Братья и сестры в Реестре (СИ)
Стремительный Свергатель схватил с пола свою винтовку и нажал на спуск. Пуля вонзилась Олегу в левую руку, тут же выпустила лапки, и бур вгрызся в плоть.
Такой острой, обжигающей, режущей и невыносимой боли Олег в жизни еще не испытывал — он хрипло заорал, корчась на коленях.
— Последний раз помогаю, — буркнул министр. Он выпустил из винтовочного нутра, полного сюрпризов, полуметровый штык и с оттяжкой отрубил Олегу руку.
У Каспера глаза вылезли на лоб, но здравая сторона рассудка поняла, что немедленно он не умрёт. Министр кинул ему винтовку, которую Олег умудрился поймать уцелевшей рукой.
Рывок вперед, и серебристо сияющий штык, взятый как копье, словно в масло вошел во врага. Кончик лезвия выглянул из спины Свергателя.
Враг разинул рот, но заорать не смог, только с шумом выдохнул воздух. Взгляд его затуманился, и Свергатель под собственным весом ещё глубже насадился на винтовочный штык. Секунду мёртвое тело стояло, истекая кровью. А потом поверженный враг завалился набок и застыл — вместе с винтовкой, торчавшей из груди.
Тяжело дыша, Олег изо всех сил зажал ладонью культю, пытаясь остановить хлещущую кровь. В голове шумело, в глазах плыло.
— Поздравляю, Темпоратор, ты заслужил право пожить еще недельку, — усмехнулся министр, вытаскивая штык из поверженного тела и вытирая его об одежду мёртвого Свергателя.
Сзади раздались аплодисменты. На парящих конструкциях чем-то похожих на детские лошадки-качалки, только не детские и не качалки, восседали четверо незнакомцев.
Вперед выдвинулся белобрысый верзила с конским лицом, облачённый в масляно блестящий бордовый доспех и легкомысленный жёлтый плащ. В руках у него появились два ствола, больше похожие на раздутые пистолеты. Тоже с десятком дул.
— Я так не думаю, мисударье бывший, — на последнем слове он сделал ударение, — Темпоратор. Но за отличное шоу спасибо. Мы, — он сделал круговой жест рукой, — оценили. Правда, друзья?
Те одобрительно заржали.
— Но любые шоу заканчиваются занавесом.
«Друзья» восприняли фразу как сигнал, и весь их арсенал разразился залпом в бывшего Темпоратора. Олега не просто изрешетило. Его практически разорвало на куски. Министр кинул совершенно невозмутимый взгляд на то, что миг назад было Олегом, и повернулся к левитирующим убийцам.
Внимательно посмотрел на белобрысого верзилу. Тот выдержал взгляд. Почти.
Трое Свергателей удовлетворенно откинулись на спинки сидений.
А вот белобрысый поступил абсолютно непредсказуемо для своих компаньонов. Чётко и методично, как робот, он вогнал по пуле во лбы троицы. Оседая, они свалились с транспортных средств и улетели в бездну шахты. Огромные каменные ладони за спиной белобрысого, над которыми вращались планеты, казалось, едва сдержались от бурных и продолжительных аплодисментов.
Во время этой сцены никто не заметил, что тело Олега Каспера замерцало, сделалось серебристым и прозрачным, а потом как бы отмоталось назад на ускоренной перемотке: повторило наоборот все движения своего короткого боя со Свергателем, а потом втянулось в вентиляционный люк.
На месте его гибели теперь ничего не было.
— Инемуц я! — горделиво заявил верзила.
Тридварац склонился в лёгком поклоне и с почтением обратился к новому победителю:
— Приветствую девятьсот тридцать девятого Темпоратора Муны. Я ваш министр спорта, культуры и обороны. Тридварац.
Министру вдруг стало нехорошо: закружилась голова, в глазах поплыло, в голове зашумело, а ноги сделались ватными.
— Девятьсот тридцать восьмого Темпоратора Муны? — неуверенно пробормотал он.
Ему вдруг стало очень странно — как будто рябь пошла по волнам памяти.
Что он делал последние часы? Вроде кого-то сопровождал? Но кого? И почему Муна целые сутки была без Темпоратора? Так не бывает. Эти самоуверенные дураки лезут сюда непрерывно. Одного сковырнут, второй заявится.
Нет, это все чепуха, возраст, наверное. Или, может, что-то не то съел. Министр унял горько-кислую отрыжку.
Тридварац помотал головой, прогоняя наваждение, и широко улыбнулся победителю.
— Темпоратор, пойдемте я покажу ваши новые владения.
И взял приплясывающего от нетерпения новичка под локоток. Из множества дверей выходили, осторожно озираясь, гражданские. Если бы они взяли на себя труд прислушаться, то разобрали бы радостные реляции верзилы о том, что уж теперь-то он разберётся со всем этим бардаком и будет править до седин: мудро, справедливо и во славу прекрасной Муны, да продлятся её приливы и отливы вечно.
Впрочем, проводив новичка в Тронный зал с наставлениями перекусить, отдохнуть и определиться с желаниями на вечер, Тридварац заглянул в планету-библиотеку. На всякий случай.
Записей за авторством девятьсот тридцать восьмого Темпоратора с позабытым странным именем в книге «История Муны» не обнаружилось.
А значит, всё хорошо.
Просто мимолётное помутнение.
***
Глава 1. Колыбель для кошки
Рябая девочка
Воронеж-2025 , 19 мая
Олег Каспер проснулся поперёк кровати на всклокоченной мокрой простыне. Открыл глаза. Под потолком висела такая уродливая и такая знакомая люстра. Конечно же, он дома! Парень вскочил на ноги и сделал несколько упражнений, больше теша молодое здоровое тело, чем в физкультурных целях.
После осознаний он всегда просыпался бодрым, счастливым и полным сил, чем бы ночное приключение ни окончилось. Пусть даже и весьма неприятной смертью — как сейчас.
Впрочем, секунд через десять он словно медленно погрузился в омут, когда яркие краски и светлые эмоции тускнеют, уступая место состоянию, которое он называл «выкл».
Как и каждое утро весь последний год.
После того кошмара, который он пережил двадцать девятого августа две тысячи двадцать четвёртого года. И теперь переживает постоянно, раз за разом. Каждый день.
Как в густом горьком киселе.
Привет, жестокий мир.
Отвратительно ныла, временами постреливая болью, «отрубленная» рука и все те места, которые ему повредили перед смертью в осознании. Такого с ним раньше никогда не случалось — что произошло во сне, остаётся во сне. Никаких последствий!
Почему же на этот раз иначе?
Он придирчиво изучил конечность — видимых повреждений нет. Что и требовалось доказать.
Обдумать эту странность Олег не успел, потому что взглянул на телефон, лежавший рядом, и понял, что опаздывает на работу.
И это тоже была странность — даже будильник на телефоне Олег ставил больше по привычке. Он мог проснуться в любое нужное время самостоятельно.
Сновидения-то его — управляемые.
И ещё он всегда помнил в деталях все события своих осознаний.
Они буквально спасли его жизнь, появившись как раз в тот момент, когда на этом свете его буквально ничего не держало. Стали той дверцей из его несуществования, куда можно сбежать.
В реальности — робот, который просто выполняет базовую программу выживания в современном мире. И во снах — герой, что может попасть в любую интересную ситуацию и поступить не так, как большинство людей в реальности — то есть поджать хвост и уползти в безопасную норку, а… как хочет или как считает правильным. Без оглядки на ожидания общества. Без колебаний.
Вот такую свободу дали ему осознанные сновидения.
Олег подошел к календарю на стене и переставил число на сегодняшнее — 19 мая 2025 года. Это стало ежедневным ритуалом, ведь календарь подарила сестра, и Олега каждое утро как магнитом тянуло к нему. Календарь был необычный: из палисандра, круглый, с окошками в три кольца. Стилизован под штурвал. Актуальное окошко было больше остальных, с латунной рамкой. Остальные затенены тёмными стёклышками. Самое большое, внешнее кольцо перечисляло годы, среднее — числа, а внутреннее, самое маленькое, месяцы. Календарь был разграфлён с 1998 по 2090 год. Похоже на годы чьей-то жизни, право слово…
Ссутулившись, Олег проследовал в туалет, сделал свои дела и переместился в ванную. Из зеркала на него посмотрел мужчина двадцати семи лет, с волевым лицом и светло-русыми волосами. Чёлка почти доставала до бровей, левая из которых была вздёрнута и перечёркнута шрамом — результат давнего неудачного приземления. Узкие выразительные глаза, волевые губы, ямка на подбородке, самые обычные уши, почти скрытые густой шевелюрой, — Олег Каспер-Наговицын собственной персоной. Откуда только взялась зияющая оспина на правой щеке? Ещё вчера её не было…