Плен (ЛП)
9
Дни протекали по схожему образцу.
Каждое утро Нилла вставала до рассвета, готовила сытный завтрак. Сильвери приходил, когда все было готово, ел, а потом, пока она мыла посуду, он раскладывал письменные принадлежности.
Несколько часов она писала буквы и копировала строки. Первые два дня она все время проводила за той же строкой магии, но не приводила ее так близко к результату, как в первый день. Нилла злилась, и ее точность страдала. И Сильвери дал ей новые строки для переписывания.
Это было лучше. Но тоже раздражало. Каждая строка начиналась как бред и заканчивалась как бред, сколько раз бы она ни копировала это. Но дни шли, и она почти ощущала что-то за строками. Словно часть ее разума, о которой она не подозревала, открывалась.
В конце каждого урока Сильвери просил ее записать заклинание, которое она копировала, быстро и грязно. Чаще всего получались просто кляксы на странице, но иногда она ощущала, как энергия росла. Ощущения усиливались, и ее пальцы и разум подбирались к краям понимания смеси точности и безумия, создающей магию…
К полудню Сильвери заявлял, что уроки закончились, и выгонял ее из башни. Дождь или солнце, она была в плаще и на открытом воздухе, ходила по утесам, лицо немело от холода, разум немел от того, что она учила или почти выучивала утром.
Как-то раз она просто бродила часами до заката, чтобы вернуться безопасно в башню и обнаружить открытую дверь. Несколько раз она заглядывала в Дорнрайс за специями или угощениями из буфета, а один раз и за чистым платьем. Каждый раз она вызывалась пойти с магом и проверить камни защиты, но он отказывался, делал это таким тоном, что она не осмеливалась давить.
На шестой день Нилла бросила перо, не закончив и половину последнего заклинания. Ее глаза горели, шея затекла, и энтузиазм, который она ощущала, начав изучать магию, почти угас.
— Я не понимаю! — застонала она, прижимая ладони к глазам. Она ощущала на себе взгляд мага. Она отчасти смутилась, что не выдержала при нем, но большей части было плевать. — Когда мы начинали неделю назад, я понимала лучше, чем сейчас. Я стала глупее за семь дней?
Сильвери подошел к столу. Она не смотрела, но ощущала его присутствие, высокое и теплое, за ней, он склонился над ее стулом и смотрел на хаос на странице. Нилла опустила ладони на колени и, быстро взглянув на жалкую попытку заклинания, отвернула голову и смотрела хмуро на виверну. Та отдыхала брюхом вверх у камина, изогнув спину под невозможным углом. Но и сама виверна была невозможной, так почему ей не спать, как ей нравится?
Маг молчал слишком долго. Нилла вскинула руки и выскользнула из-за стола, отошла подальше.
— Мне не нравится, как вы нависаете! — буркнула она. — Вот так грозно, — она прошла к своей нише, повернулась и хмуро посмотрела на него, скрестив руки.
Сильвери опустил серебряную ладонь на стол, все еще склоняясь над ее пустым стулом и глядя на ее работу. Его длинные бледные волосы ниспадали с одного плеча, свет из окна падал так, что они казались почти золотыми, а не белыми. Он пару вечеров назад сдался и позволил Нилле убрать щетину с его щек. Бледная щетина, которая успела отрасти на острой челюсти, скрывала часть жутких шрамов.
В его позе была невольная сила — в плечах, в том, как он держал руки. Он одевался как безумный старый отшельник, но в такие моменты было видно, что он родился лордом.
Он вдруг поднял голову, и Нилла поняла, что пялилась. Она пару раз моргнула и строго нахмурилась, скрывая эмоции, опустив голову. Пара прядей волос упали на ее лицо как вуаль.
— Просто скажите, — прорычала она, — я глупее, чем неделю назад, или нет?
— Вы не глупы, мисс Бек, — ответил он, выпрямившись. — Ваша проблема не в глупости.
— О, спасибо. Это радует, — Нилла пожала плечами, задрав их до ушей. — И в чем тогда моя проблема?
— Нет проблемы. Правда, — маг взял перо, которое она бросила в гневе, прошел к другой стороне стола и сел на свое привычное место. Он легонько крутил перо. — Магия ни к кому быстро не приходит. Даже фейри не получают силы или контроль над ними сразу — птица рождается со способностью летать высоко в небесах, но она должна дождаться, пока ее перья вырастут. Чем сильнее птица, тем больше нужно времени. Маленькая певчая птичка покидает гнездо через недели. Но феникс ждет много месяцев.
Он перестал крутить перо и повернул пушистую часть к ней, указал на ее стул. Она поняла намек и, вздохнув, снова опустилась туда, уперлась локтями в стол и подперла подбородок кулаками.
— И что? — сказала она. — Мои перья еще не выросли?
— Грубо говоря, да, — Сильвери опустил перо на стол. — Подозреваю, что наши первые уроки магии освободили ваш организм. С прибытия в Роузвард вы дышали воздухом Хинтер, и это активировало спящий, но сильный потенциал в вашей крови. Эксперименты неделю назад были как резкий выдох из напряженных легких. Теперь вам нужно развить силу и выносливость для колдовства.
Нилла вздохнула. Она думала, что окажется невероятным талантом за неделю учебы? Она работала два года в университете, смотрела на студентов-магов со стороны. Она видела разные стадии их развития в учебе — первокурсников с большими глазами, задором юности и большими мечтами. Вытянувшиеся лица второкурсников, подавленных сомнениями, многие из них не могли продолжать. Решимость студентов третьих и четвертых курсов, которая превращалась в наглость взрослых мифато, как Гаспар. И как сам Сильвери, если честно.
Она скрыла глаза ладонями. Во что она играла? Она прибыла на Роузвард не учиться магии. Время шло. Она уже была больше недели на острове. Но сколько времени прошло в Вимборне? Сколько недель, дней или часов осталось до конечного срока Гаспара?
— Не расстраивайтесь, мисс Бек.
Голос Сильвери и внезапный шорох его стула заставили ее вздрогнуть. Она почти забыла, что он еще был тут. Ладони Ниллы скользнули по щекам, пальцы тянули за кожу под ее глазами. Она мрачно посмотрела на него, пока он шел к шкафу, где порылся и вернулся к столу с еще одной книжкой заклинаний. Она выглядела как одна из лучших, чуть больше, впечатляла сильнее многих в его запасах. Видимо, что-то из поздних годов обучения.
Маг сел и полистал книгу, а потом поднял голову.
— Есть церемония, — сказал он, — обычно ее проводят в конце первого курса. Признание места ученика в рядах магов. Мы зовем это связывание пером.
Он поднял ее брошенное перо и покрутил пальцами.
— Никто не знает, правда это или нет, — продолжил он, — но в обучении мифато верят, что маг может влить магию в любимое перо, наделить его силой. Со временем оно станет проводником для него, способом эффективнее направлять магию в себе в физический мир. Конечно, любое перо может служить для основной цели. Но привязанное перо, которое служило одному мастеру годами, может сработать как… — Сильвери задумчиво поджал губы, словно искал слово. — Как талисман.
— Как талисман на удачу? — предположила Нилла.
Сильвери медленно кивнул.
— Можно так сказать, если хотите. В отличие от лапки кролика, в этой церемонии больше правды, чем причуд.