Мифы и Легенды VII (СИ)
— Даже нужно, — авторитетно заявила Годунова. — Это стимуляция мозга и, соответственно, отделов, отвечающих за двигательные действия тоже. Так что это только ускорит процесс восстановления. Но сегодня — не более трех часов. Завтра — посмотрим….
— Что ж, тогда мы подготовим вам капсулу, господин.
— Идите. — Я слабо махнул рукой. — Все новости сразу докладывайте. А, кстати, — спросил я, глядя на девушку, — мне, наверно, в мои апартаменты нужно?
— Сегодня тебе нужно побыть у меня, — сообщила мне Варвара. — Тебе нужны определенные процедуры. Первый день самый сложный. Завтра вечером переведем тебя к себе, и я уже буду приходить. Постепенно процедур будет меньше. Но мне надо постоянно наблюдать за тобой.
— Слово целителя — закон! — улыбнулся я.
Гвоздев как-то загадочно хмыкнул, в вот Шемякин, наоборот, нахмурился. Да, я знал, что ему очень не нравится, что Варвара живет в нашем поместье. Годуновых он просто ненавидел. С другой стороны, сегодня она практически спасла мне жизнь, и он не мог отрицать этот явный факт. Так что пусть привыкает.
Тем временем мы остались с Варварой остались вдвоем. Она обняла меня и, прижавшись к груди, прошептала:
— Я так испугалась!
— Я сам испугался, — признался я, и тут она меня поцеловала — аккуратно и обстоятельно, явно с большим чувством. Я обнял Годунову и ответил на поцелуй, который, кстати, затянулся, и когда мы оторвались, друг от друга, Варвара тяжело дышала.
—Вот приведу тебя в порядок, — прошептала она, вставая с моей кровати, — тогда у нас все будет.
С этими словами Варвара удалилась, а я остался на кровати размышлять о смысле ее многообещающих слов. А я готов на это «все у нас будет»? На сто процентов не уверен.
В общем, ночь прошла на кровати в покоях Варвары. Ничего неприличного. Да в нынешней ситуации вряд ли я смог бы что-то сделать… Тем более, девушка вела себя невозмутимо и спокойно, как заправский врач. Меня быстро раздели и провели сорокаминутный сеанс лечения, заключавшийся в блуждании над моим телом ладонями, от которых исходило приятное тепло. После чего я просто заснул.
Утром вновь был сеанс терапии, после чего меня накормили завтраком. Весь день меня лечили каждые полчаса. Причем я видел, что девушка явно устала, но на мои возражения не реагировала. И ее старания мне явно помогли. По крайней мере, руками я двигал гораздо легче. Даже ногами пытался.
А вечером молчаливые ребята Шемякина аккуратно перенесли меня в мои апартаменты. Туда вскоре пришла Варвара, и я вновь насладился получасовым сеансом лечения, закончившимся поцелуями…
— Ты меня специально заводишь, что ли? — проворчал я, когда девушка уходила.
— Как ты догадался? — Она весело посмотрела на меня. — Ты же ничего сделать не можешь… — И с этими словами выскочила за дверь.
М-да… женская логика — это тёмный лес!
После ее ухода, словно дождавшись этого, на планшет начали сыпаться звонки.
Первым позвонил Трубецкой. Я поблагодарил его за помощь и выслушал соболезнования по поводу смерти деда, которого так и не успели допросить. Чувствовалось, что Трубецкого теперь гораздо сильнее зацепила вся эта история. По крайней мере, он заверил меня, что его люди активно работают по поискам Мастера и никуда эта сволочь от нас не денется. Насчёт того, чтобы рассказать обо всем этом Скуратову, Сергей Ильич был категоричен.
— И не вздумай! Не хватало ещё впутывать в это дело и эту лису Скуратова! Он точно что-нибудь вынюхает. Сами разберемся!
— А если нет? — все-таки уточнил я.
— В любом случае, обращаться к нему будем только при крайней необходимости. Лично я не вижу проблемы в том, чтобы справиться силами четырех Великих родов. Так что ты выздоравливай. Может, тебе своих лекарей прислать?
— Спасибо… не надо, — отказался я.
— Ах, да! — хмыкнул Трубецкой. — Ты ж к себе под крыло целый род Мамонтовых взял. Хороший род. И целители хорошие. Поздравляю!
— Спасибо!
— В общем, если понадобится какая-либо помощь, сразу звони!
Заверив его в этом, я завершил вызов. Потом, с небольшими перерывами, позвонили Голицын, Демидов и Уваров. Но тут ничего нового — стандартные вопросы о здоровье и предложение помощи. Что странно, все они знали о Мамонтовых и дружно поздравляли меня с этим приобретением. Вот не понимаю, почему они сами его не взяли под свое крыло? Боялись вассалитета? Ну, скорей всего… хотя я, может, еще чего-то не понимаю.
После союзников стали звонить девушки из группы. Здесь, конечно, разговоры были приятнее и веселее. О произошедшем знали только Трубецкие и Голицыны. Остальным же скормили легенду о том, что я просто прихворнул, перенапрягшись во время тренировки.
А вот сестры заботливо выпытали все о моем состоянии. Особенно интересовало их, кто меня лечит. Как оказалось, они были готовы посоветовать лучших целителей из их родов, недоумевая, почему это не предложили их отцы. Я пояснил, что мне не надо мощи, мол, лечат меня новые мои лекари Мамонтовы. Как оказалось, фамилия эта известная, и девушки сразу одобрили такой выбор, но, тем не менее, забросали меня советами по поводу лечения. Особенно отличилась Вероника, которая, казалось, могла рассуждать на любую тему.
Кстати, если Голицыны звонили вдвоем с плантела Анны, то вот Трубецкие позвонили по отдельности. И Елена даже уточнила, буду ли я в игре. Я сообщил, что буду, на что мне назначили встречу в семь вечера, в той же самой таверне, где мы общались в четверг с Орфеем. И, насколько я понял, присутствия остальных членов группы не ожидалось. И это даже хорошо, так как сегодня Варвара не разрешила мне находиться в игре более трёх часов, а в игре, в принципе, я собирался зайти в Храм, а может, еще и на рынок.
Потом позвонил мой японский сосед, к которому присоединилась Наоми. Мне показалось, что девушка искренне переживает за меня. Тут тоже мне предложили какого-то их нетрадиционного целителя, но я также вежливо отказался.
А ближе к семи вечера, когда я уже собирался отправиться в игру и решил вызвать мощь в лице ребят Шемякина, позвонил Император.
— Привет! Как ты? — В голосе Ивана слышалась тревога.
— Да так… — махнул я рукой. — Терпимо. Парализовало немного.
— Чего?! — Он как-то испуганно уставился на меня. — Может, тебе врачей прислать?
-= Ты забыл, кто у меня в гостях? — усмехнулся я
— Точно! Годунова же! Она тебя лечит?
— Ага, — подтвердил я, — обещала за неделю на ноги поставить.
— Ну, если она обещала, то поставит, — как-то сразу успокоился Император. — А с этим Стапановым что?
— Пока глухо, — признался я. — Но, думаю, размотаем мы это клубок.
— Держи меня в курсе, — строго произнес Иван.
— Буду, Ваше Величество, — не удержался я от шпильки, заметив, что мой собеседник явно недоволен таким обращением. — Ты-то сам как? Похороны, я так понял, кончились?
— Они закончились еще в двенадцать, — проворчал Иван. — Потом — три часа всевозможных церемоний и поминальный обед. Вот сейчас я удалился в свои покои, так что могу звонить и разговаривать. В восемь еще траурный ужин с послами. Буду по второму разу соболезнования выслушивать. Эх… Ты сам-то в игру пойдешь?
— Да, — кивнул я. — Аврора позвала.
— Аврора? — усмехнулся Иван. — Ну-ну!
— Никаких «ну-ну»! — возмутился я. — Я вообще-то полуинвалид. Так что…
— Ну, на игру это не распространяется, — логично заметил Император, — но твой посыл понял. Ладно, Веромир. Рад, что у тебя все будет хорошо. Надеюсь, вы справитесь. Но если что-то нужно, сразу обращайся.
— Обязательно, — заверил я его.
На этом мы расстались. Вот же… такое плотное общение, особенно через плантел для меня в новинку. Я даже слегка устал. Не любитель я вот такого общения. К тому же нужно постоянно задумываться о том, чтобы не сказать кому-то что-то лишнее. Но сейчас, вроде, все позвонили, со всеми поговорил, всех успокоил. Я вызывал Шемякина, и тот вместе с двумя своими ребятами осторожно положил меня в капсулу.
— Как выйдете, позвоните, господин, мы рядом, — заботливо сообщил он, пока крышка капсулы опускалась.