом с нами был какой-то город и двигаться в противоположном направлении попросту не имело смысла.
— Блин, язык бы выучить...
— Карна теа лок? — поинтересовался солдат, указывая на мою ногу. — Мена лок?
— Да не, все нормально. Заживет.
Спустя четверть часа мы дождались первой поклевки — мой поплавок внезапно двинулся против течения, а затем последовал рывок, чуть не выдернувший у меня из рук удилище. Увы, но на этом все и закончилось — добыча ушла, а мне пришлось обновлять съеденную наживку.
— Вот дерьмо...
Без улова мы не остались — хотя диковинные крючки выполняли свою работу просто отвратительно, ближе к вечеру солдат умудрился достать из воды смахивавшую на здоровенного линя рыбу. Накормить с ее помощью сразу десять человек было весьма проблематично, однако в качестве бесплатного дополнения к уже имевшимся у нас продуктам она смотрелась прямо-таки отлично.
— Дальше сидим? — поинтересовался я, слушая голодное бурчание собственного желудка. — Или ну его на фиг?
Товарищ ответил что-то непонятное, насадил на крючок еще одну гусеницу и наша рыбалка продолжилась. Солнце медленно уходило к горизонту, над водой стала сгущаться едва заметная белесая дымка, а по окрестностям расползлась умиротворяющая тишина. Летавшие над берегом комары вели себя довольно смирно, о недавнем сражении ничего не напоминало, так что спустя какое-то время я начал ощущать себя в абсолютно иной реальности — спокойной, безмятежной и уютной. Единственным моментом, который не давал мне сполна насладиться происходящим, оставалась регенерация — благодаря ее непрерывной работе я постоянно испытывал голод и все время думал о приближающемся ужине. Выпрашивать еду было стыдно, объедать товарищей тоже не хотелось, но организм требовал калорий и с этим требовалось что-то делать. Вот только что конкретно?
Спустя еще час наш улов пополнился еще одной рыбой — напарник вытащил еще одного линя, по размерам почти не уступавшего первому. На этом все и закончилось — солдат смотал удочку, выкинул в реку оставшихся личинок и недвусмысленно ткнул пальцем в сторону деревни. Я согласно кивнул, как следует зевнул, потянулся... а затем увидел наблюдавшую за нами собаку. Ту самую, в существование которой отказывались верить мои новые друзья.
— Вот дерьмо... смотри, смотри!
Собака нехотя развернулась и плавно скользнула за соседний куст.