Ее высочество няня (СИ)

Фантазия живо нарисовала мне нежно-зеленую ветчину с перетяжками там, где у женщин бывает талия.
— Конечно, — светским тоном продолжал Лемок, — Есть и другие наряды. Те, которые корректируют фигуру, освежают цвет лица и так далее. Но это привилегия островитянок. В конце концов, именно они платят своей силой за то, чтобы такое вообще было возможно. Что же касается Густава, то он, конечно, не замедлил бы разболтать об этой комнате всем, кто смог бы его услышать, но он ее не видит. Даже если бы он вошел в ту стену, через которую прошли вы, то вышел бы из противоположной стены. Пространство этой комнаты просто не существует для всех, у кого нет хотя бы искры Дара.
— To есть герцог ла Вейн…
— Смог бы. Но для этого ему надо знать, как и куда. А мы же с вами ему не скажем?
— Не скажем, — улыбнулась я, подумав, что очень неплохо иметь во дворце убежище, в которое не пролезет ни один чертов стражник, не говоря уже про настырного Густава.
— Позвольте мне помочь вам, — снова предложил Лемок. — Застежки довольно хитрые. По незнанию можно и перепутать.
Я как раз пыталась понять, который из нащупанных на спинке крючочков относится к какой петельке, и страшно боялась как-нибудь повредить чудесную ткань. «Все равно ничего интересного он уже не увидит!» — решила я, поправляя платье на груди. Мне оставалось только свести вместе две половинки спинки.
— Хорошо. Подскажите, вот это я правильно застегиваю? — я щелкнула ногтем по поставившему меня в тупик крючку и замерла в ожидании ответа.
Но призрак молчал. Помянув недобрым словом посмертный маразм и сопутствующую ему забывчивость, я извернулась и посмотрела на призрака через плечо.
— Лемок?
Тот неподвижно висел в воздухе, словно превратился в статую себя самого, выполненную искусным мастером из матового стекла.
— Лемок? — насторожилась я.
— А? Что? — очнулся призрак.
— Крючок, — напомнила я. — Я правильно его застегиваю?
— Крючок, — непонимающе переспросил он, но, сделав над собой какое-то усилие, все же ответил. — Да. Правильно.
Я плюнула на помощь запутавшегося в собственных мечтах и фантазиях призрака и дальше решила действовать по наитию. В конце концов, одна женщина всегда рано или поздно разберется с тем, что придумали для другой. А призрак…
Мало ли, кем ему приходилась та, которой когда-то принадлежало это платье. А воспоминания штука обоюдоострая, это я и по себе знала.
С платьем я действительно справилась быстро и совершенно самостоятельно. А когда посмотрела в висевшее тут же большое зеркало, ахнула от удивления. С посеребренного стекла на меня смотрела одновременно и я, и не я. Мои черты лица, мои глаза, мои губы. Но все это внезапно наполнилось каким-то волшебным светом. «Жизнью», — подсказал внутренний голос, и я с ним согласилась.
Всегда блеклые губы налились вишневым соком. Болотные глаза сверкали двумя яркими изумрудами, а перекинутые на грудь пусть и густые, но тусклые волосы словно кто-то покрыл позолотой. Нервно сглотнув, я смотрела на свое отражение и не узнавала сама себя. «Наверное, это платье все же с какой-то коррекцией!» — осенило наконец меня, и я, резко выдохнув, откинула волосы назад. Все объяснилось сравнительно просто. Это не я внезапно из серой мышки превратилась в неописуемую красавицу, а всего лишь сработало волшебство островитян.
«И слава богам, — напомнила я себе, подавив неуместное сожаление. — Хороша была бы воровка, с которой не спускают глаз, стоит ей где-нибудь появиться».
— Вы прекрасны, светозарная леди.
— Это платье у вас светозарное, — усмехнулась я. — Но ваш сюрприз удался. Я в восторге.
Я вскинула руки, намереваясь закрутить золотую гриву, в которую превратились мои волосенки, в узел на затылке, но едва ощутимое прохладное касание меня остановило.
— Попробуйте это, светозарная леди, — проговорил все еще какой-то заторможенный Лемок, указав на шкатулку, стоявшую на столе.
Я не стала спорить и откинула резную крышечку. И, откровенно говоря, слегка опешила. Нет, может быть, лет двести назад подобное украшение и считалось красивым, но теперь… Я неуверенно достала из шкатулки небольшую, но очень изящную диадему, с которой свисало множество серебряных нитей, утыканных мелким жемчугом. «Если бы их отрезать, — подумала я, укладывая диадему на место, было бы великолепно».
 
— Попробуйте, светозарная леди, — снова вмешался призрак.
«Ладно, вредина, сделай дяде приятно, — пнула я себя. — Может, его жена носила эту диадему!»
«И смотрела на мир сквозь свисающий на физиономию жемчуг», — добавило ехидство.
Я улыбнулась, подошла к зеркалу, водрузила старинное украшение на голову…
И завизжала, как последняя истеричка.
  
ГЛАВА 39
 
Не успела я опустить руки, как тонкие серебряные нити взметнулись в воздух. Словно диковинные змеи, они впились в мои волосы, опутывая, подтягивая, закручивая…
Еще не стихло эхо панического вопля, а растрепанная золотая грива легла на плечо идеальной волной локонов, где каждый завиток был на своем месте и сверкал миниатюрной жемчужинкой.
— О, боги… — прошептала я и присовокупила к этому такое выражение, что покраснела бы, наверное, даже матушка Орта, что уж говорить об утонченном, пусть и покойном эльфе.
Впрочем, моя невоспитанность принесла пользу. Лемок пришел в себя.
— Светозарная леди, — ахнул он, укоризненно опуская глаза. — Как можно?
— Это восторг, — отмахнулась я.
— Восторг следует выражать в каких-то других… образах, — проворчал призрак.
— Прошу прощения, других в тот момент не нашлось, — усмехнулась я. — В таком наряде мне даже маска не нужна. Меня все равно никто не узнает.
— И все же это бал-маскарад. Такие некогда проводились довольно часто. И там нужны маски, — назидательно проговорил Лемок. — Ваша лежит в комоде.
«Надеюсь, она не вцепиться мне чем-нибудь в глаза», — немного нервно подумала я, выдвигая указанный ящик.
Но мои опасения были напрасны. Простая бархатная полумаска с самыми обычными креплениями самовольничать не стала. Несколько минут спустя я уже смотрела на знакомую незнакомку в зеркале, и впервые за долгие годы мне нравилось то, что я видела.
— Вы прекрасны, светозарная леди, — через какое-то время проговорил Лемок. — Но нам пора, иначе бал закончится раньше, чем мы там появимся.
— Вы пойдете со мной?
— Если вы не против, — усмехнулся призрак. — Я хочу опять увидеть эту палитру чувств от восторга до неутолимой зависти. Только бабочку я бы на вашем месте оставил здесь.
Совет настиг меня, когда я уже коснулась фальшивой стены, выглядевшей с этой стороны как обычная дверь. Спохватившись, я расстегнула цепочку и положила украшение на каминную полку рядом с якорем Лемока: «Принесу обратно платье и заберу».
— Такие мелочи иногда играют очень большую роль, — назидательно заметил призрак.
— Знаю, — кивнула я, выходя в пыльную кладовку, служившую прихожей этому эльфийскому тайнику. — Но столько сюрпризов просто выбили меня из колеи. Мое десятилетнее инкогнито раскрыто. Я столько лет скрывала эту проклятую татуировку и чуть не забыла о ней в самый неподходящий момент.
— Проклятую? — поморщился призрак. — Это знак вашего рода. Ваши прародительницы с гордостью демонстрировали ее всему миру.
— Ну, знаете… Это прямой путь на плаху, — проворчала я, поправляя невесомый цветок из ткани, разложивший лепестки по плечу. — Так явно показать, что я и есть то самое чудовище, которое с таким трудом изничтожил доблестный герцог ла Вейн…
— Вы… — возглас прокатился под низкими сводами пыльной комнаты, как гром среди ясного неба.
Присев от неожиданности, я резко развернулась и едва не ткнулась носом в полупрозрачную грудь призрака. Призрака Густава Великолепного.
— Вы явились сюда мстить! — закричал он. — Стража! Лекс! Стража!!!
Он рванулся вперед, пролетев сквозь меня, словно забыв, что стены ему не преграда.