Дорога на Восток 1 (СИ)

Сидящий возле Харилла Гипон словно угадал его мысли. Он запрокинул голову, сделал большой глоток вина из бурдюка, вытер тыльной стороной ладони губы и тихо спросил:
— А если бы это была твоя дочь?
Харилл задумался. И правда, что если бы это была Лидия? Свою дочь он бы отправился спасать, в этом не было сомнений. Но смог бы он потребовать, чтобы другие умирали ради нее? Странные мысли. На войне подобные размышления могут стоить жизни…
Харилл встал, проверил, есть ли вода в поилках у голубей. Пора спать, скоро будет его стража.
2
Кожаный ремень глубоко впился в запястье Артемисии. Руки онемели, и приходилось шевелить пальцами, чтобы хоть как-то разогнать кровь. Она со злостью смотрела на Телемаха, стоящего перед персидским командиром. Один глаз спартанца заплыл, из рассеченного века бежала кровь. Так тебе и нужно, мерзавец. Предатель. Подлец. Артемисию трясло. Она никак не могла прийти в себя. Все случилось так быстро.
Она трясла головой, с трудом разбирая южный говорок персидского командира.
Перс с любопытством рассматривал пошатывающегося юношу, которого с двух сторон поддерживали персидские воины.
— Думаешь, это он убил наших? — спросил командир у следопыта.
— Ну не она же.
Перс равнодушно кивнул и неторопливо вытащил из богато украшенных ножен длинный кинжал.
Телемах стиснул зубы, когда острое лезвие коснулось его шеи.
У девушки сжалось сердце. Она прикусила губу сдерживая крик.
— Про него ведь ничего не было сказано в приказе? — уточнил он на всякий случай, не отнимая клинка от горла связанного спартанца.
— Только девчонка и какая-то скрижаль…
— Отлично!
Лезвие скользнуло по обнаженному плечу Телемаха, оставляя кровавый след.
— Не хочу, чтоб это пес сдох быстро, — выплюнул перс сквозь зубы.
— Стой! Подожди! — крикнула Артемисия на персидском.
Перс недовольно покосился на нее.
— Этот юноша! Он и есть скрижаль! Без него она не будет говорить с людьми!
— Клянусь Митрой, это просто чушь! — взревел командир бессмертных.
— Подожди, — одернул его какой-то невзрачный человек в штопаном сером балахоне и большой лысиной. На его пальцах блестели толстые золотые перстни. Командир бессмертных раздраженно сплюнул, но все-таки опустил кинжал.
— Как скажешь.
— Ты хорошо говоришь на персидском, — повернулся обладатель перстней к девушке. — Откуда знаешь наш язык?
— Меня учили ему в детстве.
— Кто?
Артемисия растерянно хлопнула ресницами:
— Учителя…
— Где?
— На островах, в Университете.
— Среди них были персы?
— Нет. Многие эллины знают ваш язык.
— Ты говоришь слишком гладко… — нахмурился незнакомец.
Артемисия растерянно пожала плечами:
— Я знаю несколько языков.
— И какие же?
Девушка с сомнением прикусила губу.
— Ну? — нетерпеливо рявкнул собеседник. — Отвечай!
— Персидский, греческий… все основные наречия, разумеется… Латинский…
— А это откуда?
— На нем говорят народы, живущие на севере Великой Греции.
— Еще?
— Пунический, скифский… еще немного знаю египетский…
Собеседник уважительно кивнул.
— Неплохо… Еще?
Артемисия замялась.
— Это все, — тихо прошептала она.
Но, похоже, собеседник знал гораздо больше, чем она могла предположить.
— А как ты разговариваешь с богами?
— Я… — девушка не могла отыскать нужный ответ.
— У богов ведь есть свой язык?
— Наверное…
— И ты его знаешь?
— Совсем чуть-чуть… — Артемисия запнулась, но тут же вспомнила про Телемаха. — Но боги не будут говорить со мной напрямую! — твердо сказала она. — Чтобы ожила божественная скрижаль, нужен это юноша! Он страж скрижали!
Все это время Телемах растерянно щурился, вслушиваясь в незнакомую речь. Он, конечно, знал несколько фраз на фарси, но Артемисия с незнакомцем говорили так быстро и складно, что он не мог разобрать ни слова.
— Расскажи мне про скрижаль? — мужчина повернулся к спартанцу и перешел на дорийский диалект.
Он говорил уверенно, но путал ударения.
Телемах недоуменно покосился на Артемисию, и она вытаращила глаза, пытаясь подать ему какой-то знак.
 
Хлесткая оплеуха заставила девушку вскрикнуть.
— Стой спокойно! — прорычал командир бессмертных.
Телемах невольно дернулся, но получил короткий и сильный удар под дых.
— Отвечай!
Телемах стиснул зубы и отвел взгляд.
Говорить было нечего, да и не имело смысла… Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить лицо отца. Не хотелось посрамить его в последнюю минуту. Ничего… Скоро они встретятся в мрачных подземельях Аида, на берегу Стикса.
— Он не будет говорить с тобой! — звонко выкрикнула Артемисия. — Он не может! Боги запретили ему обсуждать скрижаль! Но я могу вам ее показать, и вы все поймете!
Командир бессмертных переглянулся с плешивым обладателем перстней.
— Убить его мы всегда успеем… — проворчал сквозь зубы лысый.
— Но он должен заплатить за гибель наших людей!
— Он заплатит… Можешь не сомневаться. Но сначала мы должны выполнить приказ царя!
— Да… господин, — сердито выдавил командир бессмертных.
— Ну давай, показывай, как это щенок поможет оживить божественную скрижаль.
Повозившись с узлом, лысый развязал веревку.
Запястья девушки отекли и побелели. Свежая кровь сотней иголок впилась в онемевшие ладони.
— Мы ждем, — командир бессмертных толкнул ее в плечо.
Взгляды зрителей уперлись в футляр со скрижалью, лежащий на чьем-то свернутом плаще. Никто из персов так и не решился вытащить скрижаль.
Артемисия уверенным движением отстегнула застежку. Пальцы ощутили привычную гладкую поверхность, усеянную кнопками.
Начальник бессмертных и его подозрительный напарник разглядывали неведомое сокровище, стоя по обе стороны от девушки. Даже Телемах вытянул окровавленную шею, пытаясь разглядеть, что происходит.
Артемисия продемонстрировала зрителям скрижаль. Лысый потянулся к ней, но девушка резко отдернула дощечку.
— Не святотатствуй! — крикнула она изменившимся голосом.
Лысый отшатнулся и испуганно прижал руку к груди.
Девушка речитативом произнесла несколько красивых фраз на никому не известном языке и подняла скрижаль к небу.
— Смотрите! — звонко сказала она на греческом. — Скрижаль спит. Она не проснется, пока рядом не будет стоять ее страж! — Артемисия махнула рукой в сторону Телемаха.
Взгляды зрителей с подозрением уперлись в недоумевающего спартанца. Телемах растерянно моргнул, но тут же натянул на лицо маску уверенного пренебрежения.
— Ну так пусть он ее разбудит! — скривился плешивый.
— Это не так просто. Своим нападением вы оскорбили богов!
Персидский командир пренебрежительно сплюнул:
— Если спартанский щенок не способен разбудить эту штуку, то он нам точно не нужен!
— Он может! — торопливо выкрикнула девушка. — Но это требует времени и правильных слов.
Опустив скрижаль, она снова полезла в футляр и вытащила оттуда стопку тонких блестящих дощечек, скрепленных между собой. Затем на свет появилась необычная веревка, долго хранящая следы своих изгибов.
Девушка разложила все эти странные штуки на развернутом плаще, перетащив его на залитую солнцем площадку. Концы веревки она вставила в скрижаль и в блестящие пластины. Затем обернулась на Телемаха:
— Пусть страж скрижали подойдет! — требовательно сказала она.
Командир бессмертных переглянулся с плешивым и затем кивнул стоящему возле спартанца стражнику.
— Развяжите ему руки! — потребовала Артемисия.
— Обойдется! — фыркнул перс. — Богам это безразлично.
Артемисия сжала губы и промолчала, глядя, как Телемах, пошатываясь, ковыляет к ней с маской холодного безразличия на лице. Но в глазах его читалась растерянность.
— Молись… — одними губами прошептала девушка, когда он подошел.
С сомнением покосившись на нее, Телемах обратился к Зевсу с короткой молитвой.