Убеждение (ЛП)

Он закидывает сумку за спину с ухмылкой.
— Понял, — выдыхает он. Затем наклоняется и поднимает меня на руки.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я, практически крича.
— Ты сказала, что надо проводить как можно меньше времени на ногах. Так что, ты не будешь проводить время на ногах. — Ему каким-то образом удается пожать плечами, держа меня на руках.
— Лиам! — Я смеюсь, но обхватываю руками его шею. — Я могла бы привыкнуть к этому, но ты знаешь, если у нас все получится, то я стану еще больше.
— Я буду продолжать посещать спортзал, — улыбается он в ответ.
Лиам подходит со мной к машине и хмурится, когда видит, что я приехала на своей.
— Ох, да ладно. Я ненавижу водить твою машину.
— Когда наш рейс? — спрашивает он, открывая дверь.
— Мы должны уже отправиться в аэропорт. Я старалась найти рейс с вылетом позже, на случай, если ты опоздаешь, но думаю, что нам все равно лучше приехать туда пораньше, — объясняю я, садясь на свое место, и он кивает. — А что?
— Я хотел увидеть Ару, если у нас было бы время.
Не думала, что он может стать еще более идеальным. Мое сердце бьется сильнее, потому что он беспокоится обо мне, и я обхватываю его лицо ладонями. Лиам смотрит на меня с удивлением, а затем я притягиваю его ближе. Наши губы соприкасаются, и он запускает пальцы в мои волосы. Я снова цельная. Не важно, что произойдет далее, мы сохраним друг друга. Если я потеряю ребенка, если его мамы не станет, если мир вокруг нас разрушится — мы со всем справимся.
Я приоткрываю рот, и язык Лиама сталкивается с моим. Он целует и толкает меня обратно на мое сиденье. Я позволяю ему взять инициативу на себя, прижимая его губы к своим. Мне хочется целовать его вечно, но нам нужно ехать. Я отталкиваю его, но, когда его голубые глаза впиваются в меня, притягиваю его обратно.
Лиам улыбается напротив моих губ и дарит мне легкий поцелуй.
— Ты такая милая, когда хочешь меня.
— Я соскучилась по твоей заумной заднице.
Он смеется и целует меня еще раз, перед тем как закрыть дверь.
Мы едем в аэропорт, и сладкая атмосфера воссоединения превращается в страх перед грядущим. По дороге я делюсь с Лиамом информацией, которая у меня есть, и он звонит своему отцу, пока мы ждем посадку на самолет. Лиам неплохо держится, но по-прежнему не убирает от меня своих рук. Он все время прикасается ко мне, за исключением случаев, когда у него нет выбора.
В начале полета в Цинциннати мы с Лиамом вкратце обсуждаем то, что он пропустил с Аароном и Арабеллой.
— Ты расскажешь мне, почему никто не мог связаться с тобой? — спрашиваю я. Это сводит меня с ума, но я не уверена, стоит ли поднимать этот вопрос.
— Это был полный кошмар. — Он отводит взгляд.
— Это все, что я получу? — мягко спрашиваю я. Существует некая невидимая грань между близким человеком и морским котиком. Мы с ним должны провести ее, и это один из самых важных определяющих моментов. Дело не в доверии, и я знаю об этом. Все дело в безопасности.
Аарон не сказал бы мне ничего, кроме того, что это был не пикник на пляже. Я знала, что это был его способ сказать, что вопрос не подлежит обсуждению. Только однажды он рассказал о миссии больше, чем обычно, — когда они потеряли троих друзей. Он приехал домой и сорвался. Я держала его в объятиях, пока он рыдал. День похорон был самым ужасным. Все три гроба были покрыты государственным флагом. Слезы безостановочно текли по нашим щекам на протяжении всей церемонии.
— Мне бы хотелось рассказать тебе, но это сложно. Абсолютно всё пошло не по плану. Абсолютно всё. Как будто кто-то саботировал каждое наше движение. — Он проводит руками по лицу. — Клянусь, Ли, я работаю с действительно умными ребятами, но в тот день они все как один тупили.
Я киваю, надеясь, что он продолжит.
— Они забыли батарейки, патроны. Ну, или кто-то стащил наше снаряжение перед тем, как нам уехать. Но даже если мы получали все напрямую и в полной готовности, что-нибудь обязательно ломалось. Мы добрались до одной из тех территорий, где нужно было собрать разведданные, и ни одна из наших радиостанций не работала. Я ни с кем не мог связаться. Ребята были под обстрелом в одном из районов деревни, а я оставался в укрытии, пока Куинн не установил визуальный контакт. Я решил, что берег чист, но оказалось, что нет. Как только поняли, что нас преследуют, мы снова разделились. Радиосвязь не работала, и я не мог рисковать, используя спутниковый телефон.
 
Лиам сжимает мою руку и смотрит в сторону. Он откидывает голову на подголовник, пока я жду.
— Нам повезло. Было большой удачей, что мы смогли выбраться оттуда, но нам нужно было продумать маршрут, чтобы удостовериться, что это не приведет нас обратно к остальной команде. Враги наблюдали за каждым нашим движением. Из-за этого бардака я не смог получить информацию, которая была нам нужна. Как только мы добрались до более безопасного места, я получил сообщение, и мы помчались домой.
— Я так волновалась.
— Могу представить. Но ты никогда бы не узнала, если бы не это происшествие.
Я глубоко вздыхаю и смотрю на наши соединенные руки.
— Мне все равно некомфортно от этого. Я знаю, что у тебя работа с риском, но я опять беременна. Я не хочу растить двоих детей, будучи матерью-одиночкой.
Лиам поднимает наши руки и целует мои пальцы.
— Я не могу ничего обещать тебе по этому поводу, Ли. Ты знаешь это. Я знаю, отстойно переживать обо мне, когда я уезжаю, но могу пообещать только, что люблю тебя и сделаю все, что в моих силах.
Лиам прав, и я знаю, что мне нужно быть сильной. Я не сомневаюсь в нашей любви. Я знаю, что между нами нечто особенное, но, кроме того, оно еще и хрупкое.
— Ты так много значишь для меня, — объясняю я.
— Расслабься, теперь я здесь. Впереди у нас несколько долгих дней.
Я кладу голову ему на плечо и вдыхаю его аромат. Сандаловое дерево и одеколон возвращают меня туда, где все началось. Как он держал меня и успокаивал. Я позволяю этому чувству снова нахлынуть на меня.
Лиам молчит, но я знаю, это потому, что он думает сейчас о маме. Он поднимает перегородку между сидениями и прижимает меня к груди. Я располагаю ладонь там, где бьется его сердце, а он кладет руку на мой живот. Истощение и переизбыток эмоций берут верх, и мы проваливаемся в сон.
— Эй, — голос Лиама прорывается сквозь вызванный сном туман. — Просыпайся, милая.
Он слегка подталкивает меня, и я поднимаюсь.
— Давно я так хорошо не спала. — Я улыбаюсь, и он смотрит на мой живот.
Лиам ставит свои сумки на пол и хватает меня за бедра. Я с трепетом наблюдаю, как он опускает голову и целует мой животик.
— Привет. — Слезы появляются в моих глазах. — Я буду твоим папочкой.
Женщина позади Лиама стоит, прижав руку к груди. Я касаюсь пальцами его темно-каштановых волос и мягко перебирают их. Он поражает меня своей заботой и нежностью. Он убивал людей, допрашивал террористов, поднимался в горы, и кто знает, что еще делал, но со мной… он другой.
Подняв голову, Лиам целует меня, затем берет сумки и улыбается.
— Почему ты должен быть таким идеальным?
— Потому что я был создан для тебя.
— Опять ты за свое. — Я улыбаюсь и качаю головой.
— Я нравлюсь тебе таким.
— Похоже на то. — Я пожимаю плечами и начинаю поворачиваться, но Лиам хватает меня за руку. — Что не так?
— Я не знаю, смогу ли попрощаться с ней, — признается он. — Я даже не повидался с ней перед отъездом. Имею в виду, каким надо быть придурком, чтобы не сказать своей матери «до свидания» перед миссией?
Во мне растет чувство вины, так как Лиам, вместо того чтобы поехать домой к своей семье, уехал вместе со мной на выходные.
 
— Я буду с тобой все время, — пытаюсь я успокоить его. Это будет тяжело для него и его отца. Я знаю, на что похожа потеря, и могу только надеяться, что подарю им немного утешения и комфорта.
Мы берем такси и едем в больницу. Лиам нервничает, его нога подпрыгивает, и он продолжает тереть шею. Я проходила через это, и я полагаюсь на свои собственные воспоминания, чтобы помочь ему. Я помню, как ненавидела это состояние, но даже не замечала, когда оно накатывало. Я была в отчаянии, но я пытаюсь представить, каково это — знать, что это происходит. Наблюдать за тем, как тот, которого ты любишь, уходит.