Где же ты, любовь?
— Мне очень вас жаль, — сказал Майкл.
— Интересно! — заметил сэр Норман. — Сьюзан, видно, хорошо потрудилась над твоим воспитанием. Она всегда была превосходным человеком. Не будь я тогда таким идиотом, я бы обязательно женился на ней.
Майкл засмеялся:
— Почему бы и нет? Но я не думаю, что она согласилась бы выйти за вас замуж. Туги была из тех людей, которые живут только работой и ради работы.
— И ты в это веришь?
— До некоторой степени. Думаю, что когда есть по-настоящему важная работа, то ради нее можно от всего отказаться.
— Когда-то я тоже так думал, — вздохнул сэр Норман. — И именно поэтому я так много добился.
Последовало короткое молчание. Затем сэр Норман тихо сказал:
— Я бы сделал куда больше, если бы мне было ради кого работать.
— Еще не поздно.
Сэр Норман снова вздохнул:
— Увы, уже поздно. Я очень стар, Майкл, а старикам трудно приспосабливаться к новому. — Он секунду помолчал, затем продолжил: — Мне всегда так хотелось иметь сына…
— Вы же не обвиняете Туги, сэр, за то, что она вам ничего раньше не сказала?
— Нет, нет, конечно! Она ведь поклялась твоей матери. Когда она рассказала мне, мы решили, что все должно оставаться по-прежнему. Сьюзан не хотела, чтобы это тебя расстроило или каким-то образом нарушило твои планы. Я предложил, что лучше всего молчать до…
— До? — настойчиво переспросил Майкл.
— …До смерти одного из нас. Ни один из нас не имел ни малейшего понятия, когда это может произойти.
— Ни один из нас не знал, — подтвердил Майкл. — Казалось, что она хорошо себя чувствует. Но она слишком много на себя взвалила. Она всегда была такой, не умела беречь себя.
— Да, да, я знаю, — кивнул сэр Норман.
— А теперь что мы будем делать? — спросил Майкл.
— Говоря «мы», ты имеешь в виду себя и меня? — поинтересовался сэр Норман.
Майкл молча кивнул.
— Тебе решать, мой мальчик. Я много думал об этом, пытался посмотреть на жизнь с твоей точки зрения.
Майкл наклонился вперед.
— Я хотел бы делать то, что хотите вы, сэр, — сказал он, и впервые оба мужчины посмотрели друг на друга с пониманием.
Наступило короткое молчание, которое помогало отцу и сыну лучше узнать друг друга. Потом сэр Норман проворчал, пытаясь скрыть свои подлинные чувства:
— Дело в том, Майкл, что сейчас важно не то, что я хочу. Все это касается именно тебя. Я понял из слов Сьюзан и по отзывам других людей, что ты затеял кампанию по спасению страны. Люди, которые пошли за тобой, знают тебя как приемного сына Сьюзан. Давай оставим все как есть еще на некоторое время. Когда ты добьешься успеха, тогда мы и сделаем заявление.
Сэр Норман говорил легко. Майкл понял, что этому упрямому и властному старику требуется, чтобы подчинить свои интересы чему-то, чего он не мог до конца понять.
Это был широкий жест, и Майкл откликнулся на него. Он встал и протянул ему руку.
— Спасибо, сэр, — сказал он. — Я вам очень благодарен.
Мужчины снова пожали друг другу руки. Но теперь в их рукопожатии чувствовалось родственное тепло.
Некоторое время они ничего не говорили, а просто стояли и смотрели друг на друга, и казалось, что сэр Норман на глазах молодеет. Он расправил плечи, глаза его сияли.
— Я горжусь тобой, Майкл, — сказал он наконец.
— Спасибо, сэр. Но я еще почти ничего не сделал.
— Нет? Но тебе предстоит еще долгий путь. Если я смогу помочь тебе чем-то…
— Я обязательно попрошу вас об этом.
Сэр Норман удовлетворенно вздохнул.
— Хочешь посмотреть дом?
— С большим удовольствием.
Сэр Норман горделиво пошел вперед. И Майкл, следуя за ним, почувствовал себя спокойно и безмятежно. Все прошло совсем не так страшно, как он думал.
Он понял в тот момент, что они с отцом обязательно станут друзьями. У них было много общего. Теперь Майкл знал, от кого он унаследовал обаяние и целеустремленность.
Они медленно обошли весь дом. Там было на что посмотреть. Многие годы сэр Норман коллекционировал предметы искусства. В конце длинной картинной галереи он остановился.
Сэр Норман стоял и смотрел на портрет женщины в сером платье, державшей в руках букет роз.
— Твоя мать.
Сэр Норман произнес эти слова хриплым голом, но Майкл видел, как смягчился его взгляд.
— Я очень рад, что увидел этот портрет, — откликнулся Майкл. — У Туги была только фотография, к тому же не очень хорошая. Ее сделали еще до вашей свадьбы.
— А этот портрет был написан сразу же после нее, — сказал сэр Норман.
Мужчины молча стояли и смотрели на портрет. Затем сэр Норман вытащил из жилетного кармана золотые часы.
— Без пяти восемь, — сказал он. — Сейчас подадут обед.
Они прошли по галерее, ничего не говоря друг другу. Каждый думал о своем. Только дойдя до холла, сэр Норман сказал:
— Между прочим, моя крестница тоже напросилась на обед. Она звонила из Лондона и сказала, что очень хотела бы пообедать у меня именно сегодня.
— Вы имеете в виду Синтию Стендиш?
— Да, Синтию. Она сказала, что теперь работает на месте Сьюзан.
— Да.
Майкл чувствовал, что не может объявить, что он не желает, чтобы Синтия приезжала в «Клэверли». Он встревожился, когда они увидели ее в столовой, занятой беседой с мисс Хелен.
Обе женщины нарядились к обеду. Мисс Хелен надела черное кружевное платье, а Синтия — прозрачное вечернее платье из шифона, в котором она казалась совсем юной и хрупкой.
— Как дела, Майкл?
Она протянула ему руку и обезоруживающе улыбнулась, но Майклу не стало от этого легче. Почему-то он чувствовал, что Синтия приехала сюда потому, что знала, что он будет здесь.
Сегодня Синтия была безыскусно обаятельной. Не один раз Майкл чувствовал, что он поддается ее очарованию. По отношению к сэру Норману она была просто невероятно любезной. Тот совершенно растаял от ее комплиментов.
— Почему это ты вдруг решила заняться благотворительностью, Синтия? — поддразнил он ее. — Не говори мне, что устала от веселой жизни, я тебе не поверю.
— Тем не менее это правда, — ответила Синтия. — И я могу честно признаться, дядя Норман, что счастлива, как никогда в жизни.
— Вы собираетесь остаться в доках? — недоверчиво спросил Майкл.
— Конечно, — ответила она. — Я чувствую, что люди, которым я пытаюсь помочь, доверяют мне, как мисс Туги.
Трудно было не поверить в ее искренность, но все же Майкл не мог забыть о Дэвиде. Как он может доверять этой женщине после того, что она сотворила с его другом?
Майкл был рад, когда обед закончился и они вернулись в гостиную. Мисс Хелен разлила кофе, а сэр Норман уговорил его выпить стакан портвейна.
— Вина этого года сохранилось совсем мало, — сказал он, держа стакан в руке.
— Хотите, я вам поиграю? — спросила Синтия.
Майкл, вспомнив другую ночь, когда она играла, почувствовал, что не сможет этого вынести. Он в отчаянии подыскивал предлог, чтобы помешать ей сесть к пианино. Он выглянул в окно.
— Такая теплая ночь, — сказал он. — Хорошо будет прогуляться по саду.
— Ну конечно, — согласился сэр Норман. — В другой раз я покажу вам сад.
Он открыл высокое французское окно, и они вышли в сад.
— Тебе не будет холодно, Хелен? — спросил сэр Норман сестру. — Хочешь, я принесу тебе шаль?
— Нет, спасибо. Норман. Здесь так чудесно.
Первые вечерние звезды мерцали между кронами деревьев. Изредка слышался шорох крыльев летучих мышей.
— Красивое озеро, не правда ли? — заметил сэр Норман, и Майкл ответил:
— Прекрасное. Еще вечером я удивлялся, что это за здание там на острове.
— О, это самая потрясающая история во всем «Клэверли»! — вмешалась Синтия.
— Не расскажете о ней? — попросил Майкл, обращаясь к сэру Норману.
— Как уже сказала Синтия, это интересная история! — ответил он. — Дом был построен сначала как летний. Его выстроил первый владелец этого поместья. Кстати, он был и первым лордом Клэвером. Его сын, унаследовавший «Клэверли», второй лорд Клэвер, был очень ревнив. К тому же он женился на известной красавице с довольно скандальной репутацией. Она давала ему немало поводов к ревности. Как бы там ни было, чтобы проверить ее верность, он как-то раз заявил, что отправляется в Рим. Шли приготовления к его отъезду, но он тайно собирался спрятаться в домике на острове. Не могу понять, то ли хозяйка «Клэверли» была нелюбопытна, то ли она была слишком занята своими похождениями, но рабочих на острове не заметила. Тем временем хозяин попрощался и отправился в Дувр. Он сменил лошадей на первой остановке и вернулся среди ночи. Потом переправился через озеро и спрятался в летнем домике. Через несколько дней его подозрения подтвердились. Тогда он вернулся в дом, влез в окно спальни жены и убил любовника на ее глазах.