Тиффани & Ваниль (СИ)
— Что я полюблю тебя и женюсь? Тебе не кажется, что подобная затея слегка наивна?
— Наивна? Да кто еще согласится на подобные условия! — обвела она глазами старенький домик, построенный еще до революции. — Молодой мужчина живет в каком-то сарае, да еще в придачу со старой сумасшедшей, — громко выкрикнула она и тут же пожалела о своих словах.
— Уходи! — отрезал Тимофей и обдал девушку холодом своих синих глаз.
— Прости… Я не это хотела сказать… — всхлипнула Елена и сделала шаг на встречу.
Тимофея давно тяготили их отношения, но обидеть Лену он не хотел, поэтому продолжал всячески оттягивать момент их расставания. Чаша терпения переполнилась и тянуть больше было нельзя.
Ровно год назад, Васильков пригласил Воронцову на первое свидание, ведь девушка давно всячески оказывала ему знаки внимания и была вполне симпатичной внешне. Любой молодой, здоровый, мужчина, не упустил бы такой возможности, вот и Тимофей не стал. Правда парень был хорошо воспитан, в уважении к старшим и огромной любви к родителям. С детства его приучали говорить правду и ничего кроме правды. Вот и сейчас ему не хотелось обманывать Лену, и дарить ложные надежды девушке. Поэтому, как человек чести и достоинства, он сразу оговорил тот момент, что жениться не собирается в ближайшее время. Воронцова была на все согласна и первое время даже держалась молодцом, не показывания никаких привязанностей. Но через несколько месяцев все переменилось, в какой-то момент Тимофей почувствовал, что в его жизни Лены стало много, даже чересчур много: щенячий взгляд, маленькой побитой собачонки, обеды в контейнерах и мелкие истерики на почве ревности. На фоне этого Васильков чувствовал, что просто задыхается…
Лена же девушка прагматичная и целеустремленная, еще накануне она договорилась с Васильковым, что не плохо бы было отпраздновать их первую годовщину. Тимофей же никак не мог взять в толк — зачем? Ведь они были не расписаны, для чего отсчитывать время обычных свиданий? Но отговаривать ее не стал: «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы…» На том и успокоился. Ночь любви особого удовольствия тоже не принесла. Воронцова временами сильно переигрывала, показывая, как сильно испытывает наслаждение, вот и эта ночь не стала исключением. Тимофей чувствовал фальшь, и от того становилось еще досаднее.
«Неужели я не достоит того, чтобы быть со мной честной?» — удивлялся Васильков, каждый раз задавая себе этот вопрос.
Он достойно отыграл свою роль любовника ночью, утром продолжил и уже собрался пойти в душ, как Лена потянула его за руку и ласковой кошкой промурлыкала, что у нее для него сюрприз.
— Что это? — скептически окинул взглядом белую коробку и настороженно приоткрыл крышку.
— Сюрприз… — проговорила Леночка и чмокнула Василькова в щеку.
Тимофей не стал больше тянуть и откинул крышку. Отодвинув рукой воздушную бумагу и, подцепил «сюрприз» цвета бирюзы.
— Нравится? — восторженно проговорила Воронцова.
Мужская рубашка непонятного цвета, Тимофею сразу не понравилась, он не сомневался, что это был подарок от всей души, и скорее всего весьма дорогой. Но ведь он не просил! Да и потом, в его гардеробе были весьма отличные рубашки, которые он предпочитал выбирать самостоятельно.
— Нравится… — с большим трудом выдавил из себя Васильков. — У меня тоже есть для тебя сюрприз, — он потянулся к прикроватной тумбочке и извлек из нее бархатную коробочку квадратной формы.
Девушка заерзала от предвкушения и, вожделенно, посмотрела на бархат в руках Василькова. Очевидно, ожидая логического завершения незамужней жизни и нового витка семейного счастья под лозунгом: «Завидуйте все, меня замуж позвали!». А еще Леночке хотелось, чтобы подарок-сюрприз Тим оценил по достоинству. В их колхозе ничего приличного не найти, поэтому она подготовилась, и сделала заказ у байера в столице, который переправлял одежду из Америки, скупая все по большим скидкам на распродажах. Восемь тысяч рублей, такова стоимость ее сюрприза для Василькова — приравнивались к месячной зарплате их почтальона. У нее не было желания пустить пыль в глаза своему молодому человеку, но хотелось очень подчеркнуть его смуглую кожу, белозубую улыбку и невероятную синеву глаз. А еще, чтобы женщины их поселка знали, что этот красавчик занят и принадлежит ей, Ленке Воронцовой. Пусть все обзавидуются.
Один щелчок замочка на коробке, и сколько разочарования…
Глава 1
В бархатной коробке красовались красивые сережки с небольшими изумрудами в обрамлении белого золота. Васильков не был жмотом, и знал, что девушка наверняка ожидает дорогого подарка. Поэтому не поскупился, взял отгул и съездил в город еще неделю назад.
Только сейчас Леночку накрыло осознание, что сережки это и есть предел в их отношениях и тот самый финал, никаких новых витков не последует. На большее она может не рассчитывать, ни при каких обстоятельствах. Волна гнева накатила незамедлительно, девушка отшвырнула подарок и фурией взметнулась на постели.
— Этого Васильков я тебе не прощу! — от накатившей ярости, Леночка не почувствовала, как прикусила язык… Из глаз брызнули слезы, а рот наполнился слюной с металлическим привкусом.
Тимофей не сразу понял в чем дело. Лена бегала по комнате, выкрикивала ругательства в его адрес и даже что-то разбила (это оказалась любимая вазочка Зинаиды Сергеевны), стараясь успокоиться, унять физическую и душевную боль.
Время ранее, и крики одной стервозной особи, звучали колокольным звоном в утренней деревенской тишине. Зинаида Сергеевна выглянула из своей комнаты и застала разбушевавшуюся девушку своего жильца на лестнице, фактически в чем мать родила, если бы не мужская футболка.
«Хоть зад прикрывает и на том спасибо», — подумала пожилая женщина и с озорством посмотрела на Василькова.
— Молодежь, что за шум, а драки нет? — решила разрядить обстановку Зинаида Сергеевна.
— Вас только здесь не хватало! — выкрикнула Леночка, всхлипывая и вытирая слезы тыльной стороной ладони.
— Лена, не смей так разговаривать с Зинаидой Сергеевной! — уже едва сдерживался Тимофей.
Воронцова была так расстроена, что решила припомнить все, этому бесчувственному чурбану, а заодно найти козла отпущения, которым оказалась не вовремя проснувшаяся пожилая женщина.
— Чья бы корова мычала! Нагуляют по молодости, принесут в подоле, а потом других жизни учат…
Лицо Зинаиды Сергеевны стало мрачным, а в глазах мелькнул предательский блеск слез. Но она не Воронцова, и жизнь много преподнесла полезных уроков: как себя вести, и сдерживаться от подобных нападок несостоятельных личностей, которые так и норовят укусить побольнее. Поэтому вдохнув побольше воздуха, она собралась с мыслями и впервые высказалась, о том, о чем давно думала:
— Ты бы Тимофей успокоил девушку… Дал ей возможность собраться — простынет ведь, босой на студеных ступеньках стоять. И запомни, ложь не обеляет человека, но и недомолвка не порождает ничего хорошего. Давно терпишь Елену, уж как с полгода ее не переносишь. Сказать надо было правду девушке, а ты смалодушничал, — больше добавить было нечего, женщина потуже затянула поясок на простом халатике и отправилась восвояси.
Леночка Воронцова, как язык проглотила. Она ожидала услышать от Зинаиды чего угодно, только не этого.
Тимофей же больше не смотрел на Лену. Все что давно его так мучало, женщина вот так легко распознала и сейчас опередила его. Зинаида Сергеевна никогда не лезла со своими советами до поры до времени. А сейчас правда открылась. Поделом ему! Сам дурак!
— Я тебя провожу до дома. Только на этом все, Лена! — повторил Васильков и поднялся к себе.
Воронцова не могла поверить тому, что сейчас ей сказал Тим и эта старая карга. Каждое их слово легло мелким рубцом на сердце. Она обязательно найдет как отомстить этим двоим, за свое «падение»… За свои несбывшиеся мечты.