Алая сова Инсолье (СИ)

Я только молча кивнула, соглашаясь на все. Пока он так меня к себе прижимал, было тепло. А еще я слышала, как у него колотится сердце, и чувствовала свое — оно тоже билось часто и сильно, словно пыталось перестукиваться с тем, другим, каким-то одному ему известным тайным кодом. 
— Хотя на твоем лице любые глазки будут хорошо смотреться. Даже мои, цвета болотной глины, — хмыкнул он напоследок. Еще раз проложил дорожку поцелуев от одного виска к другому и со вздохом отпустил меня. Но не сразу — отпускал и тут же снова хватался, раз, другой.
— Увы, это может продолжаться вечно. — Инсолье одернул сам себя и, кажется, даже руки за спину спрятал. — Надо прекращать, иначе мы так и не доберемся до халифата. Точнее, до гор. И вообще, неизвестно, какого шатта тут всякие по дорогам скачут ночами. Лучше не выяснять. Я пошел, буду свинью в очередной раз переделывать. Эй, рогатый! Стой, куда пошел! Сам ты хрю. Хотел же клыки подлиннее? Будешь послушным — я тебе выдвижные сделаю, как у змеи. Хочешь? А если немного хорошего материала принесешь, можно еще чего нарастить. 
Он ушел вместе с Хрюшей куда-то в сторону ручья, а я села возле телеги и подняла лицо к небу, ловя тепло солнечных лучей. Как можно одновременно быть счастливой и несчастной? Умиротворенно отдыхать и умирать от тревоги? Мне казалось, это невозможно. Я ошибалась.
Вдруг в один далеко не прекрасный момент Инсолье просто исчезнет? Даже не уйдет, хотя этого я тоже боюсь, потому что помню — любовь не длится долго. Но что, если с ним что-то случится? Этот мир не похож на уютный, безопасный и городской. 
Да-да, все познается в сравнении. Сколько я слышала сетований на тяжелую жизнь среди своих знакомых и друзей, сколько было разговоров о том, как все плохо, небезопасно, ГМОшно и вообще неправильно.
Попробовали бы они выжить здесь, где в еде нет химии, зато полным-полно разной всякой биологии. Где под любым кустом может оказаться самый настоящий разбойник с ножом и ни одного «равнодушного мента» в пределах видимости. Где людей вон на кострах жгут без суда и следствия…
Ох. Как его отпускать дальше чем на три шага от себя? А отпускать надо — он взрослый, он сильный и умный, он здесь с рождения живет и как-то все время выживал. Но страшно-то все равно, потому что опасно по-настоящему.
Любить — это не сплошная эйфория и бабочки в животе. Любить — это еще и очень больно. Страшно и тревожно.
Ф-фуф-ф-ф… нет, хватит! Не буду больше травить себя и надумывать заранее то, чего еще не случилось. Надо заняться делом. 
А Инсолье я слышу ушами — они там с Хрюшей обсуждают выдвигающиеся клыки. И чувствую нитью, той самой, фиолетовой. Она ко мне будто приросла одним концом, а к нему — другим. И эта нить все время вибрирует, живет своей непонятной жизнью. Но зато я через нее очень остро ощущаю его.
Тревожное предчувствие не отпускало, но я решила с ним бороться. Раз Инсолье захотел бросить телегу — встала и начала вытаскивать из нее вещи, чтобы рассортировать — что можно вместе с телегой бросить, а что обязательно пригодится. Заодно устроила проснувшегося котенка в гнездышке за пазухой.
Потом пошла проверила, как у нас дела с припасами. И удивилась — когда он успел? Вроде в городе мы по большей части бегали за убийцей и от бывших братьев. А этот невозможный товарищ откуда-то набрал целую кучу удобных в походе продуктов. И даже упаковал их так, что ни добавить, ни убавить. Разве что кашу сварить, пока мы все равно никуда не идем.
  
Глава 52
 
Инсолье
— Нет, такие рога будут слишком приметными. Да и нам сейчас придется верхом на тебе галопом мчаться через лес — ты хочешь за каждую ветку цепляться и оставлять после себя отчетливые следы в виде срезанной растительности? 
— Хр-р! — недовольно прохрипел свин, топоча по рыхлой земле разросшимися копытами.
— Достигнем границ ничейных земель, вот там пусть хоть два уда с шипами, развлекайся. А сейчас — функциональность и только функциональность! Пока я тебе только спину да копыта поправлю. Чтоб ты мог нести нас двоих в том числе и по болоту.
 
— Хр-р-р-р! — Перспектива кадавру не нравилась, но он с обреченной покорностью глядел, как расширяются и делятся на несколько мягких частей его копыта. 
— А для клыков мне нужно несколько гадюк. И не смотри на меня так, я тебе не живой бог, чтоб из воздуха яд создавать. Заодно за счет трупов змей сможем тебе немного массы нарастить. А если оленя поймаешь — так и быть, будут тебе большие рога. А то надо ж нам с совой за что-то держаться. Да и мясом в дорогу лучше запастись заранее. 
— Ур, — согласился с моими доводами кабан и побежал в кусты, добывать нам пропитание, а себе материалы. 
— Ужей не бери, нам нужна гадюка! — крикнул я вслед. И удовлетворенно вздохнул, окинув взглядом полянку. Вовремя мы убрались с дороги, спасибо разбойникам. Жаль, конечно, что моя сова придушила обоих гадов, надо было одного оставить для допроса. Но в любом случае если бы на нас наскочили алые — было бы хуже.
А тут не должны найти. Я слишком хорошо затер следы. Теперь имею полное право поймать зависшую над костром Имран и целовать до кругов в глазах. 
— Ну что, закончили преображение? — Она чуть задохнулась от поцелуя, ответила, да так, что задохнулся я. А уже потом начала задавать вопросы. Идеальная женщина. Другая мне и не нужна, только вот эта.
— Нет, только начали. Но все-таки твой кадавр на удивление гибкий конструкт, — отметил я. — Он как хорошая глина: лепи, что душе угодно. Попозже, если найдем несколько древних останков, я тебе из него дракона смогу сделать. Страшненький, конечно, получится. С пятаком. Но огонь изрыгать сможет, — решил я поднять пернатой настроение.
Она улыбнулась, но что-то в этой улыбке мне не понравилось.
— В чем дело?
— Не знаю… У меня странное ощущение, — вздохнула сова. — Будто надо торопиться.
— Хм, твои ощущения меня порой дико бесят, но должен признать: они тебя еще ни разу не обманули. Ну, значит, поторопимся. 
Имран передернула плечами и уставилась куда-то вглубь чащи. 
— Я расставил несколько сигналок ближе к дороге, так что если кто-то спустится с нее в лес — мы должны узнать. Но я прекрасно понимаю, что в этом мире на каждого найдется управа… Тьфу, о чем я думаю! — сплюнул я и даже постучал по ближайшему дереву. Хм, никогда не был особо суеверным, но, видимо, тревога птички передалась через… поцелуй? 
Сову пришлось отпустить кашеварить дальше, а сам я, чтобы не дергаться лишний раз, сначала проверил свои сигналки, а потом пошел еще раз перепаковывать наши вещи. Подушки надо правильно увязать, чтобы все забрать с собой. Подушки и одеяла в дороге — очень нужная вещь. Из чего иначе я буду вить гнездо для совы?
Только что-то свин долго возится, что, гадюк в лесу мало? Мог бы уже вернуться тогда, неужели так хочется именно ядовитых зубов? Сейчас они не сказать чтобы особо полезны были. Надо позвать.
Увы, этого я уже не успел.
— Ви-и-и-и, — вдруг раздался из ближайших кустов знакомый поросячий визг, а за ним последовал предсмертный хрип животного. 
— Хрюша? — болезненно дернулась святая, ускользая из моих рук, как вода сквозь пальцы. — Хрюша, что случилось? 
— Имра… — попытался было я спрятать девушку за себя, но тут же застыл, вглядываясь в те самые кусты. Среди зеленого мелькнул ненавистный мне ярко-алый. А спустя еще несколько секунд на поляну вышел тот, кого я не смог убить… 
По мечу в его руке скатывались капли темно-темно-багровой крови с едва заметным зеленым отблеском. Кровь нежити. 
А затем алый плащ мелькнул сбоку. Сзади еще один. Два. 
Окружили, шатт! Нас окружили! Но как?! 
Я же спутал следы! Был уверен, что с дороги нас просто не найти, тем более что там не только путанка, но еще и пара ловушек на боковых тропках. Как?!
Да и вообще, это невозможно, чтобы тяжело бронированный отряд так бесшумно мог пробраться по лесу! Настолько бесшумно, что даже свин не смог их обнаружить и первый же отдал свою нежизнь.