Война с Альянсом (СИ)

Курю и прокручиваю в голове полученные сведения. Получается, что напрасно надеялся на быстрое строительство субмарины. Рассказы господина Бубнова о избытке комплектующих в доках, на поверку, оказались не чем иным как преувеличением, это мягко сказано. Впрочем, пока до конца не разобрался и делать вывод преждевременно.
Гашу недокуренную папиросу о край урны и направляюсь к вышедшей из театра в окружении своей свиты императрице.
— Иван Макарович, будьте добры, объясните, как такое возможно? — встретила меня вопросом Ольга Николаевна.
По ее лицу непонятно, о чем она думает. Щечки раскраснелись, глаза горят, брови чуть сдвинуты. Черт ее знает, собирается метать гром и молнию или поблагодарить.
— А что не так? — ответил я. — Все в рамках дозволенного, Десмонд отменная танцовщица.
— С последним утверждением не стану с вами спорить, — кивнула императрица, а потом сказала своим сопровождающим: — Дамы и господа, с Иваном Макаровичем собираюсь пройтись по парку и побеседовать о кое-каких моментах.
Своими словами дала понять, чтобы держали дистанцию, разговоры не для их ушей. Увидел промелькнувшие злорадные и сочувствующие улыбки на лицах господ и дам из свиты. Похоже решили, что Ольга Николаевна собирается устроить разнос одному зарвавшемуся Хозяину Сибири.
Медленно перешли дорогу, движение по которой перекрыл городовой. Не дело делать такие исключения для высокопоставленных особ, тот же пешеходный переход не так далеко. Конечно, два извозчика и один грузовик легко переждут пару минут, но так ведь и докатимся до того, что начнем придумывать опознавательные устройства на машины, чтобы все участник дорожного движения расступались и проезд давали. Помню эти мигалки на машинах чинуш, когда для проезда важных деятелей перекрывали трассы и заставляли автомобилистов ждать в пробках. Пожалуй, следует в правила дорожного движения вписать пункт, о наказании за нарушения не смотря на звания и должности. Скорее всего ничего из этого не получится, но хоть попробую.
— Иван Макарович, о чем задумались? — спросила императрица, когда мы вошли на территорию парка.
— Боюсь и слово при вас вымолвить, мысли все улетучились, когда рядом такая женщина, — ответил я.
— Сомнительный комплимент, — усмехнулась Ольга. — Ваня, ты какого лешего меня на этот спектакль направил.
— Я? Насколько помню — инициатор-то как раз ты. Кто еще обиделся, что у меня дела на этот час? — парировал ее слова.
— Двойственное впечатление, — не обратила внимание императрица на мои слова, — вроде и разврат, но в красивой форме и большинство приличий соблюдены. Видела, как господа на своих спутниц смотрели и, честно говоря, от взрыва эмоций могла всего ожидать. Ладно, — она махнула рукой, — про театр поговорим, когда не будет лишних глаз. Ты из-за чего пришел? Мы договаривались, что сегодня приеду к крестникам на ужин и там увидимся. Если не забыл, то и ночевать запланировала у Катерины, — она лукаво на меня посмотрела.
— Да, все верно, но возникли некоторые обстоятельства, — вздохнул я. — Звонил мой главный конструктор, отправившийся с господином Бубновым в Санкт-Петербург для строительства подводной лодки. Там возникли недопонимания и трудности.
— Подробнее, — попросила императрица.
Пересказал почти дословно, что поведал мне Василий Андреевич. С минуту императрица обдумывала услышанное, а потом поморщилась и сказала:
— Да, такое поведение владельца доков вполне предсказуемо. Не помню, как его фамилия, — она наморщила лоб.
— Господин Пергин, если не ошибаюсь, — подсказал я.
— Да-да, верно, Пергин Карл Фридрихович, — кивнула Ольга Николаевна, — потомственный кораблестроитель. Его семья обосновалась в Санкт-Петербурге давным-давно, приехав из Германии, так сказать обрусевший немец. Рассудительный, дотошный и человек своего слова.
— И как с такими характеристиками он поступает с моими и вашими людьми? — удивился я.
— В этом следует разобраться, — ответила императрица и поманила кого-то пальцем, а мне сказала: — Сейчас нам министр путей сообщения расскажет, как так получилось.
 
Гм, а ведь императрица знает больше, чем говорит и затронутая тема ей болезненна. К нам же направился плотный господин во фраке, с бородкой, вальяжной походкой, лет сорока на вид или что-то около того.
— Господа, если не знакомы, то представлю вас, — сказала императрица, когда министр подошел. — Чурков Иван Макарович, официально занимающий должность наместника Урала, но по своим полномочиям ставший Хозяином Сибири.
Вежливо указала Ольга Николаевна на мою персону. По достоинству оценил ее реплику и то, что она подчеркнула мой чин и негласный статус.
— Министр путей сообщения Российской империи, Вахлов Василий Сергеевич, прошу любить и жаловать, как говорят в таких случаях, — посмотрела на господина во фраке императрица.
Гм, случается, когда человек вызывает антипатию с первого взгляда, вот и сейчас не понравился мне Василий Сергеевич. Да и он как-то не рад тому, что нас познакомили. Тем не менее, мы друг другу кивнули и одновременно заявили:
— Очень приятно познакомиться.
— Василий Сергеевич, поясните Ивану Макаровичу ситуацию вокруг доков в Санкт-Петербурге, где мы закладывали строительство двух подводных лодок, — обратилась к министру Ольга Николаевна.
— Ваше императорское величество, так там и говорить не о чем, — беспечно махнул рукой Вахлов. — Прожект всеми ведомствами признан бесперспективным, соглашения разорваны и казначейство пытается взыскать потраченные средства.
Его слова меня ошарашили! Господин Бубнов не скрывал, что финансирование прекращено, он бегал по кабинетам и выбивал средства, но чтобы после заключения контрактов и начала работ разорвать все договоренности да еще взыскать потраченное — ни в какие ворота не лезет! Ольга Николаевна тоже такими речами своего министра озадачилась.
— Какие-то работы уже делались, материалы закупались, почему же решили потраченное вернуть в казну? Кто такое решение принял? — тихим голосом, в котором проскользнули угрожающие нотки, задала она вопросы министру.
— При согласовании бюджета в Государственной думе выявлен перерасход средств. На нескольких заседаниях, большинством голосов поддержано: проекты, признанные провальными и не выполненными — остановить, провести финансовую проверку, по результатам которой принять то или иное решение, — медленно проговорил министр. — Вашему императорскому величеству об этой инициативе известно. Все эти мероприятия проводятся из-за казнокрадства и растраты имперской казны.
— Да, знаю о таком, — задумчиво ответила Ольга Николаевна. — Но как быть с тем, что заказ на производство одобрялся военным ведомством и лично мной? Под статью о растрате легко подвести все что душе угодно! Даже строительство дорог! Которые в Москве намного хуже, чем в Екатеринбурге! У меня сложилось впечатление, что и автомобилей тут больше, и дорожное движение регулируется. А в столице? Почему так отстали?!
Императрица стала заводиться, накручивать себя, а министр начинает втягивать «голову в плечи». Разноса он не ожидали и не оказался к нему готов. Да и как тут что-то сказать в оправдание? Результат не оспоришь, когда он перед глазами.
— Что вы молчите? Сказать нечего?! Ступайте с глаз долой и подумайте, как ситуацию, вверенной вам хозяйской деятельности, исправить, — сжала губы императрица. — Жду вас докладом через три дня. Не с общими и пустыми словами, а конкретными предложениями. Все, идите, господин Вахлов, и благодарите Ивана Макаровича, что он мой гнев сдержал!
— Все понял ваше императорское величество. Исправлю и искуплю то, что не доглядел. Ольга Николаевна, матушка, вы не судите строго, тут же случился мятеж, опять-таки нависла угроза войны, — попятился Василий Сергеевич.
 
Хм, от важного и уверенного в себе господина не осталось и следа. Сейчас он лебезит и заикается. Императрица его не слушает, нервно рукой дернула, а я готов поспорить, если министр еще пару слов в свое оправдание скажет, то лишится занимаемого поста.