Водный Феникс. Книга четвертая (СИ)
Виной всему послужили наблюдения ученицы и аватара за моим источником: он угасал. Нет, не то чтобы я вдруг резко оказался при смерти, не так уж все страшно. Он понемногу слабел и раньше, Вол-Дир это подтвердил. Но вот именно что совсем по чуть-чуть. Я, помнится, рассчитывал на год времени, из которого чуть большую половину я буду в весьма хорошей форме. Но, похоже, знатно переоценил свои силы. Хотя в большей степени на мне сказалось проклятие и это мое недавнее выступление в роли всемогущего и крайне опасного мага…
Отпущенное мне время явно сократилось. Тем больше радовало то, что поездка уже совсем на носу, но все равно за безрассудность меня здорово пожурили. Но пожурили по-хорошему — я понимал, что все они за меня переживают. Позднее и Оля поступила точно также, когда я поделился невеселыми новостями и с ней. Она была на все готова, чтобы мне помочь, вот только не все так просто. И поможет мне теперь только алтарь. Если он вообще уцелел после прощального шторма, устроенного Мирой в Солнечном заливе…
Я довольно быстро закупился всем необходимым, и еще почти два часа просто дожидался подруги. Из-за слабости было огромное желание вернуться уже сознанием к ней, но у меня были с собой покупки, и я не хотел мешать им с мамой побыть наедине. По крайней мере, мы на такое не договаривались. Но ничего, я подожду.
Кто знает, что нас ждет впереди. Я уже наотрез отказался брать с собой Диего, даже говорить ему запретил. И Анины друзья помогут нам только добраться до самой границы, и на этом все. Слишком опасная предстоит вылазка, я не тешил себя иллюзиями на этот счет: мы будем рисковать нашими жизнями, и еще неизвестно как все обернется.
Будь моя воля — я бы вообще никого с собой не брал. Но в случае с Аней выбора просто нет. Мы будем с ней вместе до самого конца нашей истории, хотим мы того или нет. Остается лишь постараться изо всех сил, чтобы он получился счастливым…
Но пока сложно было заставить себя думать о хорошем. Возможно, это все из-за недавних прощаний. Даже Катя, которая среди прочих студентов тоже прибежала меня проводить, умудрилась расплакаться. А ведь от нее я прятаться оставшиеся дни точно не планировал, но все равно она поддалась эмоциям, лишь представив, что вскоре мы действительно расстанемся. Да что уж говорить, меня и самого проняло.
Зато стыдиться мне было нечего (не считая, конечно, небольшого периода под воздействием проклятия): толпа провожающих стала тому живым подтверждением. За столь короткое время я очень многим сумел помочь, и они это ценили. А свой последний официальный день в академии я провел за бесконечными наставлениями и записями планов и советов на будущее: мысли по развитию клуба, каждому из друзей и знакомых рекомендации по тренировкам, даже некоторые преподаватели попросили о такой же услуге для себя…
Лидии я открыл последние секреты «Водного резака», взяв с нее слово, что и Артема с Лерой она тоже обучит, как только сама овладеет им до конца. Но больше всех времени я уделял, конечно, Кате.
Девочка прогрессировала просто с сумасшедшей скоростью, к тому же я хотел передать ей настолько много своего опыта, насколько это вообще было возможно. Мы даже не тренировались почти, вместо этого бесконечно разговаривали, она делала множество записей, а я их исправлял и дополнял. И израсходовал четыре кристалла момента с функцией записи целиком, чтобы рассказать и показать на примере ей то, что понадобится девочке уже гораздо позднее. Я бы сделал еще больше «видео», но мне банально не хватало времени.
Хранить кристаллы моментов и секретные записи девочка теперь могла в подземелье, которое я решил ей доверить, как моей истинной ученице. Было немного неловко, когда она увидела интерьер, что остался от Олиного пребывания, включая и веревки, свисающие с крюков в стенах… Но Катя уже знала, что все закончилось хорошо, а рассказывать ей все подробности целиком я желанием не горел.
Весь первый этаж подземелья я тщательно перепроверил, убедившись в его безопасности, и оставил на попечение ученицы. О нем, конечно, знали еще и Аня с Олей, но, думаю, действительно пользоваться им станет лишь Катя. К тому же я показал ей «родину» Гунна, где она могла бы брать для него фрукты, пусть в них, вроде бы, и не было особой необходимости, но почему бы и нет. А то была у меня мысль подарить девочки росток такой фруктовой лозы… Но я быстро вспомнил, настолько та живуча и быстро разрастается, отчего сразу же передумал.
И, конечно же, я предупредил девочку о… психотропном действии фруктов. Ее ответственности я доверял, но любопытство ведь никто не отменял… Потому я честно все рассказал об эффектах, и попросил ее не экспериментировать. Но в чем Катю нельзя было упрекнуть, так это в отсутствии благоразумия: для своего возраста она была очень ответственна и осторожна, пожалуй, мне самому фору даст. Так что можно быть спокойным: на наркотические фруктики она не подсядет. Не должна… Ну не утаивать же от нее вообще подземелье в самом деле? И так долго хранил в секрете.
А вот второй ярус… Как же я намучался за последние дни с Аттиканой! Заносчивая девчонка попортила мне немало крови, но теперь эта проблема целиком доставалась Вол-Диру. Я выполнил все, что должен был. Соглашения мы достигли, и я мог наконец умыть руки, гордясь тем, что не убил весь этот рыбный народец, из-за одной лишь его предводительницы.
Но, несмотря на всю эту суматоху, время даже и не думало замедлять свой ход. И в очередное утро я осознал, что день Х уже настал. Нам с Аней оставалось лишь позавтракать и вместе со всеми семикурсниками собраться на выходе из академии.
Так уж сложилось, что все, кто знал о нашей с Аней ситуации отправлялись в поездку вместе с нами, так что попрощаться мы с ними еще успеем позже. Единственная же, кто должен был остаться в академии — это моя ученица. И если она плакала даже в мой первый «уход» из академии, разыгранный для студентов и преподавателей, то боюсь представить, как она перенесет настоящий, с прощаниями на неопределенный срок… Да мне и самому было тяжело думать о расставании с девочкой — я привязался к ней всем сердцем.
Вот только прощаний и расставания в итоге так и не случилось…
Сам ректор обратился к Кате с необычной просьбой: провести небольшую демонстрацию своих умений в Школе Ремесленников. Само собой, в сопровождении преподавателя и с получением весьма приличной для маленькой девочки суммы. А заодно еще и с бесплатной экскурсией по Центральному континенту…
Катя тут же дала свое согласие едва узнала, что ректор дает ей столь желанную возможность присоединиться к предстоящей поездке семикурсников. Все дело в том, что Школа Ремесленников находилась очень близко к Центральному континенту, и нам было почти что «по дороге». А ректор уже достаточно долго отказывал им в настойчивых просьбах хотя бы в ма-а-аленькой демонстрации умений девочки на их территории. Долго настолько, что условия предложений становились уже просто неприлично заманчивыми.
Администация из академии Вершинина хоть и вынуждена была смириться с Катиным отказом от перевода к ним, но все еще надеялась с ней хотя бы посотрудничать. И их легко было понять: когда у тебя около восьмидесяти процентов студентов не имеют стихийных способностей, либо обладают самыми слабыми и малополезными из них, то мотивация от живого примера необычной девочки, выбившейся из полнейшей посредственности в настоящие уникумы, может быть очень и очень эффективной.
Поэтому принявшая предложение Катя вместе со Степаном Викторовичем ненадолго посетит Школу Ремесленников, а взамен проведет все остальное время вместе с нами. Ну, и денежку для своей семьи тоже заработает, конечно…
И пусть мы с Аней покинем группу в первый же день, как только окажемся на Центральном континенте, но я даже занудничать по этому поводу не стал: девочке наверняка эта поездка поможет отвлечься от нашего расставания и будет полезна как для расширения кругозора, так и для кошелька.
Все больше семикурсников из групп всех рангов собирались на выходе из академии. Рюкзак был набит всем необходимым, а в теле ощущался мандраж: наконец-то мы отправляемся! Я чувствовал себя не менее возбужденным этой поездкой, чем подростки вокруг, хоть и совершенно по другим причинам.