Я тебя расколдую (СИ)

– Вполне. А что, по собственным результатам судишь? – съехидничала в ответ и, даже не дав ему отразить удар, продолжила. – Так вот. Если на долю секунды допустить вариант, что мы с тобой действительно истинная пара. Повторяю, допустить, я не говорю, что я в это верю и готова уже с воплем: «Любимый» бросаться тебе на шею.
– Ага, ты, если и бросишься, то только с удавкой, – не удержался от комментария чернокнижник.
– Обижаешь! Зачем удавка, когда есть яд? Ладно, я не об этом. Так вот, если мы действительно истинная пара. И если вспомнить старые сказки и предания, – я замялась, не зная, как озвучить то, что пришло мне в голову. Решила говорить, как есть. – Так вот. Что, если заклятье удастся снять, если я чмокну тебя в клюв?
  
Глава 26
 
Рейстлин впервые за эти два дня порадовался, что он попугай. Будь он в человечьем обличье, вряд ли смог бы скрыть удивление от прозвучавшего предложения. А тут… Кто там поймет, что за эмоции скрываются на морде птицы? Только голову склонил набок, изучая представшее перед собой чудо.
Кассандра мялась, смотрела куда-то мимо него, отчаянно кусала губы и, кажется, жалела о своем предложении. В этот момент она совсем не напоминала ведьму – разве что милую, наивную ведьмочку, которая не умеет ни проклинать, ни мстить. Робкая, хорошенькая, невинная. И откуда ему только приходят в голову такие сравнения?
Рейстлин молчал. Он просто не знал, что сказать. Допускал ли маг, что Кассандра действительно является его истинной парой? На долю процента да, как бы ему не хотелось этого не признавать. Она совершенно спокойно переносит его ауру, более того, умудрилась пробить щиты и применить к нему магию. Это Касси почему-то до сих пор не задумалась, что архимаг без магической защиты не ходит. Или она не знает про его уровень мастерства? С этой девчонки станется даже не интересоваться подобными мелочами.
Но снять заклятье поцелуем? Она правильно заметила, такое возможно только в сказках. Хотя с этой сумасшедшей ведьмой все идет не так, как положено. Стоило ли удивляться?
– Что молчишь? – выдавила вдруг Касси, сминая ткань платья. В голосе вдруг прорезались раздраженные нотки, и Рейст понял, что она нервничает.
Рейстлин бросил взгляд на ее пухлые губы, горящие ярким цветом. Будто она наелась ягод. Уголок рта слегка подрагивал, и маг вдруг задумался, какие они на ощупь, на вкус. Мягкие ли, сладкие? Тьма, о чем он думает? С его клювом только девушек целовать! А ведьмочка нарывается, определенно!
– То есть ты считаешь, что, если чмокнешь меня в клювик, сможешь полностью снять заклятье? – перефразировал ее неловкую фразу маг, сам не понимая, чего в его голосе больше – иронии или веселья. Или это две грани одного и того же? Но факт оставался фактом. Почему-то именно в присутствии этой несносной особы он чувствует себя непривычно живым.
– Я не знаю, – вдруг с пронзительно-искренним отчаянием проговорила девушка. – Я просто хочу избавиться от всего этого. И перестать приносить тебе неприятности, – в ее голосе проскочило что-то непонятное, что Рейстлин мог бы принять за обиду, будь они с ней ближе. А так… Кто знает, что там в ее голове творится? Она же совершенно сумасшедшая. И он рядом с ней порою становится таким же.
– Хорошо, – помедлив, проговорил он вслух. – Ты права. Мы должны перепробовать все варианты.
На лице ведьмочки промелькнуло какое-то непонятное выражение. Кажется, досада. Да уж, сдерживать свои эмоции этому чуду еще учиться и учиться. И чем она недовольна? Сама же предложила. Или думала, что он не согласится так легко на ее предложение? Вполне вероятно. Если вспомнить, как она тянула к нему руки вчера, а он от нее шарахался… Очередная ведьминская месть? Ну что ж, ее за язык никто не тянул. Кто он такой, чтобы отказываться от поцелуя прекрасной, пусть и вредной, дамы? Предложила – пусть целует.
– Ну что? – поторопил ее маг. Они словно поменялись ролями. Теперь уже Кассандра никуда не спешила, растерянно на него поглядывая. Неужели пойдет на попятную? Да нет, вряд ли. Не с ее характером.
 
– То есть ты согласен? – зачем-то переспросила она вслух, хотя, казалось, все было вполне очевидным. Но коли для нее это так важно, Рейсту несложно подтвердить, что да, он согласен.
Кассандра внимательно посмотрела на него и попросила:
– Ты не мог бы перелететь вот сюда, – и показала на небольшой выступ. Рейстлин послушно перелетел, куда она попросила, не показывая своего веселья и мысленно прикидывая, что же еще она придумает.
Кассандра подошла к нему, приблизилась, вытягивая было губы для поцелуя, но потом резко выпрямилась и потребовала:
– Только обещай не клеваться!
Будь Рейстлин человеком, он бы засмеялся. Хорошо, что попугаи смеяться не умеют. Вслух он ответил:
– Торжественно клянусь!
– Ну хорошо. Так, это не сложнее чем целовать хомяка, – пробормотала она себе под нос. Рейстлин едва удержался от ехидного вопроса и то только по одной причине – не хотел сбивать настрой ведьмочке.
Касси недовольно поджала губы и вновь приблизилась к нему на расстояние поцелуя. Протянула руку к попугаю, словно стараясь удержать его на месте, и легко коснулась его клюва своими губами. Закат окрасил крышу багрянцем…
Рейстлин сам не понял, что произошло в следующий момент. Просто он вдруг почувствовал, как его рта касаются мягкие губы ведьмочки, а сам он поддерживает ее за талию. И, по-хорошему, ему бы отстраниться от нее, но что-то (он бы и сам не мог объяснить, что) заставило его вместо этого прижать к себе девушку сильнее и поцеловать в ответ.
Перемены Касси, несомненно, почувствовала. Да и как не понять, что целовала попугая «в клювик», а теперь рядом с ней находится высокий и широкоплечий мужик? Вот только дергаться, возражать и трепыхаться девушка не стала. Или просто не успела?
Рейстлин целовал ее мягко, но в то же время властно, не позволяя ускользнуть. Да и хотела ли она? В его руках вечно вредная и имеющая на все свою позицию ведьмочка вдруг стала такой податливой, почти послушной, что кровь ускорялась по телу, ударяла в виски, заставляя отступить от своего обычного самоконтроля и просто почувствовать себя мужчиной. Более того, полыхала и душа. С каждым прикосновением ее губ Рейстлину казалось, что возведенные им для собственного же спокойствия стены трескались и рушились. Да он сам хотел их разрушить, прижимая девушку к себе все ближе и ближе. Привязать к себе. Не отпустить.
Сколько это продлилось – мгновение или может вечность, маг затруднялся ответить. Но, почувствовав легкий толчок в грудь, он нашел в себе силы отпустить Кассандру. Встретился с ее слегка затуманенным зеленым взглядом и отступил назад, чтобы лишний раз не испытывать искушение. И собственную выдержку. А ведьма, тем временем, словно издеваясь, слегка покусывала и без того красные губы, поправляла растрепавшиеся волосы и усиленно избегала встречаться с ним взглядом. Наконец, словно что-то для себя решив, она вдруг решительно сжала губы, вскинула голову и довольно ехидно поинтересовалась:
– Что, я так понимаю, сказки не лгут? Лягушка стала принцем? А, нет, принцем и лягушками и не пахнет, у нас только попугаи с чернокнижниками. Вечно у меня все не по классике, – и ведьмочка деланно вздохнула, словно переживая самую большую трагедию в своей жизни. Рейстлин понял, что сжал кулаки, только когда почувствовал легкую боль от ногтей. Получается, ее шутка настолько вывела его из себя, что он таким способом попытался обрести самоконтроль.
 
– Что поделать? – хмыкнул в ответ Рейстлин, стараясь не показать, насколько он уязвлен. – Каждому дается по заслугам.
– Это за какие, извините, грехи, мне достался ты? – Кассандра словно размышляла вслух. – Я белая, пушистая, хорошая, пакости делаю только по выходным и праздникам…
– Какая у тебя, однако, праздная жизнь, – не удержался от подколки Рейстлин, удивляясь той чуши, которую сейчас несут после такого поцелуя. Или они просто оба пытаются за привычной пикировкой скрыть обуревавшие их эмоции?