Танцующий лепесток хайтана (СИ)

Каким-то чудом в следующую секунду он сумел расслышать обрывочную фразу — прошившую его нервы подобно огненному цунами.
— Сделай… это… только… не болтай...
В следующее мгновение Мо Жань уже стягивал с бедер Чу джинсы — тесные, словно вторая кожа. Его взгляд упивался постепенно открывающейся картиной, распаляя и без того бесстыдные фантазии: в полумраке блики лунного света скользили по стройному, гибкому телу, свет и тень играли на точеных лодыжках, нежных коленях и подтянутых бедрах.
Ваньнин плотно закрыл глаза, отворачивая лицо в сторону, чувствуя, как Мо Жань снова пристально рассматривает его. Он все еще опасался того, что может увидеть во взгляде юноши отвращение или разочарование. Собственное распаленное до предела тело казалось ему нескладным, неловким — словно чужим. А затем ему внезапно стало холодно потому что Мо Жань больше не прикасался к нему уже несколько секунд.
Время шло — но… ничего не происходило.
Его охватила паника.
Ваньнин дернулся, пытаясь отстраниться — но, внезапно не удержав равновесие, резко упал на спину, и тут же испуганно распахнул покрасневшие от откуда-то взявшихся слез глаза.
Его взгляд уперся в лицо Мо Жаня, который нависал над ним — да так и застыл, пойманный с поличным. Юноша смотрел на него так, словно никак не мог насытиться. Как если бы видел перед собой нечто невероятно прекрасное.
Голодный.
Мо Вэйюй был голоден — и собирался поглотить Чу без остатка.
Ваньнин неосознанно сжался. Он больше не мог отвернуться или снова закрыть лицо — руки все еще были надежно зафиксированы, а сам он оказался распростерт в абсолютно пошлой позе: все еще в свитере, который неловко сбился куда-то в район живота, взъерошенный, с разведенными в сторону коленями, стремительно багровеющий от стыда.
Мо Жань вдруг мягко поцеловал его в висок, а затем скользнул губами к его губам и зашептал, выдыхая каждое слово ему в рот:
— Только прикосновения, Ваньнин. Сегодня… ничего больше.
— Мо Жань! — Ваньнин задохнулся когда ладонь Вэйюя снова прошлась по его худым ногам, плоскому животу и выступающим ребрам — радиус каждого круга сужался, пока наконец пальцы не соприкоснулись с его плотью.
Мужчина дернул бедрами — и Вэйюй тут же впился в его губы обжигающим влажным поцелуем, от которого по телу распространился ток. Пальцы продолжали ритмично двигаться на возбужденном до предела члене: поначалу медленно, а затем все быстрее, ускоряясь, задевая чувствительные точки.
Чу захлебнулся в собственных ощущениях: опьяняющее удовольствие переплелось с ощущением близости разгоряченного тела, от жара которого плавились даже его кости.
Словно в трансе он открыл глаза, разрывая поцелуй, и снова наткнулся на взгляд Вэйюя — распаленный, стекленеющий, словно его сознание вконец сошло с орбиты и теперь неслось в раскаленную пустоту.
— Мо Жань… — выдохнул он снова, а затем потрясенно осознал, что вторая рука Вэйюя поглаживает его меж ягодиц. Ваньнин мелко задрожал, и в следующее мгновение почувствовал, как его неподатливое тело постепенно уступает нежным прикосновениям. В следующую секунду влажный палец Вэйюя уже полностью вошел в него и начал плавно двигаться, симметрично повторяя поступательные ласки на члене, и ощущение пронизывающего дискомфорта наложилось на все нарастающее возбуждение.
Чу сдавленно прикусил трепещущие тонкие губы, силясь сдержать рвущийся стон. Ему казалось, он сам дрожит так сильно, словно Вэйюй задел в нем некую струну, которая теперь звенела в каждом уголке его тела, с каждой секундой — все громче. Он чувствовал себя оглушенным, жаждущим — доведенным до исступления — готовым умолять о большем, но только о чем?.. И все же его тело кричало о пощаде, которой все не было потому что Мо Жань, казалось, решил довести его до безумия.
Возможно ли убить человека удовольствием?..
— Ваньнин… — прошептал Мо Жань, и голос его разлился жидким пламенем по нервам мужчины. — Не сдерживайся… стони...
Но Чу продолжал упрямо давиться собственным голосом. В следующую секунду движения Вэйюя стали резче, а к одному пальцу прибавился второй, а затем и третий, растягивая его изнутри до такой степени, что перед глазами мужчины все поплыло от выступивших слез. И все же ощущение было на грани боли и удовольствия, и с каждым рывком Чу настигало странное, невесомое головокружение.
 
— Мо Жань… — прошелестел он пересохшими губами, едва понимая, что говорит. — Я… я хочу тебя…
На мгновение во взгляде юноши промелькнуло удивление — на грани с недоумением. А затем он покачал головой. Темные пряди сбились от резкого движения на покрытый испариной лоб:
— Только прикосновения, Ваньнин.
— Мо... Жань, — Чу едва не задыхался потому что Вэйюй не прекратил двигаться внутри него пальцами, всякий раз задевая некое чувствительное место, отчего перед глазами Ваньнина на доли секунд становилось темно, а сознание захлестывала непередаваемая, отупляющая сладость.
— Ваньнин, — лицо Мо Жаня приблизилось к нему, темные от желания глаза изучали раскрасневшуюся кожу и искусанные до крови губы., — Тебе будет... неприятно.
— Я… я хочу.
Чу вдруг осознанно сфокусировался на Мо Жане, а в следующую секунду протяжно вскрикнул, выгибаясь в пояснице, его бедра неконтролируемо подались вперед — и ладонь Вэйюя стала влажной. А затем Ваньнин обмяк в его руках.
— Ваньнин, — Мо Жань притянул мужчину к себе, сгребая в охапку, целуя разгоряченный лоб, растрепанные волосы — и все еще подрагивающие губы. Сцеловывая катящиеся по щекам дорожки слез, лаская языком плотно сомкнутые веки.
Чу, каким-то образом наконец сумевший высвободить руки из свитера, внезапно резко толкнул Мо Жаня в грудь с такой силой, что тот подался назад — но объятий не расцепил. В итоге оба они оказались лежащими друг на друге — но на этот раз Ваньнин был сверху.
Брови Мо Жаня удивленно сошлись на переносице, а затем он мягко прочистил горло.
— Что бы ты ни задумал…
Однако Ваньнин не предпринимал больше попыток сдвинуться с места и лишь неловко поерзал — отчего Мо Жань тут же едва не выругался. Он планировал доставить Чу удовольствие, а о себе позаботиться уже позже — однако у него продолжало нещадно стоять потому что даже просто смотреть, как Ваньнин кончает, ему было достаточно чтобы сходить с ума от желания затрахать его до бессознательного состояния.
Когда же Ваньнин начал внезапно просить его об этом, ему едва не сорвало крышу окончательно.
Однако он не собирался торопиться. Не сейчас. Это было их первое свидание — и он хотел, чтобы оно было именно таким. Он знал, что его Ваньнину это было нужно — что мужчина в любую секунду мог бы снова оказаться на грани панической атаки, либо испугаться произошедшего и попытаться сбежать.
Мо Жань не мог этого допустить. Не теперь, когда впервые он видел собственными глазами, что лед, всегда казавшийся ему непроницаемым, наконец вдребезги разбился под натиском неуправляемого пламени.
Следующие несколько минут он собирался просто обнимать Ваньнина, позволяя ему постепенно приходить в себя.
 Комментарий к Часть 27 Ну, что вам сказать, я впервые пишу (а не читаю, хохо) такое НЦ О.О. Еще и такое длинное вышло!
На том всё. В следующей части вернемся к сюжету! ^^
====== Часть 28 ======
…Перед рассветом дождь наконец прекратился. Мо Жань покосился на медленно светлеющее небо и невольно улыбнулся, вглядываясь в бледные проблески потому что впервые встречал этот день, удерживая в объятиях мирно уснувшего Ваньнина, который отключился почти сразу — и продолжал крепко спать весь остаток ночи, прижавшись к его груди.
Поразительно, насколько этот мужчина был красив даже во сне: обыкновенно бесстрастное лицо выглядело умиротворенным и даже нежным, а первые блики рассветного солнца теперь мягко скользили по бледной коже и трепещущим длинным ресницам, окрашивая все, чего касались, в алый. Волосы все еще были собраны в высокий хвост и скреплены рубиновой заколкой, но выбившиеся пряди падали Чу на лоб и рассыпались мягким шелком, подрагивая от каждого выдоха. Мо Жань едва сдерживался чтобы не убрать их — но в то же время слишком опасался потревожить и без того чуткий сон.