Тёмные церемонии
– Может показаться странным, но я тоже был молодым, поэтому не догадываюсь, а точно знаю.
– Вы были чем-то возмущены?
– Скажем так: не полностью доволен.
– И что было дальше? – заинтересовалась Бри, поскольку не слышала, чтобы в Городе случались революции или бунты молодых. Дворцовые перевороты – да, сколько угодно, а вот бунты – табу, особенно – в Тёмном Дворе. – Чем всё закончилось?
– Я поумнел.
Несколько мгновений девушка смотрела на старика, а затем бросила:
– Я догадывалась, что вы ответите именно так!
На этот раз – зло. Отчётливо зло. Но Генбек не обиделся, поскольку прекрасно знал, какую реакцию вызовет его замечание, и неспешно объяснил:
– Я поумнел в том смысле, что осознал значение слова «глупость».
– Сколько времени на это понадобилось?
– Лучше спроси, что мне для этого не понадобилось.
Бри шумно выдохнула, справляясь с эмоциями, кивнула и совсем другим тоном поинтересовалась:
– Что?
– Совершить непоправимое.
Опыт всегда голосует за разум. А юность – за эмоции. Опыт напоминает о том, что жизнь длинна и нет смысла мостить её дорогу ошибками. Но у юности всегда есть правда.
– Разве то, что происходит вокруг, – правильно? – тихо спросила Бри.
Хамзи развёл руками и улыбнулся. Молча.
– Вот видите!
– Я вижу всё, Марина, но твёрдо знаю, что нужно обязательно просчитывать последствия задуманных глупостей.
– Зачем?
– Зачем? – удивился Генбек.
– И это совсем не глупости, – горячо продолжила девушка. – Что глупого в том, чтобы оставаться гордым и требовать уважения к себе? Ведь если мы будем молчать, если будем отводить глаза и покорно принимать происходящее – ничего не изменится!
– Что ты можешь изменить?
– Если все будут так рассуждать – ничего.
– А ты уверена, что сможешь хоть что-то изменить?
– Если все будут так рассуждать – ничего, – повторила Бри.
Хамзи покачал головой, то ли признавая правоту девушки, то ли укоряя её за горячность и юношеский максимализм, поджал губы, словно намереваясь закончить разговор, но всё-таки не удержался – продолжил:
– В тебе очень много от матери, Марина.
– Это укол? – Бри не ожидала, что Генбек напомнит ей о крови, но сумела не показать, что рассердилась.
– Это констатация факта, – уточнил старик. – Лена была очень хладнокровной, спокойной, но при этом – принципиальной. Твёрдо стояла на своём.
Нет, он не собирался её оскорблять, и девушка чуть расслабилась. И даже улыбнулась – краешками губ.
– Отец тоже не был трусом.
– Я говорю не о трусости, а об уме. В эрлийцах его больше… несмотря на известное занудство.
– Конечно… – начала было Бри, но Генбек не позволил перебить себя.
– И помни главную заповедь своей семьи: эрлийцы всегда в стороне, всегда сохраняют нейтралитет, потому что хорошие врачи нужны всем сторонам конфликта. В этом – залог выживания.
– Нас истребляли с той же жестокостью, что и других тёмных.
Старик едва заметно улыбнулся, услышав «нас». Настолько едва, что девушка не заметила. Улыбнулся, но не прокомментировал, продолжил о своём:
– Альянс не будет шутить. Они хотят насадить свою власть максимально мягко, хотят, чтобы жители Города приняли новые правила добровольно, но поверь: с теми, кто будет активно мешать, Внутренняя Агема церемониться не станет. Всех откровенных врагов убьют не задумываясь – такова логика смены власти. Безжалостная – да, но смена власти никогда не бывает бескровной. Кто-то обязательно умирает.
– Я это понимаю.
– Уверена?
– Абсолютно, – твёрдо сказала Бри. – Я понимаю, но не могу сидеть и ждать, когда Тёмный Двор вернёт всё так, как было раньше. Не могу, потому что не уверена, что у навов получится. Они не покидают Цитадель уже несколько недель, а Консул с каждым днём становится сильнее.
– Ты этого не знаешь.
– Я вижу.
– Иногда демонстрация силы является признаком скрываемой слабости.
– Иногда, но не всегда.
– Что ты хочешь сделать? – поменял тему Генбек.
– Это важно? – подняла брови девушка. Рассказывать Хамзи о книге она не собиралась.
– Перефразирую вопрос: что привело тебя в мой магазин?
– Хочу арендовать у вас «толмач».
– Универсальный?
– Расширенный.
– Какой язык тебе нужен?
– Навский и старонавский.
На этот раз Хамзи держал паузу довольно долго, почти минуту. На девушку не смотрел, опустил глаза и барабанил пальцами по столешнице, а затем, по-прежнему не поднимая глаз, пробурчал:
– Такие «толмачи» даже в спокойные времена привлекали внимание. Тёмный Двор не любит, когда кто-то читает старые книги без его ведома.
– Уверена, когда всё разрешится, Тёмный Двор не будет на меня в обиде.
– Теперь я вижу в тебе не Лену, а деда.
– Спасибо, – кивнула Бри. – У вас есть то, что мне нужно?
– По требованию Внутренней Агемы все «толмачи», в первую очередь – расширенные, сданы на временное хранение. – Девушка издала возглас разочарования. А старик не удержался от привычной колкости: – Я всегда говорил, что нужно учить языки, а не полагаться на устройства. Даже на магические.
– Скажите, – помолчав, произнесла Бри, – если я предложу удвоенную арендную плату за «толмач»…
И замерла, поскольку старик поднял руку.
– Вопрос не в деньгах, Марина. Вопрос в том, что я очень любил твоего деда – он был не только моим врачом, но надёжным другом, и поэтому я очень люблю тебя – поскольку он тебя любил. И я не хочу, чтобы его род прервался.
Бри понимала, что Хамзи с ней честен. И ещё понимала, что «толмач» у него есть. И ещё – что судьба даёт ей шанс остановиться. Объяснить себе, что перевести текст не удастся, расслабиться и просто ждать, чем всё закончится.
– Я не могу на это смотреть, Генбек, – очень тихо и очень-очень искренне сказала девушка, и звук её голоса заставил сердце старика сжаться. – Они убили маму – на моих глазах – и должны заплатить.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.