Петр Романов. Второй шанс (СИ)

Я почувствовал, что засыпаю, и что на сей раз будет именно сном, а не кошмаром с перенесением памяти, или что это было со мной.
— Петька, подъем! — Я схватил подушку и запустил туда, откуда раздавался жизнерадостный голос Карамзина.
— Уйди, нечистый, — пробормотал я, пытаясь закутаться в одеяло, голова нещадно болела, все же такое потрясение ночью испытать. Что бы сейчас не происходило, а я твердо решил, что сегодня никуда не пойду. Нужно было еще с памятью своей поработать, да магическое искусство испытать. Дел много, а занятия они целый год будут длиться, успею еще наверстать пропущенное.
— Чего это я нечистый? Я только что из душа, — возразил Дмитрий. — Романов, по-хорошему прошу, вставай. Сейчас только оповещение пришло, состязания факультетов все-таки состоятся. И сейчас на стадионе состоится жеребьевка. Так что вставай, а то все пропустим!
— Да встаю я, встаю, — и я начал отскребать себя от постели, громко зевая и протирая пытающиеся закрыться глаза. — Есть что от головы, а то трещит не по-детски. Топор не предлагай, знаю я твои шуточки обыденные.
Карамзин хмыкнул и открыл свой шкаф, после чего кинул мне на кровать какую-то бутыль неподписанную. Я потряс ее в руке, содержимое было жидким. Откупорив бутыль, я принюхался. Пахло кошачьей мочой и мятой. Сомневаюсь, что отравить он меня вздумал, собственно, как и головную боль вылечить.
— Не морщись, бабка делала, — с серьезным видом проговорил он, будто это что-то для меня должно было значить. Решив довериться ему, я залпом выпил то, что было налито, с усилием заставив себя проглотить. Действовать начало мгновенно. Пока я дошел до ванной комнаты, головной боли, как не бывало. Надо бы поинтересоваться из чего бабка его зелье это лечебное изготовила, хотя, судя по запаху, лучше мне было этого не знать.
Пока умывался, на что-то большее не хватало времени, вспомнил, что такое «Состязания факультетов», и почему Карамзин пребывает в таком возбужденном состоянии.
Всего факультетов было шесть по профильным направлениям: искусство и делопроизводство, алхимия, врачевание, магические технологии и артефакторика, экономика и расчет вероятностей, юриспруденция и силовые методы. Вот на последнем мы с Карамзиным и учились. Правда я никак не пойму, чем думал дед, когда совершенно не силового внука определял по этим направлениям. Ему бы над колбами химичить, чтобы не трогал лишний раз никто, либо сидеть с линейкой и расчетной машиной, вероятность для силовиков высчитывать. Похоже, что многие наставники тоже никак не могут понять смысла этого распределения, но это уже пройденный этап, мне-то как раз этот факультет подходит. Нет, образование в императорской школе давали весьма разнообразное: и экономику, и то же врачевание изучали все, но у разных факультетов были разные дополнительные занятия, у нашего факультета понятно что, юриспруденция и боевая магия. Каким образом они сочетались, также не понятно, как и присутствие Петеньки Романова на этом факультете. Было только одно общее между всеми факультетами: имперская школа, в которой обучались все ученики, был школой магии. Не было среди студентов неодаренных, поэтому общая программа магических наук была едина для всех, но со своими нюансами, связанными со специализацией. Наташка, например, экономику и расчет изучала, и для клана это хорошо, вот только, если она выйдет замуж и уйдет из клана Романовых, то это получится хорошо для кого-то другого. Так что, понятны возражения деда против Агушиных, они на данном этапе для него первые конкуренты.
Состязания же проходили следующим образом: от факультета со всех курсов с первого по шестой, обучение в школе длилось шесть лет, и последние два исключительно по своим направлениям, выбирались три девушки и три парня. Выбирал артефакт, как именно, я не знаю, потому что в прошлом году была напряженная международная обстановка, в воздухе так и витало слово «война» и все мероприятия такого плана были запрещены. Поэтому память Петькина буксовала, но что-то мне подсказывало, что разницы между возрастом артефакт по какой-то причине не делал. По мне так война и война, что здесь такого страшного? Но это мне, я потому как жил в режиме непрекращающихся войн, а если они и прекращались, то ненадолго, обычно для чьей-нибудь свадьбы. Но Годунову видней, он император, а не я.
 
Так вот, выбирались участники по странной и непредсказуемой системе, и они начинали соревноваться друг с другом. Сами состязания представляли собой последовательное прохождение различных препятствий и решение по ходу различных задач, которые в итоге сводились к одному финальному. Участники освобождались от общих занятий, с ними занимались индивидуально. Занимались серьезно, после окончания школы все участники состязаний получали очень теплые места при императоре, который чаще всего посещал школу и присутствовал при финальном испытании.
Выигравший факультет освобождался от летней практики, поэтому своих участников все остальные очень любили и ценили. Что касается самих состязаний, то память подсовывала лишь одно слово, характеризующее этот праздник жизни — «жесть».
— Романов, тебя в каналью смыло? — недовольный голос Карамзина заставил меня пошевеливаться. Пока он единственный мой проводник в этом мире, а я не могу везде и всюду рассчитывать на память Петра, потому что она могла и подвести в самый неподходящий момент.
— Да иду я, иду, уже и на горшке посидеть спокойно не дают, — проворчал я, выходя из ванной. — Ну что, пойдем посмотрим, что это за состязания такие, а также на неудачников из наших, — бодро произнес я, потянувшись, и мы с Дмитрием отправились на стадион.
  
Глава 6
 
Стадион все-таки напоминал мне древний Колизей. Поделен он был на шесть секторов по количеству факультетов, которые отличались цветом лавок, на которых сидели зрители, наблюдающие за состязаниями атлетов. Обведя взглядом заполненный стадион, я все же пришел к выводу, что все-таки эти состязания чем-то мне гладиаторские бои напоминали. Забавно. Интересно, а против учеников львов будут выпускать? Так просто, для остроты ощущений, да чтобы зрителей позабавить.
Я улыбнулся собственным мыслям, а в голове мелькнуло, что на льва я еще ни разу не ходил. Это было бы любопытно, испытать себя.
Мы с Карамзиным едва не опоздали, пришли уже тогда, когда на арену вышли несколько наставников. Один из них одетый, как мне подсказала память, в очень дорогой костюм-тройку, ручной работы, который стоил огромных деньжищ, поднял руку, и гомон, царящий вокруг замолк. Это человек был являлся директором школы, и звали его Павел Никифорович Былин. Четверо его сопровождающих были одеты в темные одежды наставников, я уже понял, что это такая форма у них — темные брюки и темный кафтан до колен, с воротником стойкой, заставляющим голову высоко держать. Без малейшей вышивки, я бы сказал, что бедные одеяния.
Мы только-только успели устроиться на единственных оставшихся свободными местах в первом ряду. Вот же ведь, а на состязаниях, поди, никто не стремиться подальше забраться, все норовят поближе к арене, чтобы ничего не пропустить. Сейчас же, на первый ряд, похоже, только неудачников загнали, вон, Агушин со своей свитой на самом высоком ряду сидит. Детали ему оттуда, конечно, сложно рассмотреть, но вот общий вид лучший. А на выборе участников на кой черт нужны детали? Что он не помнит, как его соученики выглядят? Потому что вот вряд ли выберут какого-нибудь первокурсника, который еще в расположении зданий школы плохо ориентируется. Только вот я, к своему глубокому сожалению, не первокурсник. Ну второй курс тоже не может похвастаться глубокими знаниями, но все же более опытный соперник, чем какой-нибудь тринадцатилетний юнец. Оказывается, все ученики обязаны были присутствовать на жеребьевке, и явиться сюда было вызвано не только интересом и прихотью Дмитрия.
Взросление все же в этом мире проходило немного отлично от привычного мне. В тринадцать лет тут даже не думали, чтобы на охоту детей отправить, ну или в путешествие самостоятельное, не говоря уже об управлении собственным кланом. Что клан, на мне вся империя держалась, если бы мозги было кому вовремя вправить. Но этого желания ни у кого не возникло, а вот желание отправить меня к праотцам побыстрее очень даже быстро родилось. Но, я отвлекся, рассматривая собравшихся и плавая в собственных мыслях, поэтому пропустил речь директора. Пора прекратить уже летать в облаках, а то всю жизнь так пропустить смогу.