Пепел (СИ)

Надев на плечи рюкзак, я прикрыла за собой входную дверь и пошла в школу. В этот раз специально вышла пораньше, чтобы пройтись пешком. В автобусах душно в начале сентября и вечная давка, как будто весь город едет в одном направлении. Лучше уж музыка, осенний ветерок, пение птиц вокруг, чем поездка на общественном транспорте утром.
До школы дошла на удивление быстро, немного вспотела, правда, потому что ткань рубашки не особо тонкая. Последний раз мы покупали вещи в прошлом году. Денег не хватало, а я не росла с некоторых пор, продолжая пребывать в одном размере. Отец решил, что тратиться нет смысла, тем более появился Мотя, ему нужней.
У ворот элитного учебного заведения толпились разные ребята: звонкие, красивые, улыбчивые, – одним словом, моя полная противоположность. Подъезжали дорогие автомобили, из окон выглядывали отцы или матери, улыбались своим деткам и желали хорошего дня. Мечта. Несбыточная для меня. Хотя я никогда не строила воздушных замков, но с тех пор, как отец изменился, прекрасные мечты не лезут в голову. Одна сплошная серая реальность. Хорошо, не бьет каждый день, и на том спасибо.
Свернув внутрь двора, я замедлила шаг, скорее рефлекторно, чем осознанно. Скользнула взглядом в сторону баскетбольного щита и замерла, не в силах отвести глаз. Витя вел пас, обходя то одного, то другого. Мяч плавно покидал его руки, продолжая отбивать ритмы об асфальт. Прыжок, подача и крики девчонок, что толпились рядом. Шестаков прошел вальяжным шагом мимо парней, раскинув руки, подобно божеству и горделиво задрав подбородок. На нем была майка-алкоголичка, не скрывающая абсолютно ничего, наверное, поэтому я и смутилась.
Загорелая бронзовая кожа, рельефные плечи и лопатки, которые он отводил назад, подчеркивая идеальную спортивную осанку. И улыбка победителя. Влажные от пота волосы прилипли ко лбу Шестакова, он провел по ним пятерней, и в этот момент мы зацепились взглядами. Улыбка сползла с его лица, он вдруг сделался серьезным.
Сердце в груди разрывалось от ритмов, что заглушали шум улицы. Я слишком быстро дышала, но никак не могла насытиться кислородом. А он продолжал смотреть. Прожигать каждую клеточку на моем теле. Губы вспыхнули, их начало покалывать, словно по ним прошлись подушечками пальцев. Со мной никогда такого не было, и даже захотелось улыбнуться Вите, поднять ладонь вверх и поздороваться.
Однако в этот момент перед Шестаковым выросла Алена. Она повисла на нем, словно на спасательном круге, а Витя… он притянул девчонку к себе и чмокнул в щеку.
Глупость, конечно. Алена его девушка, они в официальных отношениях – самая популярная парочка в стенах этой школы. Но почему мне кажется, будто в грудь вонзили кол?..
Силой заставила себя отвернуться, ускорить шаг и продолжить роль невидимки. В конце концов, у меня отлично выходило уживаться с обликом серой Риты. Сейчас ничего не изменилось, да и не изменится.
Первым уроком у нас стояла математика. Вела ее женщина довольно молодая, лет тридцать пять с виду. Волосы завязаны в пучок, на глазах тонкие прямоугольные очки, одета в довольно скучное черное платье, облегающее худенькое тело. Татьяна Николаевна напоминала меня.
Шестаков на урок не спешил, и не он один. Несколько ребят опоздали минут на пять, а кое-кто и на все двадцать. Скромная математичка лишь кивнула, натянуто улыбаясь, и продолжила объяснять тему урока. Не знаю, любила ли она свой предмет, но искр в глазах и удовольствия от преподавания я в ней не заметила.
После математики в расписании стояла физкультура, и тут меня поджидал сюрприз. Как выяснилось, спортивную форму выдавала школа, на урок можно было идти или только в ней, или привет прогул. Форму мне, конечно, выдали, но попросили в следующем месяце за нее заплатить, что явно взбесит отца. А его плохое настроение всегда сказывалось на мне, в прямом смысле этого слова.
Переодевалась я последней, так что на урок пришла с опозданием. Любезно извинилась даже, но почему-то привлекла к себе внимание одноклассников. Хотя, оно и понятно почему – в обтягивающих лосинах, которые подчеркивали каждый сантиметр моих худых ног, я выглядела, видимо, странно.
 
– Опоздавшие у нас делают двадцать приседаний, госпожа… как вас зовут, кстати? – уточнил физрук, чьего имени я не знала.
– Маргарита Романова, – произнесла, поправляя очки. За спиной послышался скрип, чьи-то шаги и тепло, окутавшее лопатки. Я кинула взгляд через плечо и замерла, замечая Витю. Теперь на нем была нормальная майка, скрывающая большую часть спортивного тела. От воспоминания меня бросило в жар, и я поспешила отвернуться.
– Шестаков, в конец зала! – крикнул мужчина раздражённо. – Вместе с новенькой. Разгуливаете, словно не уроки, а перемена.
– От слова «вместе» бывают и дети, Олег Алексеевич, – с усмешкой сказал Шестаков. Одноклассники прыснули со смеху, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Юмор у кое-кого так и прет.
– Шестаков! – в очередной раз повысил голос физрук. Витя подошел ко мне впритык, и неожиданно я почувствовала, как его палец коснулся моей спины. Он медленно прошелся от лопаток к пояснице. Мурашки побежали по телу, казалось, каждая клетка во мне ожила и затрепетала от столь простого прикосновения. Однако я быстро пришла в себя и резко сделала шаг вперед, буравя Шестакова взглядом, полным раздражения.
– Пойдем, – глумливо произнес Витя, его губы растянулись в надменной улыбке. – Поприседаем?
___
Дорогие читатели! Поддержите Риту и Витю звездочкой, если вам нравится их история.) 
 Глава 11 - Витя 
 
Рита в этом спортивном костюмчике ничуть не отличалась от наших девчонок, даже в какой-то степени стояла на ступень выше. Я залип, разглядывая ее женственные формы, которые под широкими шмотками были недоступны людскому глазу. Худенькая. Кажется, дунь – сломается. Вообще ее внезапное появление в школе на меня странно действовало. Вот даже взять ситуацию утром, когда Аленка повисла на шее, а я растянул губы в улыбке и чмокнул Смирнову в щеку.
Одному дьяволу известно зачем. Просто вдруг захотелось показать Рите, что жизнь полна ярких красок: и девушка у меня отпад, и друзья, с которыми в огонь и воду. А она… Она отказалась от нашей дружбы. Ну и к черту!
Мы прошли вместе с Романовой в дальний угол – очередные санкции учителей за опоздания. Я завел руки за голову и сцепил их в замок, встал сбоку от Марго, сел на корточки, но вместо того, чтобы подняться, завис, разглядывая девчонку снизу вверх. Она медленно опускалась и поднималась, держа прямо подбородок.
Я сглотнул, не в силах отвести взгляд от Риты. Изменилась. Стала женственной, довольно привлекательной девушкой. И пускай многие видели лишь широкие линзы, косы и одежду на три размера больше, я видел сквозь все это красивую девчонку, от которой нехорошо ёкало за ребрами.
– Что? – произнесла вдруг Романова, кинув на меня косой взгляд. Ее пухленькие губы налились краской, да и щеки слегка покраснели. Прядка волос вылезла из косы, и Марго начала дуть на нее, видимо, в надежде, что прядь перестанет лезть ей в глаза.
– Ничего себе, ты умеешь говорить! – усмехнулся я, поднимаясь.
– Ты не выполнил норму приседаний, – подметила девчонка.
– А ты считала?
– Было бы что считать, – хмыкнула Рита. Затем задрала еще выше свой чертов носик и пошла вперед, в сторону дружного народа, занимающегося спортом. Я наклонил голову, нагло скользнув взглядом от поясницы к бедрам этой недороги. У Алены формы явно лучше будут, чего я собственно пялюсь? Бред!
После физры был русский и химия. Я усердно пытался сидеть на уроках и не заснуть, но от этой заразы так сладко пахло, что какой тут сон? Хотел даже отсесть, но классуха будто чувствовала – постоянно забегала, словно между прочим, и сразу бросала предупреждающий взгляд в мою сторону.
А когда уроки закончились, меня на первом этаже выловила Смирнова. Повисла на шее, как медаль за особые заслуги в спорте, и начала шептать всякие пошлости на ухо.