Напарники поневоле (СИ)

О, как он вчера кричал на меня, когда я сообщила ему, где спрятала эти необычные стрелки. Ведь ему так был нужен этот артефакт… В отличие от меня.
Этот магический атрибут лишил меня всего. И заберёт даже сердце.
И, признаться по правде, я втайне надеялась на то, что мы так ничего и не найдем, и у Лайона ничего не получится. Я понимала, что мое желание эгоистично, но, черт возьми, я не хотела его терять.
– Так не пойдет, – заявил Бейкер. – Я уверен, что Кайл будет нас там ждать. Нам нужен план. Очень хороший план. Потому что у него будет очень сильная поддержка.
Лайон оперся на свой стол, и усмехнулся.
– И что мы имеем для осуществления нашего плана? У нас есть, – он загнул один палец. – Первое – Хранитель. Второе – смелая женщина полу-Хранительница, которая верит плюшевому медведю больше, чем своему напарнику.
– Это не так…
– Так-так, – по голосу Лайона было понятно, что он не говорит серьезно, и не пытается меня обидеть. – Третье – есть один раскаявшийся чернокнижник, у которого в плену Демоница Кайла. И, наконец, есть я– сыщик, которому нечего терять, и у которого целая куча различных артефактов для работы.
Бейкер недовольно взглянул на Лайона.
Кажется, кто-то только что сам проговорился о том, что нарушил все законы.
– Поэтому, у меня есть небольшой и хитрый план, который ночью мы воплотим в жизнь… И конечная цель – уничтожить Кайла Сальтеро, – договорил мой напарник.
– Почему ночью? – спросил Бейкер.
– Потому, что ночь – это самое лучшее время для обмана… Говорю вам на основе своего многолетнего опыта.
Лайон взглянул на меня, и я послала ему обнадеживающую улыбку, хотя внутри все выворачивало наизнанку от осознания того, что до нашего расставания осталось всего лишь несколько часов…
Несколько часов до того, как я вдребезги разобью свое сердце.
С приближением вечера настроение Лайона ухудшалось. К нам заглянул Грэйд Эйвари, и Лайон объяснил ему его роль в нашем плане. Вот только мне доверия этот чернокнижник как-то не внушал.
Грэйд внимательно слушал Лайона, сдвинув брови у переносицы, и потом согласно кивнул.
– Только не вмешивайся раньше, чем я узнаю информацию, – грозно заключила я.
– А когда мне вмешаться? Когда он тебя убьет? – губы Эйвари скривились в усмешке.
– Если с головы Мэйлин упадет хоть один волос, Грэйд, я клянусь – ты умрёшь в мучениях. Не забывай, что я и Бейкер будем слишком близко к тебе, – в глазах Лайона застыла угроза.
– Все пройдет нормально, – отмахнулся Эйвари. – Мне самому не терпится побыстрее от него избавиться. И от его королевы тоже.
– Эстри пока не трогай. Бейкер уже снял с нее внушение Кайла?
– Да. Она боится, как мышь. И совсем ничего не помнит о последних двух годах. Зато помнит, как она два раза отклонила его предложение руки и сердца, и как он заявился к ней домой в ее брачную ночь, когда она вышла замуж за другого. Кайл убил ее мужа, и взял ее силой. Бейкер считает, что она под внушением с тех самых пор. По-видимому, не смог наш демон смириться с тем, что его Демоница не тянется к нему. Забывал о том, что его королева спит внутри Эстри.
– Смотри за ней в оба, – предупредил Лайон.
Эйвари кивнул и лениво двинулся к входной двери.
– Приятной нам всей ночи, – усмехнулся он, и вышел из дома.
Через два часа мои внутренние терзания достигли высшей точки. Я молчала, и ни о чем не спрашивала Лайона, чтобы лишний раз не напоминать себе о том, что должна сделать.
Мы сидели на кухне и перекатывали по тарелке еду. Оба задумчивые. Молчаливые.
– Мэйлин, нам нужно поговорить…– в конце концов произнес Лайон, и отбросил в сторону вилку.
– О чем?
– Ты знаешь, да? Догадалась, зачем я ищу артефакт времени?
Я не поднимала на него глаза, и молчала, чувствуя, как разгорается в душе маленький лучик надежды, который Лайон тут же потушил.
– Догадалась... – протянул он. – Так знай, Мэйлин Брукс, я не намерен отступать от своих планов.
– Это неправильно, Лайон. И то, что ты хочешь сделать противоречит всем законам природы…
 
– Артефакт существует для этого.
– Этот артефакт создали Боги для Хранителей, а не для людей. Мы не знаем его истинного предназначения! Но нельзя обмануть Богов!
– А я попробую, – в его голосе угадывалось раздражение. – Я ждал этого четыре года, Мэйлин. И я не позволю, каким-то Богам снова распоряжаться моей жизнью.
– А как же настоящее? – я все же решилась посмотреть ему в глаза. – Неужели это настоящее для тебя ничего не значит?
Лайон продолжал сверлить меня взглядом и молчал. Не торопился отвечать мне на этот вопрос.
– Я четыре года шел к своей цели, и ты думаешь, что я готов поменять ее при виде твоих прелестей, М.Брукс? Ты слишком самонадеянна.
– А ты слеп и глуп, Лайон Уэйд, – отрезала я, поднимаясь на ноги. – Ты спрятался в свой маленький картонный домик, и боишься каждого нового чувства, считая, что оно, как ветер, разрушит твою обитель.Ты выглядываешь оттуда, смотришь на мир, в котором кипит жизнь, и боишься... Ты не прошлое вернуть хочешь, а свой страх побороть не можешь. Что снова влюбишься, и что жить начнёшь, а они – нет.
– Замолчи! – закричал Лайон, и одним взмахом руки отправил свою тарелку с едой на пол. – Ты не знаешь, что говоришь! Я должен!
– Ты должен жить дальше! Ну да, как девочка, которая приманила в свой дом демона, который убил всю ее семью, я действительно – ничего не знаю. И как девочка, которая потеряла отца и росла с чужим человеком – я тоже ничего не знаю. Но мне хочется жить, Лайон Уэйд. И я не бегу использовать магические артефакты, чтобы исправлять свои ошибки… Мой выбор состоит в ином. Я не должна больше их не допустить. Должна искупить свою вину и быть достойной своей семьи. И знаешь, для того, чтобы сделать это и не сдаться – нужно больше мужества, чем для битвы с демонами.
Я развернулась и направилась из кухни, стараясь сдержать слезы.
Я понимала, что за четыре года он свыкся с мыслью, что должен сделать, и резко все поменять ему будет сложно. Принять решение, о котором он столько лет даже не помышлял. Но в глубине души все же продолжала верить.
  
Глава 39. Когда в душе сплошная тоска, бесчувственность спасает
 
Лайон
Была глубокая ночь, когда мы с Мэйлин вышли из дома. Между нами витало такое напряжение, что мне казалось и не было этих дней, которые мы провели в объятиях друг друга.
И я чувствовал себя полным мерзавцем. А то, что я видел в ее глазах все эти дни, заставляло меня испытывать дикую тоску. Мэйлин была влюблена, но держалась гордо, и не говорила мне ни слова. Но надо быть слепым, чтобы не увидеть это в ее взгляде, в прикосновении и в улыбке.
Меня разрывало на части, при мысли о том, что должен буду ее оставить. И я, черт возьми, понимал, что запутываюсь с каждой минутой все сильнее.
– Мэйлин, – окликнул я, коснувшись ее руки.
– Что?
– Тебе страшно?
– А сам как думаешь?
– Нет, – улыбнулся, и сердце мое тревожно защемило, когда я увидел ее улыбку.
– Значит, нет, – произнесла она, и напряжение между нами, казалось, на миг спало.
– А что ты будешь делать потом? После того, как мы накажем этого мерзавца?
– Вернусь в Леймор и продолжу работать в отделе. Заведу себе собаку. Назову его Луч. И никому не позволю его обидеть.
– Только собаку заведешь? – спросил, хотя на языке крутился совсем другой вопрос.
Проклятье! Я не мог представить ее в чужих объятьях. Нежную, сильную, смешную и страстную. Какая-то слепая жадность проснулась во мне.
– Ещё кота. Облезлого. И назову его Лайон, – в ее голосе звучали насмешливые нотки. – И буду внушать ему, что он – лев.
Я рассмеялся, и все же не удержавшись, обнял ее за плечи. И, притянув к себе, поцеловал в губы.
И Мэйлин ответила мне.
Как всегда.