Северянин. Трилогия (СИ)

– Потому, что они могут нам дорого обойтись, – ответил я.
– Чем эти треллы хуже или лучше тех, за которых ты меня наказал? – спросил брат. – Ведь ты сам говорил, что нельзя их убивать, это наши деньги. А теперь приказываешь никого не щадить!
Что‑то Р`ам в этом походе начал меня бесить. Ну так и не мудрено, совершает глупость за глупостью: то караван ограбит и людей поубивает, то чуть ли не вызов мне кидает, а тут опять свою глупость напоказ выставляет. М‑да, подмочит он мне репутацию… «Тот самый тэн, у которого брат – идиот» – именно так меня могут начать обозначать, если Р`ам будет творить то же самое, что и в этом походе, но при посторонних воинах с других островов.
– Видишь ли, – спокойно ответил я, – треллов мы в любом случае уже набрали, и если повезет – наберем еще. А рисковать своими я не хочу.
– Воин живет ради битвы, – возразил мне брат.
– Именно, – кивнул я, – и пускай живет дальше. Время славных битв еще наступит. Наши молодые воины наберутся опыта, станут более искусными. А сейчас какой прок от того, если они умрут? Думаешь, Один их примет?
– А почему нет?
– Победить жалких стражников, которые только вчера покинули свои деревни и взяли в руки оружие? Нет, я хочу сохранить своих воинов для других битв. А треллы…каждый из них сможет добыть еще десятки треллов. Верно я говорю?
Радостный вой стал подтверждением моих слов. Но брат не хотел сдаваться так легко.
– Почему же ты наказал меня, когда я не стал рисковать своими во…
– Ты не рисковал. Ты сглупил! – не стал я с ним нянчиться. – Если бы ты прислал гонца, к тебе пришли бы десять воинов, отправленные мной. Как ты думаешь, что бы сделали караванщики, увидев вас?
Брат молчал. Зато кто‑то из толпы подсказал ответ:
– Сдались бы!
– Именно! – кивнул я. – Сдались! Сами бы пришли туда, куда мы скажем, и вам бы даже не пришлось тащить груз на собственных плечах. Вот за это я тебя и наказал.
Брат молчал.
Естественно, что он еще мог ответить? Сам полез со своими глупостями, вот и получил в очередной раз: выставил себя несмышленым дураком на глазах всех воинов клана. И поделом.
* * *
Я стоял на дороге и вглядывался в туман. Где‑то там впереди шагали наши враги. И были они уже недалеко.
Прибывший полчаса назад, когда ночь уже стала гаснуть, разведчик успокоил меня, сообщив, что никого вперед отряд так отправлять и не стал, и на передышку за всю ночь так и не остановился.
Просто великолепно!
Мы стояли, вслушиваясь в тишину, пока, наконец, не послышались шаги. Вот и они…
Я увидел несколько смутных фигур впереди, на дороге. Только двое из них сидели верхом на лошадях. Так, этих нужно будет устранить первыми. От них может быть много хлопот: во‑первых, всадники просто могут затоптать часть из нас, во‑вторых, наверняка на конях едут «плащи», и есть высокая вероятность, что они неплохо обучены сражаться, следовательно – являются самыми опасными. И в‑третьих, всадникам легче всего будет сбежать. Так что они не жильцы.
Враги замерли на дороге, заметив нас. Они не решались двигаться вперед. Наверняка они пребывают в замешательстве от нашего внешнего вида. А мы, стоящие на дороге, по моему приказу облачились должным образом – морды намазаны углем, у всех рогатые шлемы, все в черных накидках, которые треплет легкий ветерок.
Я, специально построив свой «ударный отряд», забежал вперед, метров на двадцать, чтобы посмотреть, как это будет выглядеть со стороны противника. Как по мне, получилось очень даже удачно. Смотрелись мои воины как страшные черные привидения. Тут не то что суеверные крестьяне, а мои современники открыли бы кирпичный завод, встретив подобных ребят на дороге. Да еще и погода поспособствовала: туман такой, что хоть глаз выколи. В киношных ужастиках именно такой антураж любили всякие кровожадные монстры, обожающие набрасываться на людей или пугать их перед тем как порвать в клочья.
Короче говоря, наши старания не прошли даром: прибывший противник, похоже, оценил наш маскарад на твердую пятерку. И, уверен, многие из стражников уже подумывают, как бы отправиться назад, причем быстро, можно даже без тяжелых железяк, которые их будут только задерживать.
 
Ну а где же наши лучники? Уже должны вступить в бой, я ведь подал сигнал: прокричал совой. Послышались первые хлопки и крики в стане противника – ну наконец‑то, лучники приступили к своим непосредственным обязанностям.
Еще немного, еще чуть‑чуть надо подождать. Пускай будет больше раненых, пускай оставшиеся целыми впадут в панику…
Вот! А теперь вперед!
– В бой! – крикнул я и ринулся вперед.
Стоявшие рядом со мной рванули следом, если и отстав, то на долю секунды – все они, как боевые псы, ждали только моего приказа, уже чуяли кровь и драку.
Первым в качестве цели я выбрал, как и говорил, белобрысого худого всадника со спесивым выражением на лице. К сожалению, даже несмотря на то, что я уже включился в свой «боевой режим», противник исхитрился защититься от моего удара собственным мечом. Хотя, это все равно помогло ему мало: хоть лезвие топора и прошло вскользь по нагрудной броне, будучи отбитым оружием противника, борода топора зацепилась за его меч, и я, продолжая бег, скинул всадника с лошади на землю.
Ну и хрен с ним – чуть отставший от нас с Нуки Эйрик его добьет.
К слову, Нуки справился намного лучше меня – он сшиб своей секирой второго всадника и вогнал прямо ему в грудь лезвие своего оружия.
Удар получился настолько сильный, что секира погрузилась глубоко в плоть. И я готов был поспорить, что лезвие вышло из спины, проделав во всаднике огроменную дыру.
Но мне уже было не до того – крики, ругань доносились отовсюду. Прямо перед моими глазами мелькали побелевшие, испуганные лица, звенело оружие.
Первым мне подвернулся противник, почему‑то повернутый ко мне спиной. Я успел ухватить его за патлы, подтянуть к себе и перерезать горло топором.
Второй противник, заметивший меня, бросился вперед, но я попросту рубанул его топором. И пока он, начав вопить от боли, схватился за рукоятку моего топора, торчащего из его груди, я подхватил оброненный им меч и всадил его лезвие прямо в живот бедолаге, не забыв провернуть и дернуть в сторону, расширяя рану.
Когда, наконец, заткнувшийся враг опустил руки, я вырвал свой топор и пнул его, заставив опрокинуться на спину.
Следующий…
Следующим оказался весьма ушлый тип, попытавшийся достать меня мечом. Но я успел присесть, пропустив лезвие над головой, а сам ударил его топором под колено.
То ли из‑за того, что не рассчитал сил, то ли из‑за того, что я находился в «боевом режиме», но удар получился настолько сильным, что я умудрился перерубить ногу. Противник заорал, потерял равновесие и упал на землю.
Я не стал тянуть и отрубил ему голову одним ударом.
Рядом откуда не возьмись появился Магнус, он с разгона врезался в еще одного врага, уселся на нем сверху и принялся молотить кулаками по лицу. Уже на пятом ударе на месте лица стражника было страшное кровавое месиво. Интересно, где это Магнус умудрился свой топор профукать?
– Не трогать! Она моя! – ревел кто‑то позади.
Что еще за «она»?
Я повернул голову, пытаясь рассмотреть, что творилось у меня за спиной. А там тот самый всадник, которого я не добил, усердно отмахивался от окруживших его (или ее, не зря ведь Эйрик орал «моя»?) противников ‒ самого Эйрика и трех молодых воинов моего клана, которые, видимо, успели отстреляться, и прибежали помочь нам, ветеранам.
Белобрысый (ну, или белобрысая) уже был ранен. Он зажимал рану на боку, но помогало это мало, и кровь давно залила пальцы. Впрочем, он все еще отмахивался мечом, не давая подойти противникам ближе.
 
Эйрик исхитрился, и когда меч свистнул совсем рядом с ним, рванул вперед, перехватил руку белобрысого с мечом и со всего маху зарядил своим кулачищем прямо в ухо противнику.