Данфейт (СИ)

— Ты же аккуратистка! Всегда кладешь вещи на свои места, моешь за собой посуду и гладишь нижнее белье! Посмотри, во что превратилась твоя квартира? Грязь, бардак! Эй, я к тебе обращаюсь! Скоро вонять начнет! Ты слышишь?
Эрика вновь приподнялась на диване и осмотрелась по сторонам. Затем прикоснулась к своей голове и нащупала сбившиеся на затылке волосы.
— С добрым утром! — воскликнул Бронан и направился на кухню.
Войдя туда и пробежав глазами по грязным тарелкам, стаканам, пустым бутылкам, пакетам из фаст-фуда, он покачал головой. Открыв холодильник, он понял, что кроме трех видов соусов есть в этом доме нечего.
Эрика услышала, как хлопнула входная дверь, и прижала ладонь к глазам. Придя в себя, она подняла руку и чуть не задохнулась. Юга! От нее несло потом!!!
Эрика подскочила с дивана и побежала в ванную. Взглянув на свое отражение в зеркале, она пришла в ужас. Ведьма! Она — тианская ведьма из сказок, которыми пугают маленьких детей во всей системе Амира!
Бронан с пакетами наперевес, забитыми продуктами, вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. В ванной горел свет и слышался шум воды.
— Неужели, — хмыкнул зрячий и отправился на кухню, разгребать свинарник.
Эрика, в чем мать родила, выползла в коридор, и замерла в центре, как вкопанная. На нее смотрел зрячий, стоя в переднике посреди прохода. Эрика отвернулась, осмотрелась и вновь повернулась к нему, склоняя голову на бок.
— Я думала, что ты ушел, — заявила матриати и, обогнув его, вошла в свою комнату, оставив дверь открытой.
Бронан вошел следом за ней и облокотился о дверной косяк, глядя, как обнаженная Эрика с коротко остриженными огненно-красными волосами, пытается найти в своем шкафу чистое белье.
— Может, выйдешь? — как ни в чем не бывало, произнесла Эрика, натягивая на свои длинные стройные ноги кружевные трусики.
— По-моему, я тебя нисколько не смущаю.
Эрика посмотрела на Бронана и хмыкнула в ответ.
— Тебе всегда нравилось смотреть, как я одеваюсь.
— А тебе всегда нравилось разгуливать по дому в нижнем белье.
— Я, по крайней, в трусах ходила, в отличие от тебя, — засмеялась Эрика и надела лифчик.
— Глядя на твои трусы, я не всегда мог понять, есть они у тебя или их на самом деле нет.
Эрика накинула на себя одну из своих «домашних» рубашек и закатала рукава.
— Это тело принадлежит тебе. Можешь смотреть и оценивать, сколько хочешь. Мне нет до этого никакого дела.
— Ты теперь не отождествляешь себя со своим телом?
— Абстрагироваться от происходящего я научилась давно, так что… — Эрика театрально пожала плечами и, потянув за край одеяла, стянула его на пол, чтобы сменить пододеяльник.
— Я мясо жарю, — будто бы не услышав ее реплики, произнес Бронан.
— Делай, что хочешь. Мне все равно.
Бронан отвернулся и покинул ее комнату. Раньше он бы снял с себя передник и, швырнув его ей в лицо, ушел. Но сейчас, в этот день, он спокойно вернулся на кухню и начал нарезать помидоры для ее любимого соуса. Он поступил так не потому, что его не задели ее слова. Все дело в волосах. Его тианка всегда следила за своими волосами. Она расчесывала их чуть ли не каждый час, покупала все эти странные маски и спреи для ухода за ними, укладывала каждое утро, даже если это был выходной день, и они собирались провести его дома. Но сегодня она остригла свои огненно-красные длинные волосы, даже не пытаясь расчесать. Выскобленные неаккуратными движениями ножниц, они торчали в разные стороны и подвивались на концах. Эта прическа изменила ее облик до неузнаваемости. Скулы на ее лице начали сильно выделяться, а большие багрово-красные глаза показались ему еще более бездонными, чем когда-либо. С этой стрижкой она выглядела, как девочка-подросток, а не взрослая женщина, ни в чем себе не отказывающая. Она перестала быть Красной Леди, и это вызвало в душе Бронана некое беспокойство.
Когда Эрика вошла на кухню, Бронан сидел за столом и раскладывал еду по тарелкам.
— Это мне? — не поняла Эрика, глядя на толстый кусок мяса в красном соусе.
 
— Тебе.
Эрика подошла к столу и, отрезав кусочек, попробовала его.
— Спасибо. Остальное можешь забрать с собой, — Эрика небрежно помахала рукой в сторону больших салатниц с нарезанными овощами и фруктами. — Мне это не нужно, а Гритхен, может, понравится.
Бронан спокойно опустил приборы на стол и поднялся со стула. Так же спокойно он подошел к Эрике и остановился рядом, с презрением глядя на ее тарелку. Эрика напряглась, опасаясь, что он ткнет ее туда носом, но Бронан спокойно отодвинул стул и, положив руку на плечо Эрики, силой усадил ее на него. Эрика отодвинула от себя приборы, но зрячий вернул все на место и сжал свою ладонь на хрупкой шее своей матриати.
— Ешь! — рявкнул Бронан, продолжая стоять за ее спиной.
Эрика выпрямилась и взяла в руки приборы. Надавливая на нож слишком сильно, она скрежетала им по тарелке, разрезая отбивную на мелкие кусочки. Затем положила нож и начала запихивать куски мяса в свой рот, пережевывая и глотая. Когда тарелка была пуста, Бронан убрал руку с ее шеи, но с места не сдвинулся.
— Что происходит? — серьезным тоном спросил он, глядя на нее.
— Себе задай этот вопрос.
— Я пережил это и пошел дальше. А с тобой, Eria, что не так?
— Не называй меня этим поганым именем! — закричала Эрика и обернулась к нему, гневно сверля взглядом.
— Ты же любишь вспоминать прошлое. Мстить. В чем же сейчас проблема? Найди способ заткнуть меня, а если не можешь, заткнись сама!
Эрика набрала в грудь воздух и, вдруг, оскалилась. Он ожидал, что она скажет что-нибудь. Но она промолчала и потянулась к салатнику с фруктами.
Бронан выдохнул и отошел от нее, чтобы включить чайник.
— Что дальше? Напоишь меня чаем и уложишь спать, прочитав сказку на ночь?
— Прочитаю, если посчитаю нужным.
Наушник Бронана задребезжал на столе и зрячий надел его, отвечая на вызов. Эрика внимательно наблюдала за ним. Он не улыбался, нет, он, кажется, был раздражен.
— Да.
Молчание.
— Нет, я занят.
Молчание.
— Я сейчас не могу говорить.
Молчание.
— Я не знаю!
Бронан, заметив, что Эрика внимательно на него смотрит, отвернулся и вышел с кухни. Эрика улыбнулась тому, что увидела. Она знала его лучше, чем кто-либо другой. Он говорил с Милашкой. И не сказал ей, где именно находится.
Эрика выпрямилась и вышла в коридор следом за Бронаном. Он обернулся, с опаской глядя на нее, и направился вперед по коридору в сторону ванной. Эрика схватилась за полы своей рубашки и скинула ее с себя, оставшись в одном нижнем белье. Бронан обернулся и, осознав, что видит, остановился.
— Я не могу говорить. Нет, потом. Ты слышишь, что я только что сказал? — перешел на повышенный тон Бронан.
Эрика улыбнулась и, расстегнув застежку лифчика, скинула его на пол, останавливаясь при этом в дверях своей комнаты и с насмешкой глядя, как Бронан плотоядно смотрит на нее, пытаясь при этом слушать, что говорит ему Гритхен. Наконец, он просто отключил свой наушник и бросил его на пол.
— Твоя патологическая тяга к этому телу меня впечатляет, — уставшим голосом произнесла Эрика. — В нем ведь нет ничего особенного. Такое же, как у миллионов других женщин. Но тебя тянет к нему, и это единственное, с чем тебе приходиться бороться в твоей скучной жизни. Ты опять проиграешь, Бронан Ринли, наступая на те же грабли, что и прежде.
Она развернулась и направилась к кровати, стягивая с себя трусики на ходу.
— Зачем ты делаешь это? — услышала она над самым ухом и обернулась.
— Я хочу, вот и все, — ответила Эрика, вставая на носки и прикасаясь к его губам.
 
Она никогда не целовала его трезвой. Вкус ее рта всегда ассоциировался у Бронана с вином или виски, в зависимости от того, что она предпочла выпить перед тем, как приблизиться к нему. А сейчас он почувствовал нечто другое. Острый красный соус мясной подливки и какой-то сладковатый, едва заметный привкус, несомненно, принадлежащий ей самой. Как можно было столько раз целовать ее, заниматься с ней сексом и не знать вкуса ее рта? Как?