В глубину (СИ)

Я встала на предназначенное мне место и гордо выпрямилась. Я не принадлежу им. Я другая. Пусть говорят, что хотят.
Первыми стали появляться простые поселяне. Все взрослые. Дети не допускались на Совет. Я криво улыбнулась — снова я стала исключением. На меня обращали внимания столько же, сколько на соседние деревья. Последними появились старейшины (и Хсо в их числе) и неторопливо расселись на свои места.
Только теперь все взгляды устремились на меня, словно сотня острых игл. Пусть говорят словами, если хотят общаться, ни на что другое я отвечать не буду.
— Йалу! — Хсо не повышал голоса никогда, тем не менее, мое имя пронеслось над всем селением. — Ты призвана на Большой Совет, чтобы решить твою дальнейшую судьбу.
Я молчала, хотя тысяча мыслей возникла разом в моей голове. Говорить нельзя, пока он не закончит. Что бы они ни думали обо мне, я старалась соблюдать их правила. Те, что не шли вразрез с моими убеждениями.
— Завтра тебе исполняется четырнадцать лет. Пора принять на себя часть тех обязанностей, что полностью станут твоими в двадцать лет.
С удивлением я почувствовала недовольство по крайней мере половины присутствующих. Не ускользнуло это и от Хсо:
— Что такое, Сей?
— Двадцать лет слишком юный возраст для нее. Она вряд ли будет готова.
И это говорит Сей? Тот, кто никогда бы не встал со мной рядом, даже если от этого зависела бы его жизнь. Неужели он все же беспокоится за меня, желая оберечь от какой-то неведомой мне работы? Не надо мне никаких обязанностей, если у меня нет прав.
— Юный? — повторил Хсо. — У нас впереди еще шесть лет, чтобы научить ее всему тому, что она должна знать. А какое отношение к этому имеет возраст? Знания, усердие, воля — да, но не возраст.
— В первую очередь она должна научиться владеть собой, — вступил в разговор один из старейшин. — Она опасна даже для себя, пока не умеет управлять своими чувствами.
Ох уж эта манера взрослых или слишком значимых людей говорить о присутствующих в третьем лице! Зачем тогда вообще меня позвали? Я бы с гораздо большей пользой провела время у Озера.
Я вспомнила о Книге, которая и научила меня, как создать снег. Наши зимы были бесснежными, и я даже не знала, что вокруг Озера обычно все превращается в белую пустыню. Почему-то в селении и вокруг него снега никогда не было. И я только из Книги узнала, что это такое.
Я нашла ее за Водопадом, дающим имена. Еще одно грубое нарушение традиций. Туда беспрепятственно мог ходить только Верховный старейшина. Мужчины посещали Водопад раз в жизни — в младенчестве, когда их приносили туда на руках матери. Женщины — дважды. Сначала — чтобы получить имя себе, потом — чтобы узнать имя своего ребенка. Нас, детей, пугали страшными карами за нарушение священной неприкосновенности Водопада. Может, именно поэтому я решила проверить, так ли это на самом деле.
Но никаких кар на мою голову Водопад не послал. Наоборот, встретил ласково и приветливо. По крайней мере, мне так показалось. И я стала приходить почти каждый день просто посидеть на берегу у склонившейся к самой воде ивы. Ее длинные гибкие ветки надежно укрывали меня от посторонних глаз.
Когда я рассказала некоторым ребятам о том, что была у Водопада, они мне не поверили. Один из них заявил, что тоже ходил туда, но оказалось, что все это сказки — никакого Водопада там не было. На мой вопрос, кто же дает нам имена, он замялся и ответил, что, наверное, Водопад находится совсем в другом месте, а я вру, чтобы привлечь к себе внимание. Я не стала спорить с ним, но поняла, что не все могут даже просто увидеть это место. Не зря, видимо, каждого, кто шел получить имя своему ребенку, всегда сопровождал Верховный старейшина.
Однажды мне стало интересно, что находится по ту сторону Водопада. И словно услышав мои мысли, стена воды чуть сдвинулась в сторону. А может просто раньше я не замечала этого прохода. Я не стала долго раздумывать и запрыгнула туда.
Там оказалось неожиданно светло, почти солнечно, а отвесная стена воды переливалась золотом. Каменная стена с другой стороны была сухой и теплой, а на ощупь даже чуть бархатистой. Наверное, я бы никогда не нашла этот тайник, если бы скала была холодной и гладкой. Взглядом невозможно было ничего заметить. А вот пальцы, когда я гладила бархат камня, задели за какой-то выступ, и стена в этом месте просто исчезла. От неожиданности я отдернула руку, и все вернулось на место. Во второй раз я не сразу нашла этот тайный рычаг, но, когда стена вновь открылась, уже не убирала пальцы с выступа. Свободную руку не без опаски я протянула в отверстие и вот там-то и нашла ту Книгу. Выглядела она обычной: с переплетом из стеблей мягкой, но прочной травы, но я сразу поняла, что это — Книга.
 
— Йалу! — голос Хсо вызвал меня из воспоминаний. — Пожалуйста, не исчезай, хотя бы на время нашего разговора.
— В разговоре участвуют две стороны, — мрачно ответила я.
— Тебе есть, что сказать?
— Да. Но нет тех, кто меня услышит.
— Для тех, кому есть, что сказать, всегда найдутся слушатели, — сказал Сей.
Я промолчала.
— Нам можно продолжить?
Я безразлично дернула плечом.
— Почему ты не хочешь понять, девочка, что никто здесь не желает тебе зла?
Я удивленно вскинула голову — как Йу решилась высказаться? На Большом Совете, конечно, могли говорить все взрослые, но Йу всегда отмалчивалась. Сейчас же она, не сводя с меня глаз, продолжила:
— Мы — твоя семья. Все мы здесь — единое целое. Не отстраняйся от нас. Ты нужна нам. Как и мы тебе.
— Спасибо, Йу, — мягко остановил ее Хсо, а мне вдруг показалось, что она вплотную приблизилась к той стене молчания, которая окружала меня всю жизнь. Еще чуть-чуть, и я бы узнала что-то важное. Что-то, что скрывалось от меня, и что я очень хотела понять.
— С завтрашнего дня у тебя появится Наставник, — продолжил Хсо. — Йу больше не будет тебя опекать. Хотя ты, конечно, можешь остаться в ее доме.
— Это твой дом, девочка, — тихо донеслось до меня.
— Ты не знаешь этого человека, — Хсо словно не заметил сказанного Йу. — Он пришел специально ради того, чтобы подготовить тебя.
Я изумленно распахнула глаза. Чужак?? Меня будет учить чужак?? Неужели такое возможно в нашем законсервированном мире?
— Он не чужак, — тут же откликнулся Хсо. — Хотя он действительно родился и рос не здесь. Ты позже узнаешь обо всем. Не сейчас.
Как всегда…
— Со своей стороны я настоятельно прошу тебя не создавать ему проблем. Ты не должна больше уходить из селения. По крайней мере, без его разрешения.
Мне показалось, что на меня набросили сеть. Не иметь возможности уходить, куда вздумается, это то же самое, что перестать дышать. Я задохнусь здесь среди них.
Хсо внимательно вгляделся в мои загоревшиеся упрямством глаза.
— Мы поставим охрану, если ты ослушаешься, — спокойно сообщил он.
— Почему я не могу уходить? — не выдержала я, и голос мой разнесся на все селение.
— Можешь. Но только с разрешения Наставника.
— Я теперь в плену? — резко спросила я.
Внутри меня начал полыхать знакомый огонь. Я не всегда могла сдержать его, но сейчас даже не пыталась.
— Йалу, не надо! — испуганно воскликнула Йу.
Я не обратила на нее внимания.
— Вы всегда едва терпели меня и теперь решили сделать мою жизнь невыносимой?
Еще они не терпели крика, а мой голос был весьма силен.
— Своим поведением ты только подтверждаешь наше решение, — его ровный голос сам по себе приводил меня в ярость.
— Вы не всемогущи! И удержать меня не сможете!
Огонь разгорался все сильнее, перед глазами уже плясали желтые языки пламени. И сейчас мне было плевать, во что все это выльется.
— Остудись! — услышала я вдруг насмешливый голос, и ведро ледяной воды опрокинулось над моей головой.
Не энергия, не чья-то сила, а обыкновенная настоящая вода. Я отпрыгнула и ошарашено оглянулась. И тут же забыла обо всем.
Рыжие, словно полыхающие огнем, волосы, лучистые карие глаза, в которых светились понимание и улыбка, чуть дрогнувшие губы, когда незнакомец оглядел меня с головы до ног. Я тут же представила себя: мокрую, жалкую, с ручьями воды, которые стекали с моих волос. Но глаз своих от него я отвести не могла.