Рождение сверхновой (СИ)
И вот мы в муниципалитете. Процедура заключения брака потрясает меня своей обыденностью. Мы в нотариальной конторе дольше возились. Даже торжественности там было больше. А тут хлоп-шлёп, подпись туда, подпись сюда и вот уже сияющий ЧжуВон сгребает меня и впивается в губы под предательскую улыбку мамы.
Возвращаемся. К нам домой.
— Ма-ма-а! Прекрати! — то и дело приходиться одёргивать мамочку, норовящую пустить слезу.
По пути ЧжуВон останавливает машину и влезает обратно через десять минут с объёмным пакетом. Вздыхаю и делаю терпеливое лицо, когда он снова берёт меня за руку. Отнимать не спешу, и желания такого не обнаруживаю.
Мы дома. ЧжуВон и мама суетятся на кухне, сижу и смотрю на них с нарастающим изумлением. Не ожидала такого, мы же в Корее. Мало ли что родители жениха невесту не принимают! Зато мама невесты не против, и ожидалась длинная и по-корейски тягомотная процедура сватовства и прочих глупых традиций. А тут бац-бац и я в дамках, не успев ничего понять.
— За нашу счастливую семейную жизнь! — торжественно провозглашает ЧжуВон и в моих руках фужер, наполненный пузырящимся напитком. Шампанское. И судя по запаху, одно из лучших.
Звонок в дверь, жених, — или уже муж? — выскакивает в прихожую. Пытаюсь вернуть глаза на место, он преподносит мне только один цветок. Но какой! Огромная лилия на длиннейшем стебле и с одуряющим запахом.
— И что с ним делать? — мою растерянность пресекает мама.
— Давай сюда, я разберусь, — уносит цветок из кухни.
Застаёт нас, когда ЧжуВон отправляет меня в нокдаун поцелуем в губы. Вообще чувствую себя безнадёжно проигрывающим схватку боксёром. Меня то и дело ведёт, и не шампанское является причиной. И когда пытаюсь, — надо признать, не слишком решительно, — выгрести против течения, внутри меня что-то блокирует такие попытки. Мне что, так уж хочется стать его женой? Я всего лишь согласилась, не в последнюю очередь по стратегическим соображениям.
Мимо перед глазами проплывают детали обстановки квартиры, мелькнула улыбающаяся мама, ЧжуВон уносит меня из кухни на руках. В моей комнате укладывает на кровать, тут же притискивает собой. Набираюсь смелости посмотреть прямо в глаза. Кажется, зря. Простые у него глаза, обыкновенные, не то, что мои. Но светится в них неумолимая решимость, наполненная нежностью: «Тебе никуда не деться. Ты — моя».
Он потихоньку, не торопясь, ни капельки не комплексуя, расстёгивает блузку, достаёт меня из одежд, как конфету из фантика. Пробую взбрыкнуть, — кстати, зачем я это делаю? — получается слабо. А он поступает просто, протестующее движение нейтрализует поцелуем. Чувствую себя так, будто мои кости от затопившего меня внутри блаженства размягчаются, будто пластилиновые.
— Чжу, куда мы спешим? — пробую притормозить его вербально.
— А что делать? Мне через несколько часов надо в части быть. И так растянул увольнение. Ты через пару дней вообще улетаешь. Что будет потом, никто не знает. А свадьбу мы сыграем, не волнуйся…
— Мама…
— ДжеМин-сии уже нет дома. Ушла она…
«Точно. Они сговорились…».
Жалкие остатки благоразумия смывает, будто я на мину нарвалась. ЧжуВон сглатывает, с восхищением глядя на мою грудь, потом приникает к соску и… Кто ж мог знать, что там у меня мощнейшая эрогенная зона. Я, точно нет, мой сексуальный опыт равен строго нулю. То есть, был равен нулю.
Хорошо я помню только самое начало, когда прижала его голову к себе. Потом урывками. Вспышка ожидаемой боли была острой и мгновенной. Зато всё остальное намного дольше…
Через полчаса, а кончилось всё минут десять назад, стою в ванной нагишом и ревизую потери. Кровь не идёт, но меры принять надо. Всё, что нужно у меня есть, в том числе, кровоостанавливающее. Через пять минут я упакована и запечатана. В трусиках сразу чувствую себя увереннее. Оглядываюсь в зеркале. Несколько легких гематом от чересчур страстных поцелуев, это мы легко стерпим. Главное ничего не сломал. Ну, за исключением…
На минутку задерживаюсь. Одна мысль меня задерживает: как-то странно я себя вела. Не, я знаю, что не фригидна, но оргазм был какого-то взрывного типа, чуть сознание не потеряла. Боль вначале была, но быстро ушла. И… ладно не будем об этом, слегка краснею.
Такое чувство, будто кто-то во мне что-то включил. И это не ЧжуВон. И не полчаса назад. Поднимаю голову к потолку:
— Дорогуша ГуаньИнь! А это не твоя работа? — слегка напрягаюсь и посылаю мысленный запрос. И такое впечатление, что богиня прячется от ответа.
— Ишь, проказница. Давай договоримся, ты больше не вмешиваешься.
Определённого ответа от неё не дождёшься, но уверена, она меня слышит. Да и чего теперь вмешиваться? Все пороги пройдены.
В постели ЧжуВон подгребает меня ближе.
— Юна, а ты та ещё штучка!
— Это что, комплимент? На многое не рассчитывай, — обрубать надо сразу, а то раскатает губищи, — Я выложилась, теперь пару недель, а то и месяц буду спокойна, как сытый удав.
— Это что, у нас раз в месяц будет?! — непритворно ужасается ЧжуВон, — Я так не согласен!
— Хорошо-хорошо, — морщу носик, — два раза в месяц.
Гляжу на его почти по-детски разочарованную физиономию, хихикаю.
— Видишь, какая я покладистая? Ты сказал, что мало, я тут же удвоила норму. Ты рад?
Дохихикалась. Уболтал меня ещё на пару раз. Ещё и потому согласилась, что есть смутные опасения за свою ненормальную регенерацию. Вдруг оно там регенерирует до того, что через неделю снова девственницей стану? Вот будет номер, так номер.
Через пару часов ЧжуВон наконец унимается. Без участия ГуаньИнь, — точно, это её проделки! — было приятно и даже очень, но уже без бешеного сноса крыши. Лежу головой у него на спине, перед глазами… эх, ничего себе, я наследила! Мощную спину украшают две длинные царапины слева и три справа. Хм-м, надо бы обработать, но традиционный пластырь не прокатит. Слишком длинные. А чего тут думать? Кладу руку на спину, слегка сосредотачиваюсь. Ненадолго, царапины это легко.
— Что ты там делаешь, Юна? — бурчит пацак в подушку.
Что делаю, что делаю, много знать будешь! Ещё разок сосредотачиваюсь. Всё, теперь в ближайшие дни гормональный шторм тебе не грозит. У-ф-ф-ф! Теперь можно снова привести себя в порядок. Ухожу в ванную.
— Всё, ЧжуВон, хватит на сегодня! — через несколько минут прыгаю обратно в кровать, — И так перебор!
— Почему перебор? — вяло спорит пацак, — Мы молоды и полны сил.
— Дефлорация подобна хирургической операции в домашних условиях, — назидательно поучаю я, — с использованием подручных инструментов…
— Скорее, междуножных, ха-ха-ха…
— Не важно, — неодобрительно гляжу на него, — главное, что там ранка, ссадина. И нужно время, чтобы она зажила. А то мало ли что может случиться. Врачи утверждают, что нужен перерыв в три-четыре дня. Так что два раза сверху это тебе бонус был.
— Что, правда? — ЧжуВон всерьёз озадачен, — Юна, скажи, что разыгрываешь меня!
Чего это он? Я ж только что ему слегка притормозила выработку гормонов. Временно. Ладно, не буду его сильно напрягать.
— Учитывая особенности моего организма, полагаю, двух дней будет достаточно. Но не пойму, чего ты так разволновался? Ты сейчас в часть умотаешь, меня из-за грэмми на кусочки начнут рвать. Дня через три я в Америку улечу на недельку. Да и период у меня сейчас опасный, от поцелуя могу забеременеть, условно говоря.
ЧжуВон молчит, мысленно выгребая из-под груды щедро наваленных мной аргументов. Получается не очень.
— Ничего, — стоически вздыхает, — у нас будет ещё время. Скажи, Юна, а какая у тебя самая заветная сексуальная фантазия?
Вот это удивил, так удивил! Фигассе, поворот в разговоре! Таращусь на него, не в силах сообразить, что ответить.
— А что такого? — вид невозмутимый, тон рассудительный, — Мы же теперь близкие люди. У нас могут быть общие тайны. Я тебе расскажу про свою фантазию, а ты мне про свою.