Кадеты (СИ)
– Гекторр хорроший! – негромко выдает ворон. Или ворониха, как у них пол отличать не знаю.
– Гектор? – задумался чему-то Артур. – Странно.
– Что странного? Ешь давай, да поспать нужно хоть немного.
– Мы перед отъездом в цирке-шапито были, ты не помнишь?
– Нет, я ничего не могу помнить, уже ведь объяснял, – устало и безнадежно напоминаю о своем происхождении. Пусть он и не верит.
– Там был клоун с говорящим вороном. И звали его тоже Гектор! Интересное совпадение, тебе не кажется?
– Есть многое на свете, друг Горацио, что не подвластно нашим мудрецам, – не особо впечатлился я совпадением.
– Неправильно переводишь. There are more things in heaven and earth, Horatio, Than are dreamt of in your philosophy, – в который раз восхищает меня Артур. Оказывается английский он тоже знает.
– Ты что, всего Шекспира наизусть знаешь в оригинале?
– Нет, только небольшой отрывок. Тоже совпало. Тебе не кажется, что слишком много совпадений? – Артура тянет пофилософствовать.
– Нет, мне спать охота! Доедай и ложимся, нужно утром пораньше встать, пока никого нет и закопать лишнее в укромном месте.
Дежурить смысла не вижу. Если нас обнаружат, то все равно не успеем удрать. Достаточно закрыть окошко, через которое мы забрались той же фанеркой, которую отломали. Устраиваемся на узком топчане, тесно прижавшись друг к другу. Надеюсь, проснусь в 21 веке, в капсуле «Хронографа». Как я подозреваю, переход происходит только во время сна.
Глава 5
– Вяземский!
Опять! А я так надеялся! Но меня снова будит голос Артура, прервавшийся кашлем. Не хватало еще, чтобы он заболел. Виртуальные не болеют! Мне же вот ничего. Лежу, не открывая глаз, словно это мне чем то поможет.
– Вяззесски!
От этого, незнакомого, скрипучего голоса, я вскакиваю мигом, чуть не сбив Артура. Ошалело протираю глаза, никого…
– Я же говорил, что он сдаст, если оставим, – Артур указал на ворона и снова закашлялся.
– Если ты так и будешь меня по фамилии звать, то ты скорее сдашь чекистам! Чего кашляешь, заболел?
– Нет, просто горло чешется.
Вид его, однако, говорит о другом. Даже при свете свечи видно, что лицо нездорового пятнистого оттенка. И что мне с ним делать, если сляжет? Смотаться за лекарствами в 21 век?
– А чего ты так рано вскочил? – решаю пока отложить вопрос, вдруг само рассосется.
– Пока не рассвело нужно спрятать лишнее. Я ходил, смотрел, мост свободен. Вот под мостом спрячем и сразу пойдем в центр. Там людей много, легче затеряться.
– Под мостом не лучшее место для захоронки, – возражаю я. – Не один ты знаешь, что там укрыться можно, местные босяки тоже туда заглядывают. Лучше где-нибудь тут припрячем, сейчас сориентируюсь.
Выбираюсь из нашей хибары. Только, только начинает светать. Хорошо небо ясное, хоть сегодня без дождя обойдется. Место мне, кстати, хорошо знакомо, тут и в моё время неплохой пляж. Только вон там построили кафе, а дальше гаражи. Этих берез уже не будет, будут тополя, которые спилят, когда мне будет лет десять. Ничего не наблюдаю такого, что сохранилось и в наше время, мост тоже перестроят. Хотя вот этот небольшой заливчик выглядит, как и сто лет спустя. Только тут торчат какие-то кустики, а в моё время…тоже кустики, но другие. Хм. Во что только добро упаковать, чтобы от влаги не повредилось? А стоп, лопаты нет, чем копать?
Ввиду отсутствия инструмента приходится согласиться с Артуром. Отправляемся под мост. Странно, но местных бомжей это укрытие не привлекает, никаких следов. Если не считать нескольких кучек отходов жизнедеятельности. Зато тут точно от дождя ничего не размокнет. Избавляемся от чемоданов. Большую часть одежды натягиваем на себя, бумажные деньги распихиваем по карманам – авось хоть пирожок за них купить удастся. Червонцы оказались разными, не все червонцы. Есть монеты в пять рублей, семь рублей пятьдесят копеек, я и не знал, что такие бывают. И одна монета в сто франков. Я сначала подумал что французская, потом выше прочитал – тридцать семь рублей пятьдесят копеек! Вот кому-то делать нечего было! Предположив, что червонец все-таки должен быть самой ходовой монетой, беру четыре штуки, и четыре прячет по карманам Артур. Прихватили еще по паре зажигалок и часов каждый. Остатки продуктов завязываем в тряпки и за пазуху – так надежнее! Выкапываю подвернувшейся железкой ямку под опорой моста, прячу в неё оставшиеся монеты и украшения. Под другую опору таким же образом часы и зажигалки.
– Теперь замаскировать нужно, – говорю Артуру и сняв штаны усаживаюсь над закопанным кладом. – Давай вторую захоронку обезопась.
Артур открыл было рот, но сдержался. Нашел плоский камень, отворачиваясь перенес под опору чьи-то уже засохшие экскременты.
– Только в криминальных местах нам нельзя появляться, – предупреждаю Артура, натягивая штаны. – Слишком хорошо мы выглядим – мигом разденут. Давай хоть немного вымажем одежду, слишком уж она буржуйская.
Слово оказалось Артуру знакомо. Но пачкать одежду категорически отказался. Сказал, что обычная повседневная одежда. Слабо верится, ну да ладно. Не рвать же её на самом деле.
– Всё, пора выдвигаться, – командую я. – Да куда ты клетку хватаешь, с ней нас точно сразу повяжут!
– Я его не брошу! – твердо заявляет Артур.
– Потому что он хороший? Так давай выпустим, пусть летит. Не полетит же он в полицию на самом деле, тем более что её нет.
Упрямый Артур накрыл клетку платком и с вызовом посмотрел на меня. Вздыхаю, что с ним делать? Молча поднимаюсь, иду наверх.
Движение уже есть, в основном пешее. Машин совсем нет, изредка проносятся конные разъезды красноармейцев. Спустя три часа добираемся до железнодорожного вокзала, специально к нему не шли, просто так получилось. Здание вокзала меня приятно удивило, выглядит не хуже чем современное. Движение возле него оживленное, но много военных. Рискованно соваться.
– Давай не пойдем, на юг отсюда не уехать все равно.
Артур только кивнул. Что-то он совсем раскис, мне кажется у него температура. Нам нужно найти приют и аптеку. Сдадут ли нам комнату, сильно сомневаюсь, а работают ли аптеки? Кого бы спросить? На углу бабка торгует пирожками, подхожу к ней.
– Доброго дня бабушка!
– И тебе не хворать, внучок, – несмотря на наш приличный внешний вид, бабка настороже.
– С чем пирожки?
– Так с ливером, с капустой, с картошечкой. Вам каких?
– Только не с ливером! – меня передернуло, откуда тут мясо сейчас, разве что кошачье. – А сколько стоит?
– А что у вас есть? – встречный вопрос.
Предъявляю поочередно донские рубли, керенки и последними царские деньги, как, по-моему мнению, самые безнадежные. Но именно их и согласилась взять бабка, посоветовав выбросить остальные. За один пирожок потребовала пять тысячных кредиток. А мы как раз царских взяли немного, не рассчитывали, что они в ходу окажутся. Получается если и найдем аптеку, то нам не за что будет покупать лекарства. Покупаю один пирожок, мы не голодные, но нужно продолжить диалог с бабкой.
– Не подскажите, где можно комнату снять недорого? Мы с мамой ехали в Краснодар, но она заболела и её в больницу забрали. Вот нам теперь нужно ждать, пока она выздоровеет.
– А игде это – Краснодар, чо то я не слыхала?
– А, это поселок возле Воронежа, – выкручиваюсь я. Знал же что Екатеринодар, и ляпнул! Блин, а Воронеж был уже в этом году?
– Квартирку говоришь? Дорого сейчас квартиру сымать, деньгами никто не хочет брать. Продуктами аль вещами, а откель у вас возьмется, – старуха смотрит на нас с жалостью. Я оглядываюсь на Артура, ему совсем хреново, нужно что-то делать.
– А если вот такие? – из под полы полушубка демонстрирую червонец, зажав его двумя пальцами. Монетка маленькая, как современные 10 рублей. Глаза бабки заблестели.
– А много у тебя таких, внучок?
– Откуда бабуль, пару вот мамка дала пока при памяти была, – бабка наглая, да за этот червонец даже сейчас можно неплохо затариться. Насколько помню в нем около восьми грамм золота 900 пробы. Под полста тысяч рублей стоит в моё время.