Багровый полумесяц (СИ)
Со скоростью пули он вылетел из комнаты и побежал вниз по лестнице. Она вывела его на этот раз в большой зал, в центре которого стоял большой стол со стульями вокруг него. Справа находился камин, а перед ним – кресло с высокой спинкой. Постепенно в мыслях Хуана начало складываться ощущение будто бы всё, что происходило в данный момент с ним, было ему уже знакомо, но он не мог вспомнить откуда. Путник не знал, что за тайна таилась в загадочной винтовой лестнице и замке, каждый раз ведущих в разные места. Он решил попробовать ещё раз по лестнице вернуться на второй ярус замка и уже оттуда, миновав картинную галерею, спустившись по ступеням, обнаружить Эстебана и, отвязав его, убраться прочь из этого места.
Однако у него это не получилось – он опять пришёл к открытой двери комнаты, в которой ему привиделась женщина в белом платье. Скрипя зубами, Хуан вернулся по той же лестнице обратно в зал. В отчаянии он присел в кресло и приложил к своему лбу руку. Он был слегка горячим. Тревога и страх с каждым мигом всё больше и больше овладевали им. Но ведь Хуан был образованным человеком. Он вспомнил, что на занятиях в университете рассказывали о возможных галлюцинациях вследствие большого переутомления, отсутствия сна и голода. И после этих умозаключений Хуан начал глубоко дышать и успокаивать свои расшатавшиеся нервы. Он списал всё, что с ним произошло, на сильное переутомление от дороги, пустой желудок и холод.
Придя в чувство, Хуан заметил решётку с лежащими на ней дровами. Он сложил их в камин и разжёг огонь с помощью своего огнива. Потухшие свечи канделябра он поджёг от новой лучины и поставил его на стол. Очень долго Хуан сидел в кресле, грелся и смотрел в завораживающие движения языков пламени в камине. Это изрядно его успокаивало. Он осматривал зал - на стенах висели гобелены с изображёнными на них сценами баталий. За богатым креслом, стоявшим в центре стола, был старый витраж. Стекла в нём складывали мозаику, представляющую из себя красивый сад. Над камином висел очередной портрет. На нём был изображён в точности такой же камин с креслом, за которым сидел Хуан. Однако эта картина пугала его. В кресле сидел человек, одетый во всё чёрное, а на голове была кожаная шляпа с чёрными перьями. Этот человек по непонятным причинам вызывал жуткие впечатления. Величественно восседая на своём троне, он жестоким взглядом смотрел прямо на Хуана, долгое время не отрывающего взгляд от портрета. Но на картине также было изображено то, чего не было сейчас возле камина – рыцарских доспехов, стоящих на постаменте. В перчатках рыцаря был большой двуручный меч, устремлённый остриём вниз, а возле ног стоял щит с изображённым на нём гербом в виде вóрона.
Ещё долго Хуан сидел напряжённо в кресле, не издавая ни единого звука. Время для него словно остановилось и тянулось всё медленнее. Но потом всё-таки от накопившейся усталости веки его стали тяжелеть и очень быстро он уснул в кресле.
Неизвестно, сколько времени прошло во время сна. На улице всё ещё была ночь, когда Хуан внезапно проснулся. Пару раз зевнув, он подбросил новое полено в огонь и, встав с кресла, ещё раз осмотрел комнату с канделябром в руках. Но направив свет от свечей в сторону картины, висевшей над камином, Хуан замер сначала в недоумении, а потом начал испытывать неописуемый страх! Он начал часто моргать и протирать глаза. На картине возникло какое-то тёмное пятно странной формы. Фон остался неизменным – камин, кресло возле него, рыцарские доспехи, - всё было на месте. Кроме фигуры человека. Оцепенев от ужаса, Хуан выронил из рук канделябр и затрясся словно осиновый лист на сильном ветру. Подсвечник с грохотом ударился о пол. Все свечи потухли. Силы вновь стали покидать Хуана, и он потерял способность действовать и мыслить. Он плюхнулся обратно в кресло и буквально тут же услышал тот же самый грохот, который раздавался ранее в башне. Насторожившись и не двигаясь с места, Хуан смотрел в сторону выхода. Тишина. Она напрягала.
Вдруг послышались чьи-то шаги, дальним отзвуком доносившиеся с лестницы. Страх неведомого усилился в Хуане. Он и так уже был весь взвинченный и теперь его сердце в груди забилось быстрее в сотни раз. Он не знал, что делать. Огонь в камине запылал ещё сильнее, а от трескавшихся в жару сухих поленьев начали отлетать угольки. Некоторые из них попали прямо на ноги Хуану и обожгли его. Звук от шагов продолжал доноситься с лестницы. Он становился всё ближе. Несмотря на то, что огонь пылал в топке, стало холодно. Хуан спрятался за спинкой кресла и крепко сжал руками подлокотники. Прислушиваясь к шагам, он понял, что тот, кто спускался с лестницы, был уже в зале прямо у него за спиной. До смерти напуганный он не решался открыть глаза. Звуки шагов на мгновение стихли, но потом снова возобновились, и Хуан почувствовал, что кто-то положил руку на спинку его кресла.
- Прекрасная ночь, не правда ли? - раздался чей-то голос.
Хуан открыл глаза и посмотрел наверх. Над ним склонилась фигура высокого дворянина с длинными седыми волосами и эффектными длинными усами. Яркие голубые глаза, чем-то напоминающие своим цветом маленькие кусочки льда, пристально смотрели на него. Страх Хуана как будто бы на мгновение пропал, словно он был под гипнотическим влиянием. Дворянин был одет в кафтан чёрно-жёлтого цвета с золотыми пуговицами. На его руке, лежавшей на спинке кресла, красовался большой золотой перстень в виде головы ястреба с сапфировыми глазами. Яркая странная улыбка на лице говорила о приветливости этого человека. Наматывая на палец свой седой ус, он задал вопрос:
- Кто вы, любезный мой гость?
- Вы хозяин замка?
- О, да. И должен признаться, этот прекрасный замок очень давно является моим скромным домом.
- Прошу меня простить за вторжение! Я не имею никакого злого умысла. Видите ли, я очень долго держал путь из Жироны в Сарагосу и заблудился в здешних местах. Я скорее всего повернул не туда и набрёл прямиком на ваш замок. Я был очень голодным и уставшим и осмелился войти внутрь, чтобы остаться на ночлег и, при возможности, согреться. Со мной здесь произошли некие странности, но, видя вас, я теперь понимаю, что моё воображение намного изобретательнее, чем я думал. Это всё был бред. Скорее всего я простудился и заболел на холоде. Мне привиделись какие-то образы, объяснения которым я не могу найти. Я боюсь просить вас о снисхождении, но всё-таки спрошу: разрешите ли вы мне остаться в ваших стенах до рассвета, чтобы перевести дух от длинного путешествия? Я вам по гроб жизни буду благодарен! И буду вам глубоко признателен, если вы, сударь, скажите, где я нахожусь и далеко ли я от Сарагосы?
Закончив свою жалостливую речь, Хуан смотрел на удивлённое лицо дворянина, на котором после его рассказа улыбка стала ещё больше. Он наклонял голову в разные стороны и рассматривал Хуана.