Мир, что (мен)я покорил, 2 том (СИ)
— М-м-м, — с умным видом промычал Гон, после чего свернул бумагу и поджёг её кончиками сигар. Вскоре от послания не осталось ничего, кроме горстки пепла. — Они согласны. Что же, Акайо, собирай армию. Мы едем в Таднесс.
Глава 21
Помимо сотни тысяч гривен, в виде награды я получил и невероятно прекрасный титул, который теперь горел над моей головой. Может, у кого-то и было желание щеголять с горящим «Лучшая выдрочка Таднесса» над головой… но я слишком скромен и не хочу бахвалиться. Верно. Слишком скромен.
— Скрыть отображение титула…
У меня возникло желание прогуляться по городу. В первую очередь, пожалуй, ради того, чтобы купить себе бритву. Мне совершенно не нравилась свежая щетина, к тому же, она была не то что бы привлекательной — росла клочками и цветом слегка отличалась от прически. Поэтому свою троицу я отправил разгружать награду в поместье, а сам направился в сторону рынка.
— Может, с тобой сходить? — спросила Флюра. — Покажу тебе, где что продаётся. Я же тебя знаю, ты заблудишься. А Аркаша с Этери донесут деньги.
— Зато Аркашу с Этери ты знаешь явно хреново, — пробурчал я. — В нашем мире есть логическая задачка — как переправить через реку волка, козу и капусту на лодке, если в ней помещается всего два объекта?
— Эм… И причём тут она?
— А при том, что отправлять Аркашу и Этери с деньгами — все равно что наполнить лодку двумя волками и козой.
Флюра на секунду замерла, а потом её лицо начало искажаться:
— Если волки — Этери и Аркаша, деньги — коза, то я — капуста?!
Я икнул. Осознание начало рождаться в голове, но не так быстро, как гнев в глазах фикалки. Она схватила свой поганый посох и начала дубасить меня по затылку:
— ПРЕКРАТИ МЕНЯ НАЗЫВАТЬ КАПУСТОЙ!
— ДА Я НИ РАЗУ ТЕБЯ ВСЛУХ НЕ НАЗЫВАЛ КАПУСТОЙ! — орал я, хрустя под ударами деревом. — С ЧЕГО ТЫ ВЗЯЛА, ЧТО У ТЕБЯ ТАКОЕ ПРОЗВИЩЕ?!
— Я ЧИТАЛА ТВОЮ ДЕРЬМОКНИГУ!
Эта фраза выбила воздух из моих лёгких. Я открылся и пропустил замах, получил палкой между глаз и рухнул на каменную дорогу. Знаете, почему-то этот удар казался самым заслуженным из всех. Если учесть тот ушат помоев, который вылился на Флюру в тексте… То её реакция становилась понятной.
— Ну давайте, rебята, — махнула рукой Аркаша, — мы пойдем.
— Прощайте! — добавила Этери и покрепче перехватила мешочек с деньгами.
Наши с Флюрой головы повернулись в их сторону одновременно:
— СТОЯТЬ!
* * *
В конце концов мне удалось расстаться с группой, когда Флюра таки согласилась с ролью пастуха. Конечно, её наличие в троице из Аркаши с Этери не гарантировало сохранность денег, но что поделать? На самом деле, моё желание отправить волшебницу в поместье… не было связано с защитой финансов. Мне просто не хотелось оставаться наедине с Флюрой. Не думаю, что это требовало объяснения.
Поэтому я просто выбрался на прогулку. Конкурс не был таким уж длительным по времени, поэтому перед закатом у меня было ещё несколько часов. Народ, естественно, гулял вовсю. Все веселились, радовались и занимались своими делами. Кто-то праздно шатался, кто-то отдыхал на скамейках, а кто-то развлекал пешеходов прямо на дороге. Серьёзно, куда ни шагнёшь, по всюду можно было наткнуться на какого-нибудь певца, танцора или художника. Последние были наиболее мне интересны. Они брали какую-то керамическую тарелочку и при помощи ярких красок пальцем рисовали небольшой пейзажик. Несмотря на отсутствие инструмента, картинка получалась очень чёткой, детализированной и приятной глазу. Я даже встал у одного такого мастера, поскольку к нему нет-нет да кто-нибудь подходил за новым заказом. Правда, минут пять простоя показали — художник мог только в три типа одинаковых картин. Печально, я хотел спросить, получилось бы у него нарисовать портрет, но, похоже, придётся довольствоваться тем, что имеется.
За двести пятьдесят гривен (сука, дорого) тарелка с пейзажем перешла в моё распоряжение. Сойдёт за сувенир. Я набрал лёгкие полные свежего воздуха и продолжил бродить по Таднессу. Чёрт, атмосфера этого города будто заражала лёгкостью и непосредственностью. Словно смотришь какой-нибудь либеральный канал на Ютьюбе, который делает вставки в свои ролики с западными городами, где все — с улыбками, пышут здоровьем и, наверное, никогда не умирают от старости. Только всё наяву. Поэтому даже возникал какой-то диссонанс — а в чём подвох?
Мой желудок заурчал — тому была причина. Мы не завтракали. Что же, это был повод попробовать местную кухню. Здешние хот-доги мне пришлись по нраву, так что и остальная еда наверняка стоила дегустации. Я помотал головой в поисках какой-нибудь таверны и нашёл что-то вроде кафешки. Выглядела она неплохо, в стиле остальных зданий — камень с деревом и покатой крышей.
Внутри строения было двое вышибал — высоких мужчин, голых по пояс — они выглядели так, будто сейчас начнут мутузить друг друга в боксёрском поединке. Но они не дрались, лишь смерили меня спокойным взглядом и пропустили. Хм… Что это за странный фейсконтроль? Если охранники не спрашивают ни пропуска, ни имени, то зачем они?
Я пожал плечами и сел за круглый деревянный столик. Внутри помещения пахло специями, а свечи лишь наполовину разгоняли тьму, чем создавали безмятежную атмосферу. Официант тут же подбежал ко мне и пихнул меню почти в руки, после чего поклонился и исчез. Здесь всё было такое ладное и правильное, что я даже начал сомневаться в том, что до сих пор нахожусь в Кводе. Хотя… Знаете, это было даже немного объяснимо. Это же родной город Флюры, самой умной девушки нашей группы, да что там, самого умного члена нашей группы. Логично ожидать, что жители Таднесса тоже в среднем окажутся адекватнее и разумнее.
Меню встретило меня не списком закусок или салатов, а сразу разделом «блюда для всей семьи». Я уже здорово приноровился к местному алфавиту, поэтому ни одно из названий не вызвало у меня затруднений. Когда официант вернулся, у меня уже был заготовлен список. Однако мужчина в чистом костюмчике начал разговор неожиданным образом:
— Вы никого не ждёте? — его взгляд был несколько удивлённым. Почему? Я решил озвучить свой вопрос.
— Нет. А что, должен?
Кажется, официант даже немного растерялся, его лицо вытянулось, а стойка стала неуверенной.
— Ну… Нет, но это так странно видеть человека без семьи или партнёра. Вы неместный?
Я кое-как переварил эти слова и кивнул. Официант тут же собрался и поклонился:
— Хорошо. Так вот, вы хотите сделать заказ? Может, хотите что-то из нашей традиционной кухни?
Пока я озвучивал названия, в голове постепенно проводилась работа над словами мужчины. Сначала семейное меню, потом такое заявление… Я сделал паузу в перечислении желаемых блюд и ещё раз осмотрелся. В здании не было ни одного столика, за которым сидело меньше двух людей. Ладно, вру — имелся один, но вскоре в помещение вошла девушка с двумя детьми, которые присоединились к одиночке, застолбившему место. Это я просто наткнулся на столь специфичное заведение, или же… ведь Таднесс был такой?
— Скоро будет готово! — откланялся официант и покинул меня. Я даже не успел задать ему этот вопрос. Чтобы не думать об этом, пришлось занять голову другими вещами. Но местная атмосфера радостных, веселящихся семей, наслаждающихся совместным отдыхом, наводила только на одни мысли. О своей семье.
Когда мне было три, отец ушёл из дома за сигаретами, и мы его больше никогда не видели. Мама объясняла это так: он взял всего сто рублей, но по пути в магазин вышел новый акциз на курево, и все табачные изделия подорожали. И, поскольку отец был человеком слова, он не мог вернуться домой с пустыми руками. По легенде, он так до сих пор и ходит по городу в поисках сигарет, стоящих меньше сотни рублей, пока инфляция и новые акцизы задирают их цену всё выше и выше. Почему-то я никогда не верил этой истории. Почему-то.
В общем, мать осталась одна с идиотом мной и грудничком-сестрой. Она была ещё молодой, а потому пыталась охмурить для нас отчима, но звёзды всё никак не могли сойтись. Кто-то хоть немного богатый сбегал, как только узнавал про «багаж», а люди победнее, готовые на такой союз, почему-то всегда были слишком… опасными. С ними расставалась уже мама. В конце концов она поняла, что дело не выгорит, и просто начала вкалывать, как лошадь. Пыталась дать нам всё, что могла, но «всё» заключалось всегда в финансовой поддержке и никогда — в моральной. В общем, мы с сестрой росли почти беспризорниками. Сытыми, образованными, но с хреновым моральным компасом и такими же хреновыми характерами.