Пароль: чудо (СИ)

Он приехал за мной через полчаса и увез к себе. Еще через час мы пили «Филипп Де Ротшильд», смеялись над Сашиными выходками и весьма неплохо проводили время. Я прилично напился и попросил его позднее предоставить мне спальное место. Но у него были другие планы. Он проводил меня в свою спальную, однако, вместо того, чтобы оставить, помог мне раздеться и начал ласкать меня. Я напомнил ему, что у меня есть друг. Он ответил, что этот друг не пустил меня в собственный номер, и я сам его бросил. Сказал, что, в первую очередь, видит во мне увлеченного молодого человека и понимает, что наши интересы в сексуальных экспериментах схожи. В конце концов, мое либидо победило, и я стал самозабвенно предаваться петтингу с незнакомым парнем. Я предупредил его, что не занимаюсь сексом без презерватива. Он согласился. Постепенно я понял, что он намерен занять активную позицию, попросил его быть нежным и ласковым, и он с блеском исполнил обещанное. За ночь мы несколько раз менялись, потому что парень предпочитал равноправие. Он избирал причудливые позы за стойкой бара, в кресле, в ванной. За целую ночь я прошел курсы изощренного и красивого секса с парнем, что называется, «в обе стороны». Под утро он не хотел отпускать меня, очень просил оставить свой адрес и телефон. Но я был непреклонен и просто ушел.
Саша ждал меня в гостинице. Когда он открыл мне дверь, он был взволнован, почти плакал. Он бросился ко мне на шею, как всегда умолял простить, я успокоил его, холодно отстранил и сообщил, что наши отношения меня окончательно достали. Его истерики, его ненормальные наезды доселе были абсолютно несправедливы.
Он опять зачем-то со всем слепо соглашался, но я видел, что он не осознает своей причастности, не желая выходить из замкнутого круга своих эмоций. Нужно было все ему рассказать. Я признался, что всю ночь был с другим мужчиной. Он побледнел, замолчал. Я увидел, как ему было больно. В порыве сочувствия, я хотел обнять его, но он оттолкнул меня, и до отъезда мы с ним не говорили. Он молча собрал свои вещи, видимо, прокручивая в голове услышанное. Мы отправились в аэропорт, затем прилетели в Пермь. Он молчал и тогда, когда мы приехали домой. Я знал, что ему нужно дать время прийти в себя, а потому сел за работу. Несколько раз в тот день зачем-то звонила мать и упрекала за халатное отношение к жизни. Я ничего не понимал.
Через некоторое время шок прошел, и мой любовник с шумом ворвался в кабинет.
— Как ты мог! — закричал он.
Я подготовился к волне эмоций и решил, что отвечать или оправдываться смысла нет. Саша вел себя как идиот, но я все равно не должен был спать с другим.
— Ты спал с ним, трахал его…!
— Да, — спокойно произнес я. — Прости, Саша, я виноват. Я был зол на тебя, очень зол, напился. Я поддался глупости. Прошу тебя, обойдемся без оскорблений. Да, я с ним переспал. Постарайся меня понять: ты бросил меня без денег, без телефона, без документов. Куда мне было идти? Чего ты ждал?
— Что ты будешь ждать, когда я открою, придурок! И ты заслуживаешь оскорблений! Ты только их и заслуживаешь! — Крикнул он, — значит, вот как… Нет, это я идиот, Влад, это я идиот! Я тебе верил, я говорил тебе, что ты предашь меня! Это несправедливо! Им можно трахать тебя, а мне нет!!
— Умоляю, Саша, не кричи! Тебе все это также можно, ты же не хочешь! Хотел бы — пустил меня вчера, а не устраивал шоу.
— Ты преступник, ты урод, самозабвенный эгоист! Ты никогда обо мне не думал! — кричал Саша. — Ты грязный гей!
Я молчал, опершись головой в ладони. Когда все это закончится?
Он кричал полчаса, потом устало замолчал.
— Саша, все произошедшее вчера было спровоцировано не мной одним. Ты позволил себе слишком много: ты решил, что можешь поставить меня в унизительное положение и оскорблять. Я вспылил.
Я помолчал, затем добавил:
— Ты можешь забрать с собой все, что хочешь, все что нужно. Я понимаю, что поступил бесчестно, и не заслуживаю твоего внимания более! Уходи, оставь меня. Я не достоин тебя.
Вне всякого сомнения, я не хотел отпускать его, потому что успел привязаться к нему и по-своему любил. Я пошел на манипуляцию, потому что знал, что достигну желаемого эффекта.
 
Он вздрогнул.
— Ты… ты просишь меня уйти? — переспросил он.
— Да, Саша, я поступил нехорошо. Я тебе изменил. Ты заслуживаешь лучшего. Уходи.
Он побледнел, сел на диван, затем встал и пошел собирать свои вещи. Он долго бродил по квартире, растерянно озираясь, собирая книги, записи. Когда он был готов уйти, я спросил:
— Тебе помочь? Тяжело, ты не справишься.
Он молча кивнул. В его глазах стояли слезы. Я взял его вещи, подошел к первой двери, открыл ее. Он стоял рядом, опустив голову.
— Ты изощренный эгоист, Владик, ты очень умный эгоист! — Произнес он. — Виноват ты, а я чувствую себя сволочью.
— Мы оба виноваты, Саша, мы оба.
Я открыл вторую дверь, и он вышел. Задержался в дверях. Я попросил вернуть мне ключи от квартиры. И когда он протянул их мне, я зажал их в его руке и произнес:
— Не уходи. Останься.
Он вздрогнул, затем бросился ко мне на шею и обнял. Я закрыл за нами дверь, обнял его левой рукой, правой все еще держа его вещи, и так мы стояли, пока не прошел его приступ одновременного отчаяния и радости. На какое-то время мир и любовь воцарились в нашем доме вновь.
Вскоре о нем узнала мать. Однажды они приехала ко мне обсудить дела без звонка. Саша был в университете, я работал дома. Мы обсудили ее дела, она рассказала мне о необходимости поехать в Польшу и провести с ней несколько переговоров. Я нужен был, как сопровождающий, потому что у отца гостила делегация американцев.
Мы уже обсудили сделку, когда домой вернулся Саша. Он открыл дверь собственным ключом — я наспех объяснил матери, что Саша — мой друг по университету и живет со мной, потому что у него временные проблемы дома. Все было бы неплохо, но никто не мог учесть, что Саша был просто Саша.
Он вошел, увидев незнакомого человека, поздоровался. Они поприветствовали друг друга, и мать, оставив мне аванс за Польшу, через некоторое время ушла. Я едва закрыл за ней дверь, как Саша набросился на меня в прихожей, в своей идиотской манере, крича абсурдные вещи, вроде тех, что публикуют в бульварных газетках. Он раза три назвал меня шлюхой. Ему внезапно почудилось, что он раскрыл секрет моих высоких заработков, а это одна из тех женщин, которые приходят к красивым молодым парням поделиться деньгами за секс-услуги. Он закатил мне сцену ревности, и я понял, что мать, должно быть, услышала ее. Саша был глуп, нерационален и совершенно неадекватен.
— Саша, — сказал я, — Саша, я не шлюха, а эта женщина — моя мать.
Саша замолчал. Потом извинился, и, видя по моему лицу, что сделал катастрофическую глупость, удалился в спальню.
Через полчаса мать позвонила мне.
— Влася, ты гей? — Спросила она. — Твой отец сказал, что у тебя появилась женщина, а это парень.
— Нет, мама, я не гей. И не будем об этом. — Ответил я.
— Будь осторожен с этим, Влася, будь осторожен. В нашем мире за такие слабости сильно держат.
— В ТВОЕМ мире происходит все то, что в моем мире произойти не должно. — Парировал я, нарочно напоминая о моей отстраненности от семейного бизнеса.
— Ты еще молод и не видишь то, что вижу я. — Сказала она. — Ты думаешь пока, что просто подрабатываешь у меня, но это иллюзия. Ты со мной, и тебе никуда не уйти. Как бы ты ни хотел, ты никуда не уйдешь от семьи, потому что она в твоей крови и судьбе.
— До свидания, мама. — Я разозлился и кинул трубку.
  
Глава 5. Меня впервые похищают
  
"Судьба, судьба, добра ты или зла,
палач или судья…"
Я не рассказывал тебе об этом случае. И до сих пор о нем знали только три человека помимо меня — Саша, отец и мать.
Как же мы были молоды! Мне едва исполнилось 19 лет. Наши отношения с Сашей стали меняться не в лучшую сторону. Он все чаще кричал, я все чаще уходил. Он быстро привык к удобствам и деньгам и иногда начинал требовать большего. Я старался быть мудрее. Часто в этом мне стал помогать алкоголь.