Особенности разведения небожителей (СИ)

— Ты принеси — и увидишь. — Ни малейшего послабления в голосе.
— Хм… — На столике передо мной появилась темно-зеленая каменная чернильница и такая же кисть с мягким рыжим мехом.
Я щелкнула пальцем по нефритовому жетону и развернула договор. Еще раз убедилась, что вот оно — свободное место между последним внесенным пунктом и моей подписью. Его мало, сильно не разбежаться, поэтому формулировка должна быть предельно лаконичной и четкой.
Ну что ж, Янью даже потренировал меня немного, показав, как держать кисть, а еще я брала пять уроков каллиграфии у мастера в Шанхае, когда мы снимали там сюжет. Просто для себя и общего развития. Ерунда, на самом деле одно из шести высоких искусств не постигнуть за такое короткое время. Но перерисовать со шпаргалки иероглифы, вспомнив все положения кисти, что мне показал Янью, можно.
— Госпожа?! — очень явно забеспокоился тю… дельфин, чтоб его.
— Ну не все ж коту масленица, — усмехнулась я, глянув на него искоса, и приступила к начертанию.
«Ключ обязан правдиво отвечать на вопросы хранителя, не имеет права вредить хранителю прямо или косвенно. Ключ не имеет права изменять данный договор.
Нарушение любого из этих правил ведет к разрыву договора по вине нарушителя».
Последнее — важно. Потому как в этом случае мне должны свободу и неустойку. В размере заработной платы за тысячу лет — о как!
Кстати, на саму зарплату Яоши не поскупился, это мы еще с моим новым небожительским знакомым выяснили. Она, конечно, исчислялась в местных денежных единицах — ци. Но при пересчете на доллары я тихо пискнула, а Янью подтвердил — даже по небесным меркам неплохо.
Во-от. Последний штрих нанесен, можно развернуть договор в сторону косатика, и пусть читает.
Яоши, все это время просидевший возле стола с напряженным видом, вчитался в новый столбец иероглифов и застыл. Потом взглянул на меня как на врага народа и медленно начал просачиваться обратно в тень.
— А ты как хотел? — Я пожала плечами. — Стоять! Рабство давно отменили, знаешь ли. И верни мне душ, пожалуйста. Вместе с раковиной. А то на кухне неудобно зубы чистить и умываться.
— И почему же госпожа написала только о разрыве договора, а не о наказании для ключа за нарушение правил? — буквально прошипел он сквозь свои рыбьи зубки.
— Ты мазохист? — удивилась я.
Самое смешное, что хищный «рыбк» (я помню, что косатки не рыбы, но мысленно обзываться мне никто не запретит) вдруг почти незаметно вздрогнул и на долю мгновения отвел глаза, а потом снова стал собой — очень недовольным и даже злым котиком. Пофиг, что на самом деле он ни разу не этот сухопутный обладатель когтей и шерсти.
Я пожала плечами и потянулась, чтобы уже почти привычно почесать его между лопаток. Похоже, у него там кнопка-переключатель из «я злое зло» в «мур-р-р, ну ладно, пока не укушу». Кстати! Дельфины очень любят, когда им чешут спинной плавник и около него. Может, это оно?
— Я обязан ответить на этот вопрос? — буркнул тем временем Яоши, слегка нахмурившись.
— Не-а. — Я улыбнулась. — Душ мне нужнее. И вопросы у меня есть гораздо более важные.
Почему мне кажется, что кто-то снова надулся? То есть отвечать он… не хотел, но то, как я легко сдалась, не став вытягивать из него подробности, его задело.
— Уточните параметры душа, — сверкнул он на меня глазами, — и ванны.
— Просто сделай как было, — кивнула я. — А заодно ответь, зачем ты его вообще убрал.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍
— Как было… в каком из вариантов? Их было более девяноста семи, — прикинулся дурачком он.
— Вот как было вчера, — не сдалась я, выжидательно глядя на него — второй вопрос никто не отменял. О чем я ему и напомнила.
— Я хотел, чтобы вы приняли ванну, — угрюмо выдал морской житель. — Горячую. И чтобы… — тут он так явственно запнулся, что я даже еще раз почесала его «плавник», поощряя и успокаивая. — Чтобывыкаждыйразпросилименяеенаполнить! — выдал он после этого скороговоркой и надулся окончательно.
 
Божечки-кошечки. Ага. А еще он явно готов был стоять рядом с бочкой в качестве вешалки для полотенец и чего там еще? М-м-м… наверняка держателя ковшика, чтобы поливать меня, смывая мыло. Хитрый какой любитель мокрого стриптиза.
  
Глава 16
 
Яоши:
Один… два… нет, все три хвоста выдерну этому… гаденышу! Шпаргалку ей нарисовал! И кто он после такой подставы? Нагадил так, что даже самому хуньдуню на зависть. А ведь они считаются чемпионами в данной деятельности… после хули-цзин, м-да. Только хуньдуни натуральный навоз могут тебе на голову вывалить, а лисы, мать их… короче, они гораздо хуже.
Повезло еще, что он не додумался подсказать, как вычеркивать не понравившиеся пункты в договоре. Теоретически Тай Жень это могла… до окончательного утверждения. То есть подпись она поставила, но договор считается нерушимым именно после того, как прочитан и подтвержден обеими сторонами — пусть даже мысленно. В ее случае — принят к сведению, и несогласия она сразу не выразила. Уф-ф-ф…
Но все равно. Все равно! Теперь нельзя врать. Что ж, придется недоговаривать… еще и учитывая, чтобы это не шло ей во вред. Гадство! Но с другой стороны, это должно сделать нашу игру интереснее. И я все еще могу сделать одну вещь.
Я протянул руку и мелкими иероглифами вписал рядом с последним словом «ключ» имя девушки. А потом резко поставил внизу собственную печать-согласие, полностью завершив договор и сделав его нерушимым.
В итоге вышло вот так:
«Ключ обязан правдиво отвечать на вопросы хранителя, не имеет права вредить хранителю прямо или косвенно. Ключ и Тай Жень не имеют права изменять данный договор.
Нарушение любого из этих правил ведет к разрыву договора по вине нарушителя».
Вот теперь мне полегчало. С единственным чужим пунктом договор не так уж плох. Хе…
— Справедливо, — вздохнула хранительница. — Хотя ты все равно поросенок.
— Я ключ. В крайнем случае — косатка. А не этот грязный мешок мяса, выведенный людьми!
— Душ верни, чистюля, тогда поговорим.
— Ладно…
Хитрая все же девчонка. Не повелась сразу на возможность меня как-то прижать. За нарушение своих правил оговорила лишь разрыв договора. Я же могу ее просто убить. В смысле, после разрыва договора и выплаты неустойки. И даже деньги назад забрать, трупу они ни к чему.
Знает, что не убью? А откуда, если я даже сам этого не знаю? И еще — значит, ей наплевать на месть мне… на меня… так, пока не злиться! Думать мешает.
Похоже, Тай Жень важнее собственная свобода. Нет, я уважаю… но хрен ей с мороза, да поглубже. Так просто от меня не отделаться.
Спишу на то, что моя «хранительница» знает меня всего чуть больше суток и еще просто не успела проникнуться. Зуб даю, скоро ей станет не все равно, и тогда…
— А это что? — Всунутый под нос блокнот я даже не сразу заметил, увлекшись мыслями и планами.
— Список первоочередных вопросов, — невозмутимо ответила девушка.
Я оценил исписанный лист, перевернул его, повинуясь недоброму предчувствию, потом листнул еще и поднял на страшную женщину глаза:
— Ты когда успела это накалякать? И вообще… денег нет! — Я честно признался, даже не соврал. Денег ее мира у меня точно нет, да и… не заработала еще ни монетки, чтобы требовать буквально полной перестройки зоопарка.
— Где ты там про деньги увидел? — Она потянулась, взлохматив свои возмутительно короткие и светлые волосы. — Там вопросы.
 
— То есть это не список желаний? — Я со скепсисом уставился на закорючки чужого языка.
— А так можно было? — Зуб даю, дразнит. Щурится и дразнит. — Но нет пока. Это вопросы.
— Вы, госпожа, еще не продали ни одного детеныша, не выполнили ни одного заказа и не собрали ни одного ингредиента, — не стал отвечать я прямо. — Сначала пополните счет зоопарка, тогда поговорим о желаниях.