Герой иного бога VII (СИ)

— Почему я связан? — ответил мальчишка и глаза его округлились от звука собственного голоса. — Что это? Это говорю я?
— Да, — улыбнулся я. — Переселение прошло успешно, судя по всему.
— Вот так быстро? Я же был в Золотом, вроде как. Мне стало плохо, и я принял таблетку.
— Верно, только таблетка тебе не помогла. Или ты против ритуала? Могу сделать тебя нежитью, скелетом, если хочешь.
— Не надо. Мне и так нормально.
— Чувствуешь ты себя хорошо, как я погляжу.
— Как обычно, — пожал тот плечами.
— Вот и хорошо, я развяжу тебя. Только не спеши пока, привыкай к телу постепенно.
— Хорошо… наверное…
Я отстегнул ремешки и помог ребёнку сесть. Тот начал внимательно разглядывать свои руки и ноги.
— Говори о всех непонятных ощущениях, даже самых простых. Переселение души это серьёзное мероприятие, тут каждая мелочь важна. Тебя потому и связали, что мог обезуметь и нанести вред самому себе.
Мальчик кивнул и спустился на пол, опираясь на мою руку.
— Я странно себя ощущаю. Будто сон снится. И я… такой низкий, — он посмотрел на меня снизу вверх с некой обидой в глазах.
— Ещё вырастешь, не переживай.
Виорел кивнул и сделал первый шаг, потом второй. Всё это с согнутой спиной и настолько неестественно, что это вызвало у меня улыбку.
— Выпрямись, в конце концов, это ведь тело ребёнка, — сказал я.
Мальчик посмотрел на меня, сдвинув брови, и выпрямился. А потом… обошёл комнату. Движения его стали естественными, будто это самый обычный ребёнок.
— Кроме как то, что вы выросли, ну и я попал в страну великанов, ничего не чувствую.
— Отлично. Вот сейчас и проверим, — ухмыльнулся я. — Фавоний, заходи!
Прежде эти двое не встречались, так что эффект должен был получиться неожиданным. Фавоний вошёл с капюшоном на голове, в своём излюбленном балахоне. А потом скинул накидку и посмотрел на ребёнка своими чёрно-красными глазами. Виорел замер с гримасой ужаса, схватившись за сердце, а потом черты его лица выразили озабоченность происходящим. Он постучал себя по груди ладонью, а потом улыбнулся.
— В груди не болит, я ничего не чувствую, — радостно сказал он мне.
— Вот и отлично, — кивнул я. — Познакомься, это Фавоний. Он будет наблюдать за твоим состоянием ближайшую неделю.
Полудемон в ответ на мой комментарий тяжело вздохнул. Подойдя к Виорелу, ущипнул того, и вскрикнув, мальчик отскочил в сторону.
— Вы что себе позволяете?! — возмутился ребёнок.
— Ты только и говорил, что ничего не чувствуешь, — язвительно заметил полудемон. — Должен же был я проверить чувствительность тканей. Мы ещё проведём несколько тестов чтобы понять, что организм работает как надо.
— Главное, ты говоришь и всё понимаешь, — сказал я. — Даже помнишь всё, что происходило до сердечного приступа. Но мы ещё проверим твои когнитивные способности — работа не ждёт!
— Будете использовать рабский детский труд?
Виорел сказал это с таким невинным лицом, что у какой-нибудь сердобольной женщины бы точно слёзы на глаза навернулись, но только не у меня. На подобную реплику я лишь рассмеялся.
— Ты старый дед, к тому же, я тебе неплохо плачу за «рабский детский труд», прошу заметить.
— Но как я буду выполнять свои обязанности в таком теле? — мальчик посмотрел на свои вытянутые вперёд ладони, а потом перевёл взгляд на меня. — Никто не будет слушать ребёнка.
— Если что, ты всегда можешь обратиться с жалобой, и злопыхателю точно не поздоровится. Ещё приставлю к тебе охрану, что при недостаточно вежливом обращении напомнит другим, кто тут главный.
— А я уж понадеялся на отпуск в связи с форс-мажорными обстоятельствами, — с печалью в голосе проговорил Виорел.
— Полагаю, недели будет достаточно, — сказал я похлопав мальчишку по плечу.
  
Глава 13
 
Сорин смотрел на бывшую столицу и не мог поверить своим глазам: города больше не существовало. Уже сейчас, с расстояния нескольких километров, это было очевидно. Не уцелели даже крепостные стены — именно от них и начиналась разруха. Лачуги нищих, стоящие буквально в паре метров от прежде непреодолимой преграды, остались целы. 
 
Парень разглядывал всё это, медленно приближаясь к городу. Судя по развевающимся на ветру стягам, король обосновался в одном из бывших пригородов столицы. Сорин сразу же отправился именно туда, как и остальные «возвращенцы» за редким исключением. Большинство передвигалось раздроблено, единицами, либо небольшими группами до пяти человек.
Светлому Отряду выделили одну восьмиместную комнату, хоть даже такие «удобства» и нашлись с трудом. Сорин сам видел, как группу других людей выселяют специально ради них. Девушек подселили к другим благородным дамам, чему обе стороны не очень-то и были рады.
— Что с нами теперь будет? — спросил один из парней, но никто ему не ответил. Сам Сорин тоже не понимал, что будет происходить дальше.
Вечером к ним в комнату пришёл Йонас вместе с Богной и Стелой, спеси у которой поубавилось после пережитого. Парни тут же уставились на Героя глазами полными надежд.
— Полагаю, у вас много вопросов, — начал он. — Часть на них я дам ответы, но далеко не на все. С чего же начать…
Йонас окинул взглядом свою аудиторию и закашлялся: всё же, он не привык много говорить.
— По рассказам уцелевших, ночью начали раздаваться взрывы, что изрядно напугали население окрестных посёлков, — говорил он словно заученный текст, неторопливо и монотонно. — Некоторые мужчины и часть военных направились за городские ворота, но кроме пыли и дыма там сложно было что-то разглядеть. Но всё же, часть вернувшихся сообщили о монстрах, которые целенаправленно разрушают город, никому не давая покинуть его. Вакханалия продолжалась всю ночь, и лишь к рассвету стихла. Тогда же был разрушен и дворец, погребя под обломками всех своих обитателей. В том числе принцессу Джорджетту и всеми нами уважаемого Мантаса. Люди из близлежащих посёлков бежали, так как все ожидали, что закончив с городом, монстры развернутся и примутся за остальных — но этого не случилось. Как итог, мы почти ничего не знаем о случившемся. Чудовища исчезли так же непонятно, как и появились. 
— А что король? Что он будет делать? 
Герой посмотрел на парнишку, что задал вопрос, но не спешил с ответом, так как понимал, что вряд ли кому-то понравится решение короля. Вернувшиеся лишь нагнетали обстановку, так как слух о каре самой Пресветлой гулял среди народа ещё с тех пор, как стены дворца стали кроваво-красными. Казалось бы, в сложившихся обстоятельствах Вадис должен был в срочном порядке передать корону кому-то другому, не важно кому… Но делать ничего подобного он не собирался. 
— Его величество сейчас просит помощи у своих вассалов. Вместе мы восстановим королевство.
— Он не собирается отказываться от короны, — решил уточнить Сорин, и Йонас кивнул.
— Мы все поклялись в верности королю и стране. И обязаны эту клятву исполнить.
— Но как такое вообще могло произойти? Как же защита Богини? Все дороги освещены, а Столица тем более!
— Завтра утром должна появиться Ирин. Возможно, официальный представитель церкви и правая рука Верховной Жрицы сможет хоть что-то объяснить.
«Я бы на это так не надеялся», — подумал Сорин, но ничего вслух не сказал.
— Сейчас разрушенный город обыскивают, — продолжил Йонас, — но живых пока не нашли. Разве что трупы людей и монстров, да их конечности. Странно то, какое оружие у нападающих было. Это не грубые заготовки мечей, а полноценные клинки и топоры. Всё нормального качества. Прежде мы с таким не сталкивались. Возможно, это был лучший отряд демонов, никто этого не может знать точно. Завтра вы вместе со мной займётесь раскопками дворца.
 
На этом разговор был окончен.
* * *
Дорсия прогуливалась по лесу недалеко от поселения. На пути ей несколько раз попадались деревенские, причём некоторые из них ходили без оружия. Но чем дальше она заходила в лес, тем сильнее сомневалась в адекватности местных: разве это не приложенная истина, что чем дальше от поселения, тем опаснее? И дело не только в монстрах, но и в обычных разбойниках. Только дураки поверят в сказки о полной безопасности, которые всем переселенцам рассказывают после прохождения контрольно-пропускного пункта. Она от самых ворот ощущала, что за ней кто-то следит. И это не удивительно, красивая девушка в качественной одежде не могла не привлечь внимания местных криминальных элементов. Дорсия недоумевала лишь по одному факту: почему преследователь ждёт так долго?