Непорочная прихоть мажора (СИ)

◊ ◊ ◊
А когда мы вернулись домой, я нашла в электронной почте письмо. Доктор, что вел меня, собрался в отпуск, и потому моя консультация переносилась уже на следующую неделю.
Кирилл тут же пообещал, что отпросится у Забарского, сам отвезет меня в столицу и будет рядом. Он даже не задумался, прежде чем сказать эти слова, но как-то напрягся. Не знаю, что послужило причиной, да и мне было не до разгадывания эмоций парня. Я сама только и думала о том, что же скажет доктор. Возьмет ли вообще меня на операцию, и если да — сколько будет стоить эта процедура.
Мы выехали рано утром и без опозданий попали к кабинету. Кир открыл передо мной дверь, меня взяла за локоть медсестра. Раус пообещал, что будет ждать меня в коридоре.
— Лика, я посмотрел результаты исследований, которые ты отправляла мне в прошлом месяце, — заговорил Роман Маркович, мужчина средних лет с суховатым, но добрым голосом, — сейчас мы сделаем еще кое-что, я тебя посмотрю, но скорее всего, операция будет возможна. Ты знаешь, я не люблю загадывать, но случай особый. Вмешательство будет не совсем таким, на какое я рассчитывал изначально. Потребуется двухступенчатая процедура. И стоить всё это будет дороже.
Я сглотнула. Только этого не хватало! Мне называли примерную сумму, и даже ее я сейчас не накопила. А потребуется еще больше…
— Сколько? — хрипло уточнила я.
Доктор произнес цифры, от которых мое сердце сильнее забилось.
— Пойми, Лик, ты у нас из категории экспериментальных пациентов. Мы не можем компенсировать свои затраты. Специалисты очень рискуют. Клиника делает скидки, насколько это возможно. Но за копейки никто не возьмется за такой случай.
Я лишь молча кивала. Что тут непонятного?
— Да, хорошо.
— Сейчас мы проведем все нужные манипуляции на нашем оборудовании, и на неделю ты отправишься домой. Далее мы свяжемся для уточнения даты госпитализации. Договорились?
— Да.
Я провела в кабинете у Романа Марковича еще минут двадцать, потом меня проводили на исследование. Кирилл не встретился нам по дороге. Возможно, парень отошел. Мне это оказалось на руку, было время подумать. До конца я так и не могла решить, могу ли обратиться к нему за помощью. С другой стороны, было понимание, скрывать ситуацию я не смогу. А в душе мне безумно хотелось делиться с этим человеком всем на свете.
— Ваш спутник ждет в холле, — сообщила медсестра, когда мы закончили, — я провожу.
Чуть ли не вприпрыжку я помчалась к Кириллу, милая девушка вела меня под руку. Я уже слышала голос Рауса, ощутила его запах. Дотронулась до него рукой, обняла.
— Да, мама, я постараюсь приехать. Прости, больше не могу говорить.
Живот свело — он говорил с матерью. Так и представляю, как он рассказывает семье, что его новой знакомой нужна крупная сумма на операцию. Как его строгая мама начинает охать. В ушах стояли ее слова о том, что она переживает Женщина любит Кирилла, а я… Я тоже его люблю? В глубине души я боялась отвечать себе на этот вопрос. Потому что четко знала на него ответ.
— Как там дела, Анжелик? — Кир сосредоточился на мне.
Я вздрогнула.
— Доктор еще обработает результаты исследований. Через неделю решится вопрос.
Сказать о главном так и не повернулся язык. Да что там, всю дорогу я не могла выдавить из себя слова. Сослалась на головную боль и делала вид, что спала. А когда мы вернулись в наш город, я физически осознала — мне необходимо хоть с кем-то поговорить. И прямо в этот момент мне позвонила тетя Людмила.
— Лика, я на один день приехала домой! — сообщила родственница. — Мне нужно срочно предоставить документы на работу. Если есть желание, приезжай ко мне.
Желание было огромным, я тут же попросила Кира меня отвезти. Мой ангел-хранитель не возражал.
— Я тогда часа на три смотаюсь в офис. Ты пробудешь столько у Людмилы Николаевны?
— Да… — подтвердила я. — Потом я смогу приехать на такси или… Может, мне остаться ночевать у тети?
Кирилл опустил ладонь на мой подбородок, поцеловал в уголок губ.
— Мне бы этого не хотелось, — признался парень, — но смотри сама. Позвони только обязательно.
 
Я пообещала Киру вести себя хорошо. Он проводил меня до дверей квартиры, поздоровался с тетей, но входить не стал. И едва за ним захлопнулась дверь, я принялась делиться важными новостями.
— Сумма за операцию увеличена в полтора раза… — выдохнула я. — Не знаю, что делать.
Тетя Мила лишь тяжело дышала, зато прихожую наполнил визгливый тембр.
— Ой, горюшко-то какое!
Боже, Нюра еще здесь! Дернул меня черт сболтнуть лишнее.
— Помолчи, Анна, — строго оборвала сестру Людмила.
Но та и не думала слушаться.
— Господи, за что нам такие страдания!
Меня затрясло.
— Вы-то здесь причем? Я не прошу у вас денег!
Нюра ахнула.
— Да откуда у нас такие деньжищи?! И вам такую сумму не найти, вон сколько на центр для Милки потратили. А я говорила, сама буду ухаживать. Родные же люди!
— Вы только и ждете, когда мы все умрем!
Я не выдержала, села на корточках прямо на полу. Для меня не играли такой важной роли слова Анны. Наверное, они стали просто последней каплей. Из глаз брызнули слезы.
— Да я… Да что же это… — причитала родственница.
Развивать тему я не хотела, тете Миле нельзя волноваться. А я и так подкинула ей переживаний. От меня для всех одни проблемы!
— Так, — раздался спокойный голос Людмилы, — я, Нюрочка, еще тебя переживу. А ты, Лик, вставай, я тебе сейчас чай с травами заварю и поговорим.
Анна что-то причитала, но тетя Мила подняла меня и увела на кухню. Я слышала, она закрыла дверь.
— Никак не могу ее выставить, — сообщила Людмила, — твердит, что доля ее здесь. Какая там часть? Коврик в прихожей? Не заявление же на нее писать, но, похоже, придется. Неудобно, ведь родня, ухаживала за мной… Хотя, может, правда, ждет, что помру.
Я глубоко дышала и грела руки о кружку.
— А ты, Лик, не дрейфь, найдем мы деньги. Что Кирюха говорит? Может, он займет где, а мы уж потом отдадим.
— Он не знает, — тихо ответила я.
Тетя удивленно выдохнула.
— А почему ты до сих пор ему не сказала?
Я молчала.
— Ты должна рассказать ему обязательно, — твердо произнесла тетя Людмила, — таких тайн он тебе не простит.
Мы еще немного поговорили, тетя обещала обзвонить подруг. Хотя мы обе понимали, сейчас все сами еле сводят концы с концами. Оставаться с ночевкой я не стала. Напрягала нахрапистая Нюра, да и меня тянуло в квартирку на пятом этаже старого дома. Не знаю, как я скажу всё Киру, но мне хочется скорее прикоснуться к нему.
Однако пока мне предстояло преодолеть путь до дома, и, как оказалось, еще одно испытание для своих нервов. Им стал простой телефонный звонок. Хотя внезапный собеседник когда-то был для меня особенным. Номер оказался мне незнаком, но я ответила. Могли банально звонить из клиники.
— Да.
— Анжелик, привет.
Кровь ударила в виски, со мной решил связаться Антон.
— Здравствуй. Что тебе нужно?
Старый знакомый прокашлялся.
— Лик, я узнал, у тебя проблемы с оплатой операции.
Я ахнула, как быстро расходятся новости! Впрочем, догадка посетила меня тоже скоро. Тетя Нюра, вероятно, осталась на связи с матерью Тоши. Едва она узнала важную информацию обо мне, тут же ей позвонила.
— Тебя это никак не касается, — сообщила я бывшей любви.
Но тот не думал прислушаться.
— Анжелик, мы не чужие люди, — он словно выдавливал из себя слова, — наша семья поможет тебе найти необходимую сумму.
Мне даже страшно предположить, что они попросят взамен. С языка просился вопрос — как ты докатился до такой жизни, Антон? Что с тобой — наркотики, игры, алкоголь? Если родители даже готовы выложить круглую сумму, чтобы я была им обязана и вступила в отношения с их сыном.
 
— Мои родители дадут в долг, совсем без процентов…
Вот это уже больше похоже на Кошаревых. Дать ссуду, потом держать на крючке. Возможно, при других обстоятельствах я бы воспользовалась предложением. Взяла бы деньги, потом по всем правилам вернула. Противно, но речь идет о моем зрении. Сейчас же я поняла одно — я должна поговорить с Кириллом.