Миа: Тьма над Горным краем. Часть 2 (СИ)
— Не бойся, Миа. Враги активизировались из-за того, что королева слаба, а наследник до сих пор не объявлен. Раскроем заговор, и уже на балу в честь Новогодья я выведу тебя из-под удара. Тебе недолго осталось быть мишенью для этих негодяев.
Что ответить на это? В последнее время я не живу, а словно бреду в полной темноте неизвестности, и уже не понимаю, где правда, где ложь. Авторитеты порушены. Впереди нет ни цели, ни четкого плана. Дядя Рик ласков и вроде бы хочет добра, но кто знает, не принесет ли он меня завтра в жертву более высоким интересам, как это сделал мэтр Силаб?
— Что происходит в Горном крае?
Смена темы вновь удивила Дитрика, но он никак не прокомментировал, только улыбнулся.
— Все прошло на редкость мирно. Наверное, потому что неделю назад мы накрыли десяток тайников с оружием. Пара сотен гномов покричала на главной площади Виала и других городов, порадовалась смерти «проклятого принца», но когда стало известно, что мы живы, толпа мигом растаяла.
— Не понимаю, зачем им ваша смерть, Рик? Большинство жителей вполне зажиточны, голодных и нищих нет, не то что в предыдущие столетия.
— Кое-кто мутит народ… Но это слишком серьезный разговор, а час уже поздний. Иди, детка, ложись, тебе нужен отдых.
Принц ушел, а я послушно направилась в спальню и легла, уверенная, что не засну.
***
Сон действительно не шел ко мне, хотя глаза закрывались от усталости. Утомленный мозг без толку перебирал и перетасовывал события долгого дня. Около получаса я честно пыталась успокоиться и заснуть, но в конце концов устала мучиться бессонницей и открыла глаза. Комнату заливал лунный свет. Удивительно: слияние лун было только вчера, я четко помнила. Всем известно, что следующая за этим ночь — самая темная, ведь Веолика в ущербе и всходит низко над горизонтом всего на пару часов перед рассветом. Как она может освещать комнату, да еще и так ярко?
Я села на кровати, не пытаясь, впрочем, разобраться, в чем дело. Спальня в ночном освещении казалось совсем незнакомой. Взгляд отрешенно скользнул по темным силуэтам комода и трюмо. На черном провале зеркала он не задержался, а двинулся дальше к стоящей у изножья кровати светлой полупрозрачной фигуре.
Полубред, полусон, полуявь… я не понимала, что со мной. Еще ничего не осознав, подскочила испугано и отпрянула к высокому изголовью кровати. Острые края деревянного резного узора больно врезались в спину, и это убедило: я не сплю, но все-таки вижу призрака.
Прекрасная, но бестелесная эльфийка с улыбкой наблюдала за тем, как я дрожу.
— К-кто вы? — не узнала собственного голоса, так придушенно он прозвучал.
Призрачная леди слегка нахмурилась и покачала головой, как мне почудилось, с осуждением. Я решила, что ей не понравилась форма вопроса — эта женщина даже после смерти носит корону (пускай, на символ власти ее величества Иоланты этот венец с большим темным камнем не походит). Наверное, при жизни эльфийка была королевой и нужно обращаться к ней соответственно.
— В-ваше величество… простите меня за невежливость, но я здесь всего лишь гостья, потому не знаю, кто вы.
Королева снисходительно улыбнулась. Мне показалось, что лунное сияние стало ярче. Возможно, это вовсе не свет Веолики, а призрачное гало, которое часто описывают у существ, пришедших из-за грани.
— Вероятно, вчера вы хотели меня предупредить, что вода в графине отравлена? К сожалению, я не поняла этого, и пострадала бедняжка служанка.
Королева нахмурилась и кивнула. Похоже, говорить она не может, раз общается жестами. Призрачная дама показала на себя, проведя руками вдоль своего тела сверху вниз, а затем на меня. Приложила палец к своим бледным губам.
— Я должна молчать о вас?
Эльфийка кивнула. Затем, сделала шаг ко мне.
‘Не подходи, развею!’ — прозвенел вдруг бойкий задиристый голосок, и зеленоватая дымка защитного поля окутала кровать.
Призрак остановился, словно наткнулся на преграду.
«Билли, ты уверен, что она собирается причинить вред?» — я знала: фамильяр не стал бы вступаться, если бы не почувствовал опасность. Неужели я ошиблась, и дружелюбие королевы лишь видимость, и она играет на стороне моих врагов?
‘Ни в чем я не уверен, — ворчливо ответил Билли. — Но с духами следует соблюдать осторожность. Близко к себе не подпускать. Ты же решила, что не будешь доверчивой! Вот и не будь’.
Между тем дух королевы поднял руки ладонями вперед — жест, демонстрирующий, что у нее нет дурных намерений. Затем эльфийка улыбнулась как-то особенно — счастливо и беззаботно — и растаяла вместе с лунным светом.
Комнату накрыл ночной мрак.
17. Светские увеселения или мучения
Несчастным или счастливым человека делают только его мысли, а не внешние обстоятельства. — Фридрих Ницше
Потекли дни, неотвратимо приближая нас к Новогодью. Слава Шандору, никто больше не пытался отравить меня или покушаться на жизнь принца. Не происходило ничего, что потревожило бы мой покой, даже призрачная королева по ночам не являлась.
Единственное, что омрачало жизнь — полное отсутствие вестей от друзей, оставшихся в университете. Мой маговизор Рик отправил отцу Яра — причину объяснять не стал, сказал только, что так будет надежнее. Да я и не возражала, потому что понимала: я слабое звено в защите королевских особ. Тяжело сознавать собственную уязвимость, а если добавить к этому саднящую в сердце боль от предательства учителя, станет понятным мое состояние.
Все это время я хандрила, интересовалась только учебой и с головой ушла в подготовку к экзаменам. Впрочем, корпеть над учебниками целыми днями мне не позволяли.
Герцогиня Хелина Ован — одна из подруг ее величества — сменила графиню дей’Анс в роли моей наперсницы. Рик довольно небрежно представил немолодую, но еще красивую женщину в строгом темном платье.
Поначалу сьерра Хелина показалась мне еще более чопорной и холодной, чем графиня, но постепенно лед между нами растаял. Ее светлость не навязывала свое общество, давая мне возможность побыть в одиночестве, а кроме того оказалась приятной собеседницей. Единственное, с чем все время хотелось спорить, так это с ее нелепым убеждением, что молодая сьерра обязана развлекаться в обществе ровесников. Чтобы отдохнуть и развеяться, обычно мне хватает хорошей книги, но герцогиня с упорством, достойным лучшего применения, твердила, что чтение портит цвет лица, и приходилось по два часа в день проводить с Карой и Ариссой.
Эти девушки были в восторге от перемен в моей жизни, чем слегка меня бесили. Нет, разумеется, они охали и ахали по поводу взрыва. Описывали, в каком ужасе находились они и их близкие, когда получили первые жуткие вести из дворца (кстати, происшествие с бедной Эдвигой удалось сохранить в тайне). Однако мой переезд неожиданно открыл честолюбивым девочкам доступ в королевское крыло, потому фрейлины и не пытались скрыть своей радости. Теперь они рассматривали службу при мне не как нудное испытание для новичков, но как уникальный шанс отличиться и серьезно продвинуться в придворной иерархии. Значение моей персоны так же непомерно и неоправданно выросло в их глазах — они больше не шушукались между собой о пустяках, а держались со мной будто с принцессой крови (излишне уважительно и с раздражающей предупредительностью).
Королева Иоланта также способствовала суете вокруг моей персоны — она вспомнила времена, когда ее сводная сестра Отилия была молоденькой девушкой, и решила возобновить традицию еженедельных развлекательных вечеров для молодежи.
И вот около двадцати молодых людей и с десяток девиц из числа первейших родов Ильса в прошлую среду собрались в Розовой парадной гостиной. Мне приказали явиться туда и позволить себя развлекать. Что ж, я подчинилась. Вот как это было.
*флэшбэк*
Мое отражение в зеркале — в вечернем платье из плотного персикового шелка с отделкой из легкого шифона на рукавах и верхней части корсажа — осталось единственным, что мне понравилось в тот вечер.