Колхозное строительство. Дилогия (СИ)

– А это честно по отношению к их соперникам? – наморщился "Ильич".
– За нашу хоккейную команду играют электролизники и анодчики. Как думаете, Трофим Ильич, часто они "гасят вспышки" на электролизных ваннах? – грустно усмехнулся Пётр.
– Ну, это немного другое. Мы учим детей обманывать.
– Вот, а вы говорите: "Причём здесь вентилятор". А вентилятор при том, что в данном случае цель оправдывает средства. Нам кровь из носа нужны фотографии этих детей в фойе школ. Я тут перечитал подшивку "Зари Урала за прошлый год и там есть статья, что в городе около тысячи человек осталось на второй год. Получается, что одна школа в городе, одна из крупных, работала в холостую. Эта тысяча осталась на второй год, в том числе и из-за того, что нет фотографий чемпионов, да и олимпиоников тоже нет. Осталась из-за того, что курила в туалетах, а курение у детей снижает умственные способности, – Пётр закусил удила, – Можно ведь сфотографировать самого низкорослого курильщика в школе и выпустить стенгазету с ним в главной роли, где рассказать, что курение в раннем возрасте останавливает рост и потому этот пятиклассник "Воробьёв" самый низкий в классе. Хочешь вырасти и стать таким же высоким и умным как победитель эстафеты на приз "Уральского рабочего" – бросай курить и запишись в спортивную секцию и будешь не Воробьёвым, а Орловым. А хочешь стать низкорослым двоечником – добро пожаловать на перемене в туалет, там тебя научат курить и материться, а самое главное – прогуливать уроки.
– Сильно. И ничего ведь не возразишь. Понятен и следующий постулат. Нужно иметь этого "Орлова", – горонист тоже встал и прошёлся по кабинету.
– Вот вам и вентилятор.
  
Глава 15
 
Во вторник 17 января Пётр утром отдал секретарше две полностью исписанные тетрадки. Он закончил писать продолжение к "Золотому ключику". Сюжет позаимствовал у художника Леонида Владимирского, который в 1995 году напишет книгу "Буратино ищет клад". "Происшествие в городе Тарабарске" серьёзно отличалось от той сказки. Приключений больше, да и слог получше. Всё же Владимирский был художником, а не писателем. Слишком много сюсюканий и прямого обращения к детям-читателям. У Петра, с его точки зрения, было и интересней и читабельней.
– Вера Михайловна, я тут для дочки сказку написал, а она учительнице похвасталась. Ну, а учительница теперь требует от меня эту сказку. Вы не могли бы перепечатать мои каракули. Спешил, писал на кухонном столе вечерами впотьмах, вот и получилось такая мазня. Вы не могли бы эту галиматью перепечатать в трёх экземплярах. Там, наверное, и ошибок полно. Отдам Таниной учительнице, пусть проверит и пристыдит. Не все дочке двойки получать, на старости лет придётся и мне покраснеть.
– Пётр Миронович, что вы напраслину на себя наговариваете, – женщина замахала на него руками, – Очень грамотно и аккуратно вы пишите, все бы так. Иногда перепечатываешь какой-нибудь документ и ругаешься в полный голос, и ошибок тьма, и предложения коряво составлены, да ещё и не разобрать ничего. За два дня справлюсь, – прикинула она.
– Спасибо большое, если что не понятно будет, сразу спрашивайте.
Если честно, то Пётр отдавал тетрадки с опаской. Он сравнил свой новый почерк с тем, как писал настоящий Тишков. Были отличия. Как бы и не его почерк и не реципиента. Нечто среднее. Вот и боялся, что секретарь заметит. Правда, получил эту должность и эту секретаршу Тишков буквально перед самым Новым Годом. Может и не почувствует Вера Михайловна разницу.
Сейчас он вспоминал и даже набросал на листке ещё одно продолжение к "Золотому ключику". Когда внучка лежала с больной ногой, и дед читал ей сказки, то ему попалось и ещё три фанфика к "Буратино". Одно из них написал тандем писателей Рунге и Кумма. Фамилии очень не обычны, а потому запомнились. Книга великих сценаристов, подаривших детям такой замечательный мультфильм, как "Шайбу! Шайбу!" называлась: "Вторая тайна золотого ключика". По стилю она была получше, чем сказка Владимирского, но всё равно уступала плагиату Толстого.
 
"Что ж, подарим детям ещё одну хорошую книжку. А эти два корифея пусть напишут третью", – решил Штелле.
На сегодня у него был запланирован набег на лыжную секцию ДЮСШ. Как сообщил ему заведующий ГорОНО, в прошлом году директором школы назначили выпускника Омского института физической культуры Виктора Георгиевича Гуринова. Краем сознания (из детства) Пётр помнил, что этот тренер довольно высоко поднимет планку лыжного спорта. Чемпионов мира не вырастит, но зато вырастит несколько довольно известных тренеров.
Штелле и сам великим лыжником не был. Так, с родителями катался по субботам воскресеньям. Вот мать у него была лыжница-разрядница. И даже как-то заняла призовое место на первенстве РСФСР по какому-то обществу. Название общества и год, к сожалению, из памяти выветрились, но ведь это и не главное. Гораздо важнее, что готовясь к написанию книги про попаданца в себя ребёнка, Пётр перелопатил приличное количество материала про подготовку спортсменов лыжников. Вот сейчас и пришло время этими знаниями поделиться.
Добраться до лыжной секции на машине было невозможно, пришлось у роддома оставить "колёса" и прогуляться пешком. Обгоняя его, бежали вниз мальчишки и девчонки, спешили на тренировку. Наверное, это те, кто учится во вторую смену. Лыжная секция располагалась в отдельном домике на другом берегу Турьи. Рядом было футбольное поле, вот по нему сейчас кругами и носились ребята. А на возвышении у турников стоял и новый директор ДЮСШ. Ждал Тишкова.
Поздоровались, зашли в здание, но там было шумно. Дети переодевались, спорили, смеялись.
– Давай Виктор мы с тобой по лесу прогуляемся, и я там тебе расскажу об одной интересной встрече, – предложил первый секретарь.
– Давайте.
Хорошо всё-таки зимою в лесу. Не повезло всяким испанцам, да англичанам с их климатом. Дожди и туманы ну никак снега не заменят. Пётр заранее продумал, как преподнести специалисту – выпускнику института, его передовые знания. Придумал следующее.
– Послушай Виктор, как-то с годик назад ехал я в поезде, в вагоне СВ, с одним военным. Ну, выпили немного за знакомство, а проезжая какую-то станцию в Подмосковье увидели лыжников. Вот этот военный и поделился со мною знаниями по подготовке норвежских лыжников. Я тебе сейчас попытаюсь всё это передать. Может, я и подзабыл чего, а может и перепутал. Только ты всё же внимательно выслушай, не перебивая. Закончу, потом и вопросы задавай. Договорились? – Пётр зачерпнул перчаткой снег и попробовал на вкус, – Сладкий.
– Внимательно слушаю вас, Пётр Миронович.
– Самое главное качество, которое необходимо в лыжных гонках – это выносливость. Выносливость можно выработать только путём очень длительной работы на низком пульсе 120–130 ударов в минуту. Это спокойная равномерная долгая работа в течение 1,5–2 часов, без излишнего напряжения в мышцах и без одышки. Когда мы долго и неспешно бежим на лыжах, в нашем сердце и в мышцах происходят различные процессы, приводящие к изменениям в этих самых мышцах. Сердце ведь тоже мышца. И все эти изменения направлены на адаптацию организма, на приспособление его к этой долгой физической работе. Пока понятно? – повернулся он к директору ДЮСШ.
– Вполне. Пока ничего нового.
– Тогда мы поехали дальше. В результате вот таких тренировок сердце увеличивается в объёме, оно растягивается, растёт в прямом смысле, становится больше! За годы тренировок в лыжах сердце может увеличиться в два, а то и в три раза по сравнению с сердцем обычного человека! Это в свою очередь приводит к урежению пульса. Если обычный человек, я, скажем, имеет пульс в покое около 60–70 ударов в минуту, то у тренированного выносливого спортсмена сердце бьётся гораздо реже, всего 40–50 ударов в минуту. При работе в подъём пульс также становится реже. Например, у нетренированного новичка пульс в подъём зашкаливает за 180–190 ударов против 140–150 ударов у тренированного спортсмена. Не появились вопросы?