Внедрение (СИ)

Пока я занимался реанимацией своей пленницы, а по всем законам войны, она превратилась в мою законную добычу, оспорить которую мало бы кто решился, подчиненные уже организовали вынос ценностей из сокровищницы. Лишь Любомир, Юрий, да пара телохранителей оставались подле меня. Даже Ференгольц куда то умчался.
Пока я соображал, что же предпринять, девушка так и продолжала безучастно лежать на столе тяжело дыша и радуя окружающих своими обнаженными прелестями, на которые косился всякий проходящий мимо.
Поправив на груди разорванное платье, дабы не смущать никого, я решился на отчаянный шаг. Достав из поясного кошелся восковой карандаш, на самом деле, являвшийся артефактом собственного изготовления в котором воск выступал лишь связующим звеном, а на самом деле являлся непременным атрибутом любого уважающего себя мага разведчика и диверсанта, я внутренне сам страдая, задуманное должно было причинить девушке боль, быстро вывел у неё за ушком руну подчинения параллельно накладывая короткое плетение для инициации соответствующего заклятья.
Раздалось шипение, девушка вскрикнула, тяжело закашлялась и схватилась рукой за обожженное место где проступала новая черная татуировка, в глазах её появились мука и слезы, а еще вопрос, зачем?
— Извини, так надо! — Искренне повинился я, сам испытывая душевную муку от вида её страданий. И не удержавшись схватил в охапку и обнял гладя по головке и шепча слова утешения, что всё сейчас пройдет, надо лишь немного потерпеть.
Руна которой я наградил девушку была из широкого арсенала боевиков Ордена специализирующихся на захвате ценных пленников. Она выполняла сразу несколько функций, привязывала пленника к хозяину, так, что тот не мог отойти от него дальше определенного расстояния не испытывая сильных болевых мучений, а в пределе и смерти. Рунированный не мог причинить вред нанесшему руну, сильные болевые спазмы просто останавливали того, пожелай он это, вплоть до смерти, если хозяин умирал. Руна выполняла примерно те же функции, что и рабский ошейник, просто выводилась сложнее и могла рассасываться со временем. Такой магии, её природная сопротивляемость, противостоять не смогла. Это была не чистая энергия, а внедряемый под кожу коллоид. Учитывая её сопротивляемость, вряд ли он продержится больше нескольких дней, но мне, много и не надо было.
Я поставил ограничение в пятьдесят шагов.
— Я пока не могу тебе доверять, а вред причинять не хочу. Прости что причиняю боль. Это временно, придется потерпеть! — И без перехода. — Как тебя зовут?
Девушка некоторое время молчала. Я не представлял что сейчас творится в её душе. Такие перемены в жизни. Из одного рабства, угодить в другое! А то, что она была в рабстве, говорил сам за себя ошейник.
— Натэйша, — едва слышно прошептали её губы, когда я уже не чаял услышать ответ.
К моему удивлению, она даже не предприняла никакой попытки вырваться из моих объятий, или ударить. Толи смирилась со своей участью, то ли поняла всю бесполезность подобных поползновений. Но я был несказанно рад такой покладистости, хоть и подозревал, что всё будет не так просто с этой моей пленницей. Что то многовато их у меня за короткое время набралось, запоздало пришла мысль, заставившая меня испытать угрызения совести. В Мессоламо меня уже ждали две прекрасные девчули, к которым я был так же не равнодушен, как и они ко мне, по крайней мере одна, точно! А тут, я на свою голову нашел еще одну и отказываться от новой я никак не мог, хоть разорвись! Что за жизнь, то ничего, то сразу столько, что и не унести? Но мысли о таких жгучих превратностях судьбы я постарался побыстрее откинуть, хватало иных забот.
Имя оказалось удивительно созвучным с родными именами рутенийских женщин, лишь чуть иное звучание, но мне так даже больше понравилось.
— Меня зовут Велеслав. Ты сможешь идти, или тебе требуется помощь?
— Смогу.
Я помог ей подняться, было видно что она еще слишком слаба после пережитого, но, довольно быстро идет на поправку. Маги, народ живучий! Она же, проявляла просто чудеса силы и выносливости. Не знаю, как бы быстро сам смог встать на ноги после такого.
 
Встав на ноги она заметно пошатнулась, но тут же ухватилась за меня. Не став рассусоливать я просто подхватил девушку на руки и скомандовал.
— Любомир, заканчивайте тут, я на крыльцо, доложишь как закончится погрузка! Юрий, со мной. — И не обращая на глазеющих на мою прекрасную ношу бойцов занятых опустошением сокровищницы, вышел вон.
Перед дворцом уже формировался караван из повозок на которых мы собирались вывозить награбленное. Сокровищница не подвела наших ожиданий и дала по стоимости содержимого не меньше, чем основная цель рейда — серебро. Одних только манонакопителей там было по стоимости не меньше чем мы взяли в серебряных слитках, а учитывая то, что около трети из них были еще и заряжены, а в сундуках нашлась серебрянная и золотая монета в довольно приличных объемах, плюс еще ряд артефактов, рейд можно было счесть сверх успешным! Оставалось только благополучно вывезти это всё и все мои текущие финансовые проблемы, можно было бы считать закрытыми.
Бараханцы создали в этом месте приличный такой металлургический район организованный по последнему слову магической техники. Такая организация, дала бы честь даже Орденским предприятиям, организованным схожим образом. Как я понял из коротких пояснений Юрия, этот рудник централизованно снабжался заряженными манонакопителями для выплавки серебра из метрополии, куда вывозился почти весь добытый металл. Снабжение и вывоз производились раз в месяц — два, но на всякий случай, на руднике имелся запас заряженных накопителей, на случай задержек со снабжением. Это обстоятельство было нам очень на руку, потому как в эребианских землях, была большая проблема с зарядкой чего либо маной. Проклятые Храмы почти всё высасывали себе.
Выйдя на крыльцо, я присел на ступенях в тенечке усадив девушку себе на колени, отпускать её мучительно не хотелось. К счастью, она и сама не особо стремилась от меня куда то отсесть. Мне вдруг подумалось, что запашок наверное от меня еще тот! Пол дня потел на солнце. Поинтересовался у неё, не доставляет ли ей это дискомфорта?
Девушка слегка отстранилась что бы посмотреть мне в глаза, она впервые сделала это целенаправленно. Похоже, мой вопрос удивил её, я это чётко ощутил в её взгляде. Несколько, показавшихся мне долгими секунд она вглядывалась в моё лицо силясь что то в нем разглядеть, я аж забыл как дышать, а потом, её губы тронула легкая улыбка и она протянула руку к моему лицу, там где был глубокий порез, слегка залеченный мной на ходу, только что бы не кровил.
— Позволь! — тихо прошептала она. Слова, всё еще давались ей с трудом.
Холодная ладошка легла на мою щеку, я рефлекторно накрыл её своей и почувствовал как из неё полилась мягкая целительная энергия, щеку слегка защипало, но под её пальцами это было даже приятно. И вообще, приятно было держать эту красивую девушку у себя на руках и просто наслаждаться её присутствием, её заботой. Думать ни о чем плохом не хотелось. Благо и мои ближники, видя в каком я положении, благоразумно не докучали мне мелкими вопросами. Лишь воевода хмыкнув себе в бороду покачал головой и взял на себя организацию походной колонны.
— Можно отпускать.
Я и не заметил когда прекратился сеанс целительства продолжая держать её ладонь прижатой к моему лицу. Девушка мягко улыбнулась, а я чертыхнулся про себя. Похоже, мое отношение к ней было столь очевидно, что я почувствовал себя довольно глупо. Вот ведь разговоров будет о любвеобильном князе не способном пропустить ни одной красивой юбки. Мало мне беглых аристократок, спровоцировавших меня на то, что между нами произошло. Ну да, слаб оказался, поддался доступному плоду что сам просился в руки, а теперь еще и эта… Разум говорил держаться и не поддаваться, а глубинные инстинкты требовали иного, не иначе как доставшееся молодое тело давало слабину. Хотя, кто его знает, может тело тут вовсе и не при чем, а это моя глубинная суть проявляется вырвавшись на свободу из под гнета дисциплины и армейских ограничений под давлением которых я жил долге годы не позволяя себе лишнего. А теперь, я сам себе хозяин! Ну, почти. С высокой степенью автономности!