Два чуда для Папы Мороза (СИ)

– А вот «шутник», который тебя увез, поплатится за это. Нечего чужое трогать, - отзывается обо мне, как о вещи.
Растерянно глаза округляю, когда он приказывает громиле квартиру обыскать.
- Неужели не веришь мне? Так тебе голову запудрили? – цокает недовольно, вновь обратив внимание на меня. – Впрочем, ты сообразительностью никогда не отличалась, - внезапно оскорбляет. – Зато ты у меня… красивая, - выкручивается, заметив мое мрачное выражение лица. – Правда, придется тебя в порядок привести, - скользит взглядом оценивающе.
Вспышка на мгновение озаряет сознание. Вижу себя будто со стороны рядом с этим мужчиной. Ухоженная, одета соблазнительно, я сама целую его и, прильнув к нему, щебечу что-то сладко.
Неужели у нас все было хорошо?..
*
Резь в глазах заставляет меня часто поморгать. Взмахиваю влажными от слез ресницами, хочу задать миллион вопросов гостю, но отвлекаюсь на паспорт, что вдруг оказывается в моих руках.
- Изучай, - небрежно приказывает мужчина, к которому я никак не могу привыкнуть. И тем более воспринимать его как родного. – Твои документы где? Надо забрать. Остальное все новое тебе куплю.
Указываю рукой в направлении спальни, а сама взглядом впиваюсь в обложку с гербом. Листаю страницы, заранее предчувствуя разочарование. И оно ставит точку в наших с Ником толком не развившихся отношениях.
«Никита Солнцев», - значится под фотографией чужака. Моего настоящего мужа.
Семейное положение: «Женат на Ярославе Солнцевой».
Чувствую, как ко мне прижимаются Коля и Митя, будто успокоить хотят.
- Почему вы не сказали, кто такой Папа Мороз… - шепчу сипло и осекаюсь, осматриваясь опасливо, чтобы нас не подслушали. Не хочу, чтобы муж заподозрил, что нас с Ником связывает что-то.
Боже, как стыдно...
- Так понятно же было, - пожимает плечами старший.
- Он нам нг'авился, - шумно втягивает носом воздух младший.
«Мне тоже», - мелькает в сознании, но я убиваю эту мысль, срезая на корню. Лицемер и предатель, а не Папа Мороз!
- Тезка, значит, - доносится нервный хохот из комнаты, и ноги несут меня на звук. – Никита Сергеевич Морозов.
Папа Мороз… Теперь ясно, откуда прозвище. Наверняка мальчики по фамилии дали. И доверились ему, потому что провели параллель с Дедом Морозом. Они ведь так искренне верят в чудеса. Как и я когда-то...
- Пробей, кто такой, - мой муж дает распоряжение охраннику.
Повернувшись, он демонстрирует мне паспорт Никиты. Пролистывает быстро, но основное я подмечаю. Окончательно убеждаюсь, что Морозов мне никто.
– Не зря же он все это провернул. Что-то ему нужно было от меня. Вот и действовал через жену и детей. По слабому месту решил ударить, - подмигивает мне Солнцев. – Но теперь тебя больше никто не обидит, родная. Я обещаю.
Невольно покрываюсь мурашками. Не хочу ему верить, но факты сильнее. Мне вообще сложно мыслить здраво, когда моя память залегла в зимнюю спячку.
- Мама Яра, что дальше? – оказываются рядом Митя и Коля. – С папой едем?
Встречаюсь взглядом с бесцветными омутами. Пытаюсь вспомнить мужа – и эпизоды прошлого хаотично заполняют мою голову. Я пока не могу разобраться в них, но с Ником даже такого не было. Потому что воспроизводить нечего. НАС никогда не существовало.
- Да. Пора домой, мальчики, - убедительно говорю им.
- Как скажешь, - плетутся, опустив плечи. Покоряются мне, но особой радости от встречи с отцом я не вижу. Будто посторонний человек он им.
- А Дин? – резко тормозит Митя и с надеждой на меня смотрит.
Горький комок застрял в горле – и душит меня. Не могу вымолвить ни слова. Лишь качаю головой. Мальчик все понимает и… слушается. Да и Коля принимает «жестокое условие». Не глядя на путающегося под ногами щенка, он берет брата за руку и ведет в коридор.
Прежде чем уйти, оборачиваюсь. Окидываю прощальным взглядом спальню и, задержавшись на постели, вспыхиваю. Но уже не от смущения и сладкого предвкушения скорой встречи, а от горечи и обиды.
Мельком смотрю на раскрытый паспорт Никиты, брошенный на пол. Несмотря ни на что, я не хочу, чтобы Солнцев мстил ему. Мечтаю просто забыть обо всем, что произошло здесь. И вернуться в свою реальность.
 
Всхлипнув, приподнимаю подбородок и шагаю прочь. Из ЕГО комнаты. ЕГО квартиры. ЕГО жизни, в которую он меня зачем-то втянул обманом.
  
Глава 16
 
Ярослава
Чем дальше роскошная иномарка премиум класса увозит нас с мальчиками от дома Никиты, тем яростнее мою душу терзают сомнения. На первый взгляд, я все делаю правильно – возвращаюсь к мужу, с которым мы прожили много лет, и отцу своих детей. Еду туда, где нам самое место. Но откуда это разъедающее мой нездоровый мозг чувство, будто сейчас я принимаю чужую жизнь, а именно недели с предателем Ником были настоящими?
Как же сложно мыслить адекватно, когда в голове туманная дымка.
Впиваюсь взглядом в затылок мужа. Солнцев сидит на переднем пассажирском сиденье, рядом со Львом, громилой-охранником и по совместительству водителем. Мы с мальчиками устроились позади. В обнимку – инстинктивно жмемся друг другу. Коля и Митя будто поддерживают меня, ощущая мою боль, а я пытаюсь различить дорогу.
- Куда ты уезжал… Никита? – решаюсь заговорить, но по имени называть настоящего мужа непривычно. В последнее время для меня существовал лишь один Никита… - Почему нас оставил?
- За границу. По работе, - отрывисто отвечает, стараясь не смотреть на меня через зеркало дальнего вида.
- Кажется, прошло несколько месяцев, - вспоминаю, что мне удалось выяснить у Ника. Настоящего. Хотя я окончательно запуталась, где ложь, а где правда. – Тебя так долго не было? И мы даже не созванивались?
- Много дел, - не спешит вдаваться в подробности. – Это не первая моя командировка. Обычно все было нормально. Кто же знал, - выдавливает из себя сокрушенный вздох.
Словно жалеет меня, но я почему-то не верю.
- Да, папа и раньше часто и надолго уезжал, - подтверждает его слова Коля.
- С нами он иногда и влеменно, - равнодушно отзывается Митя, будто это давно его не трогает, потому что привык.
Поглаживаю обоих по макушкам, собираюсь вступиться за их отца, хотя сама его толком не знаю. Лишь для того, чтобы успокоить детей. Не хочу, чтобы они чувствовали себя ненужными и брошенными. А ведь в последние месяцы, кажется, так и было. Пока я работала в клубе, а ребята оставались одни. Поэтому Коля и Митя так привязались к постороннему мужчине. Наверное, и я тоже.
Судя по всему, нам всем не хватало заботы и внимания.
- Не умничайте там, - осекает детей Солнцев. – Кормишь их тут, одеваешь. Что еще надо?
- Ты груб, - упрекаю его и свожу брови.
- Ты лучше воспитанием их займись, - холодно отвечает. – Впрочем, ладно. Ты мне для других целей нужна будешь, - оглядывается на меня, и по спине пробегает холодок. - Сестру твою отыскать надо, пусть дальше с ними сидит. А тебя освободим от ненужных задач.
Последняя его фраза неприятно отзывается в сердце, и я крепче обнимаю мальчиков. Нет уж, от «ненужных задач» я избавляться не собираюсь. Но сейчас меня волнует другое. Что он сказал?..
- У меня есть сестра? – часто моргаю, пытаясь хоть какой-то эпизод с ней из сознания вытащить. Но в отрывках только я.
И Ник молчал о моих родственниках. Впрочем, откуда ему знать что-то обо мне, если мы чужие.
- Черт, непривычно так. Забываю, что тебя головой приложили. Надеюсь, дома быстро все вспомнишь, - говорит Солнцев с легким раздражением в голосе, будто моя болезнь мешает ему.
Подозрения вновь поднимают голову. Но разбиваются о суровую реальность. Потому что мы подъезжаем к трехэтажному особняку, окруженному высоким забором. И… я узнаю его.
Кованые ворота, извилистые тропинки, ведущие через сад, аккуратное крыльцо, резные двустворчатые двери… Я помню все это. Каждую деталь. Я точно жила здесь.
Жаль…
- Мы дома, родная, - усмехается Солнцев, заходя в холл.