100 свиданий с ведьмаком (СИ)

Один из вампиров кивнул Ауну на посетителя. Метаморф пригляделся к потенциальному клиенту и кивнул. По осанке — молодой человек, по поведению — свеженький: с любопытством крутит головой по сторонам, поблескивая из-под капюшона глазами. Плащик — одноразовый, куплен у серебряного моста, в таком через капюшон все видно, а лицо скрыто. Но что-то в манере держать голову и походке выдает в нем человека со статусом. Аун решительно двинулся к парню. Придется потратить последние капли силы на трансформацию в желанный для клиента объект, но подцепить его нужно любой ценой, иначе опять придется брать кровь в долг у сутенеров. Метаморф перебрал несколько образов и остановился на знойной зрелой красотке, зная по опыту, — молодым людям девочки в школьной форме, едва прикрывающей трусики, или глупенькие юные дриады не так интересны.
— Ты ко мне, сладкий? — Аун протянул руку и прикоснулся к подбородку парня.
Клиент вгляделся в лицо метаморфа через сетчатую ткань капюшона. Оживленно закивал и радостно сообщил:
— Да! Э-э-э… сладкая.
— Идем, мармеладик.
Аун повел клиента в свою квартиру. Поднимаясь по лестнице, вихлял бедрами, незаметно подрастив в объеме ягодицы. Запустив парня в квартиру, промурлыкал, опустившись на кровать и приняв томную позу:
— Как удачно, что мы встретились. Я полна сюрпризов и готова ублажать тебя всю ночь.
— Какое совпадение! — клиент почему-то хмыкнул и сбросил плащ. — Я тоже полон сюрпризов!
Под одноразовой тряпкой обнаружился еще один плащ, бурый, из сыромятной кожи. Вот почему от клиента так сладко пахло — на нем был наряд ведьмака, из особой ударопрочной сыромяти, которую специально пропитывали бычьей кровью.
— Мы, кажется, уже встречались, — так же радостно сообщил парень. — Не помнишь? Только в тот раз ты был… мальчиком.
— Ведьмак! — метаморф взвизгнул и ринулся к окну.
Однако лже-клиент успел первым. Ноги Ауна обмотал тонкий хлыст. Ведьмак сел верхом на рухнувшего на пол метаморфа, в панике принявшего свой истинный вид, и кокетливо погрозил ему пальцем с огромным бурым когтем:
— Будешь хорошо себя вести, договоримся ко всеобщему… удовлетворению. Ты понимаешь, о чем я?
— Понятия не имею! — огрызнулся метаморф.
— Два года назад. Зимой. Припоминаешь? Ты был свежеобращенным вампирчиком и нечаянно погубил мага.
— Он сам умер, полез куда не надо, — прохрипел Аун. — Я его не кусал! Он сам! Меня оправдали, между прочим! Слезь с меня, Веденеев!
— Узнал, — ведьмак расплылся в улыбке. — А ведь я тебе тогда помог.
— Ну помог, потому и помню, — нехотя признал Аун. — Сейчас что хочешь?
— Покажи мне те пещеры, где погиб маг. Ты тогда говорил… — Веденеев запнулся, внимательно глядя на прижатого к полу метаморфа, — … что он шел туда, чтобы поговорить с Навью. Что там трещина в Яви, которая не зарастает.
— Слезь! — осмелев, взвизгнул Аун. — Я все равно не сбегу! Я неделю не жрал!
Ведьмак помедлил, но встал. Отошел в угол, поправил плащ, уложив хлыст в один из внутренних карманов. Аун демонстративно тяжело поднялся с пола, поковылял к кровати, сел, раздраженно сорвав с себя обвисшую на груди блузку «зрелой красотки».
— Говорил-говорил, — передразнил он ведьмака. — Мне кто-то поверил? Хорошо, что не обвинили в убийстве, решили, что маг от сердца умер. От сердца, ха! Может, и от сердца. Которое со страху остановилось.
— Я тебе верю, — ведь-маг оживленно закивал. — Честное ведьмацкое! Отведи меня туда.
— Устал жить? — ядовито поинтересовался Аун, закуривая. Табак немного перебивал голод. — Видал я извращенцев, но ты из них самый оторванный. Вали отсюда. Ни за что я больше туда не полезу.
— Даже за ведьмачью кровь? — вкрадчиво поинтересовался Веденеев.
Метаморф думал долго, борясь с искушением. Проиграл. Спросил, пожевав крошку табака, выпавшую в рот из убогой самокрутки:
— Сколько дашь?
— Два шприца. Этих… ваших… больших.
— Один сейчас, в задаток.
Веденеев пожал плечами и снял плащ. Закатал рукав. Аун открыл ящик и, все еще не веря в свою удачу, протянул ведь-магу запечатанный стерильный шприц. Ведьмачья кровь! Та, от которой жажда отступает на несколько месяцев, и можно жить обычной человеческой жизнью.
 
Ведьмак сам набрал кровь из вены и отдал шприц метаморфу. Тот зашел за ширму, нацедил немного в рюмку, выпил, смакуя. Какой же… кайф! Нет, с сутенерами ЭТОЙ кровью делится Аун не будет. Завтра снимет клиента, отработает, отдаст все до последней капли, выклянчит себе недельку выходных и пустится во все тяжкие. Обычная еда, обычный сон, отдых от клиентов, в конце концов.
— Пойдем, — сказал метаморф ведьмаку. — Штаны запасные взял? А то… мало ли.
— Обойдусь, — фыркнул Веденеев.
— Зачем тебе? — спросил Аун по дороге.
— Личное это.
— Да неужели? Небось, как тот идиот, хочешь силу немереную от Нави получить? Силу Немереную! — передразнил он интонацию сгинувшего мага. — Я ведь вам, ведьмакам, про трещину говорил. Хоть бы кто пришел. А ведь это работа ваша.
— Пробоев не было, — немного виновато ответил Елисей. — Через трещины проходит нечисть, а у вас ее нет.
— Дураки вы, ведьмаки, совсем зажирели там, у себя, в Сити-круге, — устало заметил метаморф. — Нечисть в Багровый квартал не лезет, потому что в нем ЛЮДЕЙ нет, живых, понимаешь? Только обращенные, почти бессмертные, с мертвой аурой. Я об этом узнал в пять лет!
Веденеев почесал в затылке и смущенно произнес:
— И я… в сегодня лет!
… Они шли по кварталу под прикрытием магии. Веденеев щедро расходовал ауру. И, видимо, решил по пути поддержать светский разговор:
— Аун, а зачем ты к упырям подался? Что тут у них хорошего?
— Дома у меня тоже ничего хорошего, — метаморф ответил нехотя, но вежливо, решив с ведь-магом не ссорится. Вдруг выживет, один раз уже пригодился. — Нас мало осталось.
— Э-э-э, — протянул Веденеев. — Это потому что у вас там какие-то странные брачные обычаи?
Аун повел плечом: как бы да, а как бы и нет.
— А, ну да. Вы ж жутко древние. Как драконы, — ведьмак сам докумекал.
— Гораздо древнее. А вымираем мы, потому что многие считают нас злом, подлежащим истреблению.
Они прошагали под железнодорожным мостом. Ведьмак смущенно крякнул. Ну да, считают. Метаморфы свою способность принимать любой облик не всегда во благо другим используют. Хорошо, что сильны они только ночью, днем удерживать чужой вид практически невозможно — солнце Ярило на то и бог древний, чтобы ложное разоблачать. Только в сказках вампиры могут оборачиваться нетопырями и страшатся солнечного света. Не могут, солнце не любят, но и в прах от него не рассыпаются. Путешествуют, как все, только не верхом, поскольку кони их боятся. Мир у них архаичный, почти без технологий, в которых упыри не особо нуждаются. Они поработили все народы в своем мире, но тщательно берегут «пищевые ресурсы». И всегда побеждают в войнах с человечеством.
— Пришли?
— Угу. Давай кровь. И еще кое-что: в этот раз ждать никого не буду. Сгинешь — там и останешься. Могу разве что… сообщить кому
Веденеев согласился со всеми условиями и дал адрес Иззы. Аун вновь испытал чувство уважения. Молодой ведьмак, а кровь брал — рука не дрожала.
— Как она выглядит? — процедил ведьмак, оглядываясь на вход в подземный грот.
— Как… лужа, — коротко объяснил Аун. — Черная. Солнце садится. Тебе пора, — бросил метаморф и исчез в тенях между скал.
… Елисей прервал рассказ, обвел взглядом слушателей. Дворфы сидели, раскрыв рты, даже Клят.
— Что это за место? — не выдержал Изя.
 
— Страшное, — замогильным голосом сообщил Еся.
Это сейчас рассказ о вылазке в Багровый Есю почти забавлял, а тогда и впрямь было чувство, что в склеп входит. Грела лишь одна вещь: пока они с Ауном шли по городу, следом за ними по крышам пробиралась хрупкая тень. Четвертый день ходил за ним мальчишка, то растворяясь в темноте, то на несколько секунд показываясь в лунном свете. Днем не появлялся. Луна иногда освещала «телохранителя» странным пушистым ореолом. На третий Елисей начал смутно догадываться, кто его охрана.