Папина содержанка (СИ)
– Ну, вот и он, туманный Альбион, – сладко потянулась Максим, хрустя суставами. Вот как у неё даже это получается настолько сексуальным, что мне хочется прямо здесь и сейчас наброситься на неё и содрать одежду, чтобы посмотреть, как она будет стонать от моих бурных ласк? Нет, мажорка. Когда-нибудь я точно до тебя доберусь. И у меня возникает мысль. А что, если её… напоить?
В самом деле, почему нет? Она же меня на юбилее папеньки превратила в кривляющегося на потеху публики и на стыд отцу клоуна. Отчего мне не сотворить подобное с Максим? Только не из чувства мести, а из желания… Ну, посмотреть хотя бы, какая он обнаженная. Во сне-то я её уже видел, но это представление, а не реальность. Желательно глянуть по-настоящему, прикоснуться, погладить. Может, даже… всё остальное получится. Ну, не это, так хотя бы поласкать руками, а уж поцеловать, где захочется – это само собой!
Об этом я думаю, покидая самолет. Шагая по длинному коридору, который начинается сразу за дверью лайнера и тянется внутрь аэропорта. Новая обстановка, впрочем, отвлекает меня от эротических фантазий. И даже попка Максим, которую я вижу прямо перед собой, такая упругая, затянутая в джинсы, больше не манит. Мне все-таки после длительного перелета сначала бы отдохнуть. Но это потом, а прежде путешествие ещё не окончено.
Нас тут никто не ждет, потому нет предупредительного Накамуры с табличкой. Придется и с багажом самим управляться, и транспорт до гостиницы искать. Хотя чего мне-то волноваться? Отец назначил главным в нашей группе Максим, вот пусть она и побеспокоится. Что мажорка и делает, притом весьма уверенно. А я думал, у неё с иностранными языками так себе. Ничего подобного! Она, глядя на таблички, прекрасно ориентируется в Хитроу. Так, словно частенько тут бывает.
Через несколько минут мы уже на улице, вдыхаем сырой британский воздух. Но ехать будем не на такси. Так сказала мажорка. Мол, быстрее получится. Стоим, смотрим по сторонам. Это я попросил. Захотелось свежего воздуха глотнуть. Ничего особенного. Машины, люди, самолеты в небе. Урбанистика, никакой романтики. Возвращаемся в здание и спускаемся до станции Heathrow Express.
– Это самый быстрый вид транспорта, чтобы добраться до центра Лондона. До железнодорожного вокзала Лондон-Паддингтон доберемся всего за двадцать минут, – поясняет Максим. Хотя я и не спрашивал, поскольку полностью отдался в её руки. О, красиво звучит! Хотел бы я тебе, мажорка, отдаться. В руки и не только. Жаль, что невозможно. Так вот, возвращаясь к теме «напоить». Не знаю, как это получится. Судя по тому, как всё прошло на юбилее папеньки, пить Максим умеет, но при этом на ней не очень-то отражается.
Глава 30
Может, подсыпать ей снотворное в алкоголь? А что, классная идея! Осталось только до аптеки добраться. Ну, держись, мажорка! Только это мне на самом деле держаться нужно. Потому как приехали мы в Лондон. Заселились в The Athenaeum Hotel & Residences. А дальше-то что? У меня как не было плана поиска этой Наоми, так по-прежнему и нет. Между тем, это мне предстоит когда-нибудь стать во главе холдинга «Лайна», а не Максим. Только как построить карьеру, если ты даже такое, в общем, не слишком сложное (как мне кажется) задание выполнить не можешь?
Стало как-то не по себе. И даже мысли о том, чтобы Максим затащить в постель, отошли на задний план. Потому я всю дорогу до отеля, внутри него и даже потом, когда мы вышли из своих номеров на обед, молчал. Это мажорку нисколько не волновало. Она о чем-то думала, я же не собирался ей мешать. Если уж предстоит мне стать крупным руководителем, то я должен уметь и ещё одну важную вещь: давать возможность подчиненным генерировать идеи.
Я даже усмехнулся. Забавно. Максим в подчиненные записал. Я весь такой из себя опупенно важный, а она – всего лишь менеджер среднего звена, выполняющая мои распоряжения. Хотя к тому моменту, когда я стану… чуть было не сказал «взрослым», хотя фактически уже такой и есть, даже алкоголь могу покупать и табак. Правда, всё время продавщицы паспорт требуют показать – слишком молодо выгляжу. Так вот, когда я стану президентом холдинга «Лайна», мажорка будет уже… старая перечница! И я в её услугах нуждаться не стану. Так-то вот, Максим!
– Чего улыбаешься, как дурачок на ярмарке? – прервала мои сладкие грёзы мажорка. Да, обломщица она изрядная. Такую вторую поискать. В книгу рекордов бы её. «Мадам облом номер один в мире» – вот какое звание ей прекрасно подойдет!
– Сама такая, – буркнул в ответ. – Скажи лучше, что нам дальше делать?
– Вот сейчас отобедаем, да и поедем по указанному адресу, – ответила мажорка.
– По какому ещё?
– Зачем тебе?
– Хочу знать.
– 22 Stevens Street, – сказала Максим. – Ну, как, удовлетворен?
– Не слишком.
– Потому и не говорила. Что толку? Приедем, посмотрим.
– Может, позвоним сначала?
– Такие дела, Сашок, надо проворачивать лично. По телефону, думаешь, не пробовали Наоми уговорить? Наверняка пытались. Толку, как видишь, ноль десятых, – сказала мажорка. Потом потянулась снова, как там, в самолете, и сказала. – Ах, какой чудный городишко! Вот бы зависнуть тут недельку! По ночным клубам погулять, по пабам прошвырнуться…
– По мальчикам, – провокационно продолжаю я.
– Почему нет? Я за любой кипиш, кроме голодовки, – говорит Максим, и мне становится неприятно. Могла бы и отказаться. Так ведь нет, я ей фактически предлагаю собственному отцу изменять, а эта наглая дрянь соглашается. Ни стыда, ни совести у нее! Нет, мажорка. Я не стану тебя спаивать. У меня есть идея получше. Намного лучше. Вот если я воплощу её в жизнь, отец от тебя избавится. Вышвырнет из своей жизни, как драную тряпку. Я усмехаюсь, глядя в стол. И когда ты станешь свободна, как ветер, я буду первым, кто придет тебя утешать. Если получится, конечно. Как бы так всё продумать?
Между тем Максим заказала нам бизнес-ланч, мы поели и после, поймав такси, отправились по указанному Накамурой адресу – 22 Stevens Street. Это оказался довольно невзрачный кирпичный трехэтажный дом, больше напоминающий рабочий барак, которых много строили в советские времена при заводах и фабриках. Впоследствии большую часть из них расселили, но многие стоят до сих пор. Я видел такие сам на окраинах Москвы.
Дом очень длинный, больше 60 метров в одну сторону и столько же в другую – его построили в форме русской буквы Г. Вход в квартиры с улицы, причем вдоль всего фронтона на уровне второго этажа тянулась длинная терраса. А вот на третьем этаже такой не было, значит, внизу квартиры были одно-, наверху – двухэтажные. Я ещё удивился, почему домик такой скромный. Все-таки центр Лондона, отсюда до Тауэра всего-то меньше двух километров. А выглядит так, словно рабочая окраина. Странно. Хотя, наверное, тут каждый квадратный метр, как одна комната в любом из небоскребов Москва-сити.
Квартира, которую нам указал Накамура, оказалась на первом этаже. Мы подошли к простенькой синей деревянной двери. Забавно все-таки: подъезда нет, а она вот такая. У нас бы из стали сварили, пуленепробиваемую, тяжелую. А тут всё просто. Её при желании можно ломиком открыть довольно легко.
Не найдя звонка, постучали. Вернее, это сделала Максим, а я стоял чуть поодаль. Всегда стесняюсь общаться с незнакомыми людьми, то ли дело мажорка! Глядя на неё, можно подумать, будто она и в спальню к британской королеве запросто войдет, нимало не смущаясь. Я бы на её месте от страха под землю провалился, а этой всё хоть бы хны! Ну и женщина. Вот мне хотя бы немного её уверенности в себе! И наглости, конечно. Недаром говорят, что она – второе счастье. Я бы от крошечки не отказался.
Мы собираемся уходить. Никто не откликается. Но едва разворачиваемся, как изнутри слышится бряцанье цепочки. Дверь открывается. На пороге стоит симпатичная девушка лет двадцати пяти, ровесница Максим. Каштановые рыжие волосы чуть ниже плеч, зеленые глаза, узкий нос, веснушки на худом лице. И фигурка… довольно стройная, на которой её грудь третьего размера смотрится чуть непропорционально.