Рождение сверхновой (СИ)
Подозрения у меня родились задолго до похода сюда. С какого рожна меня заподозрили в использовании инсайдерской информации при торговле акциями Кирин? Я что, учредитель сего уважаемого акционерного общества? Какая у меня может быть информация? Откуда? Воздействие на курс акций мне можно приписать, но это законом не преследуется. Я — обычный ньюсмейкер, делатель новостей. Все известные личности являются ньюсмейкерами.
Обходительный и предельно корректный инспектор подозрений не вызывал. Сочувственно выслушал все мои доводы, согласно кивал и писал, писал, писал протокол допроса или показаний, как у них считается, не знаю.
— Всё понятно, госпожа Пак, — доброжелательно улыбаясь, сказал он, закончив свою длинную протокольную писанину, — Ничего страшного. Ваши показания к делу, пишу заключение, что оснований для продолжения расследования нет, и сдаём дело в архив.
Он протягивает мне аж четыре листа. Вот откуда столько? Все мои ответы умещаются в три фразы: не было, не участвовала, не имею возможности. А-а-а, он ещё и свои вопросы записал. Читаю, потом мне надо расписаться под каждым листом, на титульном, вообще, три раза.
Пока читаю, краем глаза замечаю, что мой инспектор странно напрягается. И когда вижу строчки «…во время заседания Попечительского совета школы случайно проходила по коридору…», поднимаю глаза. Меня в такие моменты спасает ласковая улыбка. У меня это признак подступающей ярости, но окружающих сбивает с толку.
— Не волнуйтесь, госпожа Пак, там всё в порядке. Можете подписывать…
Да я и не волнуюсь. Переворачиваю страницу, быстро нахожу подобное: «…используя знакомства среди педагогов…», «…установив записывающее устройство…», тут же перелистываю. Дальше понятно, можно не искать. Эта сволочь накидывает мне петлю на шею, а теперь предлагает самой затянуть её и прыгнуть с табуретки. Выяснить бы ещё, кто его на меня нацелил…
На раздумья времени мало. Решаю, если удастся выбраться отсюда с этими листками, я в полной безопасности. Это они у меня в петле окажутся. Вот я из кабинета и рванула ракетой.
Протокол у меня и так в руках. Крутнувшись на стуле, разворачиваюсь к выходу, вскакиваю и прыжком к двери. Извините, прощаться не буду. Только стул уроню в проход между столом и стеной. В одной руке бумажные листы, другой хватаю сумочку и за дверь. Там ГаБи, она прикроет.
Уже сидя в машине на улице под охраной своих мордоворотов, думаю о ГаБи. Жду её и думаю. ГаБи напоминает мне верного пса бойцовой породы. Она будет стоять рядом абсолютно мирно, пока я с кем-то общаюсь. Может при этом мило улыбаться, вилять хвостиком. Но как только скажу «Фас!», незамедлительно вцепится в глотку. Пусть она и улыбалась этому человеку секунду назад. Мульчу этим напоминает. Недаром они мгновенно спелись.
ГаБи долго ждать не пришлось, полминуты не прошло. Выходит спокойно, без шума и криков. Прекрасно! Даже если она его серьёзно травмировала, скандал никто затевать не будет. У меня в руках бронебойное доказательство проводимой против меня провокации. В машине отдаю листки ГаБи.
— Девочка моя, займись этим, — «моя девочка», как обычно, слегка краснеет, — Хорошо бы выяснить, откуда этот гнилой ветерок дует. Про ценность этих бумаг, надеюсь, тебе объяснять не надо…
«Змеиное гнездо»
7 января, время 7 часов вечера.
— Парни, разрешение от Агдан получено. Но выбор удобного момента за нами! — провозглашает Холл пятерым парням, сидящим за компьютерами.
— И какой момент выберем? — спрашивает Гонт, — Министерство культуры нам все карты смешало. Как вывесили объявление о награждении Агдан Серебряной короной, так все сразу и заткнулись.
— Мы об этом знали, — отвергает возражения Холл, — Сколько там они насобирали подписей под петицией в агентство Агдан?
— Шесть тысяч с хвостиком, шеф! — браво докладывает Робби, — И замерло на этом уровне. Больше уже не будет.
— А когда вылезет наружу новость, что Агдан больше не в агентстве, то всё уйдёт в песок, — удовлетворённо резюмирует Холл, — Все поймут, что зря суетились. Когда минкульт планирует провести награждение?
— Восемнадцатого числа.
— Щибаль! — яростно ругнулся Холл, — Мало времени!
Холл после грустного раздумья берётся за телефон. Когда он произносит первые слова, все замолкают и навостряют уши. Сам Холл встаёт чуть ли в стойку смирно и даже кланяется. Выглядит забавно, но никто не смеётся.
— Аньён, ваше высочество. Простите, что беспокою, это Холл.
— Ваше высочество, у нас проблема. Слишком мало времени для полноценной реализации плана «Овечий загон». Самое лучшее приурочить к дате награждения Серебряной короной, но очень мало времени. Так… так… вы это сможете? Хорошо, ваше высочество, тогда мы начинаем? Мне всё ясно. Разрешите начинать? Хорошо. Аннён, ваше высочество.
Холл кладёт телефон, обводит всех ясным взором, в котором не осталось ни одного вопроса.
— Начинаем, парни!
Все встают, коротко кланяются, снова садятся. Гонт успевает буркнуть:
— ГаБи сообщи…
С чего и кому начинать, все знали. Первый стратегический ресурс, самый надёжный и самый твёрдый оплот антифанов Агдан… в последнее время слегка увял, но ничего. Сейчас Гонт и его друзья щедро польют его керосином.
Чат поклонниц ЧжуВона.
Титульная страница увенчана его фотографией в военной форме. Ниже — тактико-технические данные: рост, вес, размер наследства и др.
Угасающее пламя редких признаний в любви и обожанию к титульному объекту чата резко оживляет первое сообщение.
Джина: Девчонки! Пока вы тут сопли жуёте, Агдан окончательно ЧжуВона уводит в своё стойло. Гляньте сюда (ссылка на видео, где ЧжуВон с Агдан заходят вечером в многоэтажный дом, а утром ЧжуВон выходит).
СтеллаЮ: Щибаль! Как он мог?! Как она посмела, тварь?!
Ники: Не верю!!! Это не он!
Джина: Он. Я его из тысячи за километр узнаю. Вот мерзавка!
Мелинда: Может они по делу? Они же в одной части служат…
СтеллаЮ: Знаем мы эти дела! С раздвигания ног они начинаются!
СонЮ: Не волнуйтесь, девочки. Семья Ким давно эту стерву раскусила. Отец ЧжуВона уже запретил ему с ней встречаться.
Джина: Почему же встречаются?
СонЮ: Командование так велит. У них в армии свои дела с Агдан. Она вилянием своей попки солдат вдохновляет… на подвиги всякие, кх-кх-кх.
Ники: В казарме она с ними ещё не ночует?
Мелинда: Ночует. Но женская казарма отдельная, и все женщины — офицеры. Солдатам туда точно доступа нет.
Ники: Да, эта тварь меньше, чем на генерала не согласится. Знает, кому и когда давать. Но как он мог?!
Джина: А то не знаешь, как? Никогда сама так не делала?
Ники: Как?
Джина: А так. Приглашаешь парня ближе к вечеру. Любой повод сойдёт. Компьютер барахлит, с новым телевизором не можешь разобраться, всё, что угодно. Затем ужин, бокал вина. Затягиваешь его подольше. И концовка: Зачем тебе в такое позднее время переться куда-то на другой конец города? Оставайся! Место есть.
Мия: Чувствуется опыт, кх-кх-кх…
Джина: Ты что, в начальной школе учишься? И, видать, плохо учишься. Любая девчонка про такие дела с первого класса знает. Это самое примитивное. Агдан работает совсем на другом уровне. Она вроде ничего не делает, а парни с ума сходят.
Мия: Кэ-нёнь!
Ники: Кто?
Мия: Агдан, кто же ещё?!
Холл обращается к парням:
— Джина это кто?
Парень под псевдонимом Робби поднимает руку.
— Молодец! Так держать. Слово произнесено. Продолжай!
— Билли, подхватывай! — обращается к товарищу Робби.
Эния: Я поняла. Агдан давно так делает. Помните, её тошнило, когда она в машине проехалась? Сказали, что из-за сотрясения мозга, а может всё-таки не только из-за него?
Ники: Хочешь сказать, что они с ЧжуВоном уже тогда?