Посторонние (СИ)
Посторонние
Часть 1. Пролог
Я люблю тебя тихо, шепотом, Чтобы вдруг не услышал никто... А душа, пропади она пропадом, Превращённая в решето! Ни сказать, ни подумать нечего, Только запах любимый беречь, Прикасаться рукою доверчиво Исхудавших от времени плеч... Отдаваться, как на прощание, А, прощаясь, не отпускать! День за днём, на любом расстоянии, Твои мысли, как книгу, читать. Не пытайся найти объяснение, Ведь любви моей горький секрет - Не расчет, не судьба, не влечение... Без тебя меня попросту нет.
Стихотворение автора.
Мы повстречались задолго до того, как нас официально представили друг другу. Это был один из тех дней, когда лето еще не ушло, а осень пока не наступила. Деревья уже стремительно обнажались. Но солнце, пытаясь скрыть это непринужденное разоблачение, светило во всю прыть. Игривый ветер гонял по воздуху нити паутины, и те щекотали лицо.
Во дворе перед школой, как всегда, было много ребят. Затертая до дыр лавочка с трудом умещала с десяток узкобедрых подростковых фигур. Мальчишки курили, передавая сигарету по кругу. И каждый, дожидаясь своей очереди, в нетерпении притопывал ножкою, взбивая облако пыли.
Я, с буханкой хлеба, варварски надкушенной с одной стороны, шла домой. И, взамен тому, чтобы делать крюк, решила срезать наискосок.
— Эй! — услышала я, когда незнакомая компания осталась позади. Вслед за этим последовал характерный свист, которым обычно подзывают собак. Я дернулась, но не остановилась. Будь они местными, или чужаками... Для них, я служила мишенью!
Когда сзади послышался звук шагов, я, испытывая острую потребность пуститься наутёк, стиснула зубы и крепче сжала в руке буханку. Мальчишка чуть опередил меня, развернулся лицом, и продолжил свой путь задом наперёд. Я ускорила шаг, он тоже ускорился.
— Почём нынче хлеб? — услышала я звонкий юношеский голос, в котором не было присущей его ровесникам злости и едкости.
— Тебе не по карману! — парировала я, гордо выпятив вперёд подбородок, и не замедляя хода.
— А ты угости! — ухмыльнулся мой «провожатый». Навскидку он был старше меня на несколько классов. В школьные годы именно «классы» служили универсальной системой координат.
— Обойдёшься! — хмуро бросила я снизу вверх.
Я уступала ему в росте, и один его шаг был равен двум моим. В то время как я шла вприпрыжку, он непринужденно рассекал воздух, сложив руки в карманы джинсов, совсем по-взрослому. Да и прикид его, а также стрижка, показались мне тогда слишком уж козырными для местного контингента.
«Очередной избалованный маменькин сынок», - про себя заключила я, слегка устыдившись при этом собственных стоптанных кедов, и видавшего виды, любимого свитера.
— А чё, смелая? — с вызовом заметил юноша, вскидывая голову, отчего каштановая челка съехала на бок, — Я и сам могу угоститься!
Я взяла буханку двумя руками, готовая к обороне. Но тут мое внимание привлекло дерево прямо по курсу, на которое мой новый знакомый, спустя пару секунд, налетел спиной. Он громко ойкнул, но не упал, а лишь коснулся кончиками пальцев травы под ногами. Я же, используя шанс, пришпорила, и остаток пути до подъезда преодолела бегом.
— Засцала, малая? — моих ушей достигла финальная реплика, которую сопровождали раскаты одобрительного хохота.
«Вот же козёл», — подумала я, оставляя в прохожей запыленные кеды.
После ухода отца в квартире стало слишком просторно. Хотя, по сути ничего не изменилось! Я по-прежнему делила спальню с Машкой, старшей сестрой. А мама обитала в родительской. Я представляла, как ей одиноко, должно быть, спать в пустой кровати. А потому частенько ускользала по ночам в мамину спальню, занимая прежнее отцовское место. И мне казалось, что, даже спустя три года, его запах все еще витает в воздухе.
Глава 1. Артём
«Овца», — подумал я в тот момент, наблюдая как безразмерный «бабушкин» свитер скрылся в дверях подъезда. И отмечая не без гордости, что в моем районе девчонки выглядят куда приличнее!
Коттеджный городок, где текло мое беззаботное детство, с городской средой разделял глубокий овраг. Около получаса в объезд на машине, и всего десять минут пешком. Бывало, перемахнёшь навесной мост, и череду уютных домиков сменяют допотопные малоэтажки.
Тогда свой интерес я объяснял исключительно любопытством. А, повзрослев, понял, что дружба с местными льстила моему самолюбию. В этой «рабоче-крестьянской» среде я, несомненно, был лидером! Что говорить, если одни мои джинсы стоили больше, чем весь их гардероб вместе взятый...
Пацаны заглядывали мне в рот, когда я рассказывал об отцовской новой тачке, или о каникулах, проведенных на заграничных курортах. Они коротали лето, в лучшем случае, на берегу деревенской речушки.
Ближе всех мне оказался Димон, высокий и худой, как жердь. Его родители относились к разряду «падшей интеллигенции». Так говорила мать, осуждая мою неосмотрительность в выборе друзей. Однако безропотно принимала Димку в нашем доме, и угощала лимонадом, когда мы часами резались в приставку. Однажды, на день рождения я подарил другу свои новехонькие водонепроницаемые часы. Чем окончательно подкупил его доверие! Родителям соврал, что потерял. Кажется, мать не поверила...
Частная школа с математическим уклоном. Просторный дом с отдельной комнатой и спортивной площадкой. И даже потенциальная «невеста», блондинка по-соседству, с которой мы вместе выгуливали собак. Я был единственным ребенком, и родители не скупились на подарки. Оправдывая таким способом постоянное отсутствие времени. Что было мне на руку! В свои двенадцать я ощущал себя королём мира. Знать бы тогда, каким хрупким окажется этот мир...
Глава 2. Нина
— У мамы появился новый парень, — хмыкнула Машка. Она сидела на своем обычном месте, перед зеркалом, и усиленно давила очередной прыщ на лбу.
В 16 сестра была искушенной в амурных делах. Её собственный парень регулярно появлялся на пороге. И, точно бычок на привязи, ждал Машку. Которая тем временем изводила пудру, в тщетных попытках замаскировать россыпь веснушек на щеках.
При всем стремлении выглядеть лучше и привычке злоупотреблять косметикой, Машка казалась мне воплощением женственности и красоты. Уступая только маме! Моей сестре досталось лучшее от обоих родителей. От матери: копна густых, как лошадиная грива, волос с трудом удерживаемых на затылке резинкой и глубокие карие глаза, с легкой поволокой. От отца – рост и гордая стать. Мне же остались объедки. На меня у природы не хватило вдохновения! И весь мой облик вышел каким-то средненьким. Средний рост, неброская внешность. Не дурнушка, но и не красавица…
— Глупости! — хмуро бросила я поверх книжки.
— А вот и нет, — озорно подмигнула Машка, — я видела, как она выходит из какой-то офигенной тачки.
— Где? — я отложила книгу и недоверчиво посмотрела на сестру.
— А там, за углом, — махнула она рукой, — видно специально тормознули, чтобы никто не увидел.
— Может быть таксист? — предположила я.
— Ой, Нинка! — раздраженно фыркнула сестра, — Ну ты и тупица! Из такси с букетом не вылазят.
Я задумалась, припоминая алые розы, недавно принесенные мамой с работы. Желая утолить мое любопытство, она выдумала какой-то корпоративный праздник, где одаривали всех без исключения женщин.
— И теть Аню тоже? — уточнила я, имея в виду мамину ближайшую подругу и коллегу, которой симпатизировала.
— Конечно, — кивнула мама, любовно оправляя прозрачную обертку.
Будучи слишком маленькой, я пропустила мимо ушей ряд нестыковок. Чего нельзя было сказать о Машке.
Глава 3. Артём
Тот день был ничем не примечательным. Обыкновенный, в меру солнечный, в меру облачный. С утра накрапывал дождь, и, поверх джинсовки пришлось накинуть непромокаемую парку. После школы, как обычно, я пару часов проторчал в компании пацанов, и домой вернулся голодным, как зверь.